Покер на костях

Что-то тут все равно не так. Не так. И мое успокоившееся было давление, снова взлетело вверх.

29 октября 1999 года, пятница, 2-30 по Киеву, Город.

Независимый журналист Сергей Репин вышел из клуба, испытывая состояние, близкое к восторгу. И восторг этот относился к нему самому, Сергею Репину.

Все прошло более чем удачно. Те, с кем он поговорил о деле, в общем, не возражали против совместных действий. Гипотетических совместных действий, поправил себя Репин и хихикнул. Лично он не особенно верил в то, что кто-то серьезно захочет осуществлять объявленную программу. Заниматься подобной ерундой, опасной ерундой, Репин бы и сам не стал… не имея гарантий прямой и непосредственной выгоды.

Кто-то хотел скупить компромат, и этот кто-то обратился к Репину с просьбой посодействовать в этом. Вот и все. Что потом будет происходить с информацией и с теми, кто ее продаст – Репина не интересовало. Как не интересовало его и то, зачем братья-журналисты станут продавать свои архивы. Кто только ради денег, кто – из идейных соображений и безысходности.

Наплевать. «Наплевать!» – громко сказал Репин и огляделся. Что-то он сегодня увлекся. Проводив Аскерова на поезд, Репин отправился в клуб, где слегка отпраздновал удачное начало процесса. То, что четверо из приглашенных активно не поддержали начинание, настроения не портило. Не хотят – как хотят! Есть проблемы и поважнее!

Вот, например, поймать тачку. Репин немного погорячился, отправившись от клуба пешком. Там дежурило несколько машин.

Здесь же движения практически не было. Репин глянул на часы и снова засмеялся. Скоро три часа ночи. Да, погулял он славно!

Из притормозившей рядом с Репиным машины одновременно появилось два человека. Один из них коротко ударил, второй подхватил разом обмякшее тело Репина.

Журналиста посадили на заднее сидение. Одновременно хлопнули дверцы, и машина тронулась с места.

…Репин пришел в себя и не сразу вспомнил, что с ним произошло. Сейчас он сидел в глубоком кресле, на ощупь кожаном, голова кружилась, и во рту был мерзкий привкус. Потом пришел страх.

Машина, удар, неосвещенное помещение. Репин ощупал карманы – бумажник и документы были на месте. Не ограбление. Хмель куда-то делся. Но ясность мыслей не вернулась. Не ограбление, еще раз повторил про себя Репин, не ограбление.

И это испугало еще больше. Если не ограбление, тогда что? За спиной что-то слабо щелкнуло, зажегся свет, и Репин зажмурился, прикрыв глаза рукой.

– Как самочувствие?

Репин обернулся на голос, но сразу никого не разглядел – резало глаза.

– Не напрягайтесь, – посоветовал тот же голос, уверенный голос сильного молодого мужчины, – не нужно вертеть головой, расслабьтесь.

– Что? – Репин хотел спросить, что происходит, но смог выдавить из себя только одно слово.

– В общем, ничего. Мы решили с вами обсудить некоторые вещи. В наших интересах все проделать быстро и безболезненно. Вы не против?

– Как?

– Быстро и безболезненно. Своеобразный бартер – вы нам быстро отвечаете, а мы вас безболезненно спрашиваем, – голос шел откуда-то сзади, Репин снова чуть было не оглянулся, но сдержался.

– Я готов, – сказал Репин.

– Это очень приятно, что вы готовы. Теперь, для порядка – имя, отчество, фамилия. Год рождения.

– Репин, Сергей Алексеевич, тысяча девятьсот шестьдесят четвертый… А что, собственно…

– А вопросы здесь задаю я. Род занятий?

– Независимый журналист.

– Великолепно. От кого независимый?

– Что?

– Не важно, будем считать это шуткой. Теперь расскажите, как давно вы принимаете участие в антигосударственной деятельности?

– Какой деятельностью?

– Антигосударственной.

Репин почувствовал, как внутри у него что-то оборвалось. Ему даже показалось, что он слышал, с каким звуком это оборвалось – с тонким, словно лопнула леска.

– Я не…

– Вы, значит, не… – в голосе появилась ирония.

– Я никогда…

– А ваше предложение к нескольким журналистам? Вы ведь собирались приобретать у них информацию компрометирующего содержания на государственных служащих?

Репин сцепил пальцы рук и замотал головой. Он не видел человека, который задавал ему вопросы. Разговаривать приходилось, глядя на голую бетонную стену.

– Я не собирался…

– Собирались, собирались. В другое время мы не обратили бы на это внимания, но вам не повезло. Вас включили в это мероприятие в неудачное время. В совершенно неудачное время.

– Понимаю, выборы, – сглотнув, протянул Репин.

– Не угадали, господин Репин. Выборы в данном случае не играют особой роли в вашей дальнейшей судьбе.

– Нет? А что? – спросил Репин и втянул голову в плечи.

– Вам нужно знать только одно – вы влипли в очень неприятную историю. И выбор у вас не очень большой. Совсем никакого выбора у вас нет.

– Что… Что я должен делать?

– Для начала – написать список тех журналистов, с кем вы уже переговорили и которые согласились с вами сотрудничать.

– Да, хорошо. Это Дмитрий…

– Я же сказал – написать. Затем, изложите, какие именно темы вас просили осветить более подробно. И с кем в других городах вы уже успели поговорить о сотрудничестве.

Репин прижал руки к лицу. Только сейчас он сообразил, что ему шьют чуть ли не шпионаж.

– Я не хотел, честное слово, я не хотел. Я не знал. Честное слово. Я ни сном, ни духом. Я ничего еще…

– Вот именно, еще. Вы просто не успели. Возможно, это дает вам шанс.

– Да, спасибо, я все…

– Перед вами столик, бумага и ручка. И у вас есть два часа для сочинения на тему «Как я стал предателем Родины». Слово «Родина» – с большой буквы, пожалуйста.

– Я не предавал! – взвизгнул Репин.

– Серьезно?

– Не предавал!

– Хорошо. Тогда для начала вместо сочинения напишем диктант. Готовы?

Репин подтащил журнальный столик ближе к креслу. Ручка покатилась и упала на пол.

– Готовы? – еще раз спросил голос.