Покер на костях

– Еще как! У нас даже военно-морской флот есть, а в нем целая подводная лодка. И сурово брови мы нахмурим… – Петров поддерживал разговор уже автоматически, пальцы выудили из принесенного пакета дискету, вставили ее в порт компьютера и быстро пробежали по клавиатуре.

– Сергей! – окликнул его Алексеев.

– Ты еще здесь, тезка? – удивился Петров, не отрывая взгляда от монитора.

– Последний вопрос.

– Последний – давай!

– Ведь мы уже договорились о сотрудничестве. Наши дали добро на эту операцию. Чего я еще здесь, а не на пути к Москве?

– Тебе прямо ответить, или уклончиво?

– Прямо.

– А хрен его знает.

– Тогда пока, – вздохнул Алексеев.

– Всех благ. Завтра – в то же время.

Когда дверь кабинета захлопнулась, Петров оторвался на время от клавиатуры, встал из-за стола и подошел к окну. По стеклу барабанили капли уже ставшего привычным дождя.

Кабинет Петрова находился в крыле, перпендикулярном основному корпусу, и парадный вход в здание из окна кабинета был очень хорошо виден в свете фонарей. Через пять минут из подъезда вышел Алексеев, открыл автоматический зонт и довольно быстро двинулся в сторону ближайшей станции метро.

Петров вернулся к столу, сел на свое место, побарабанил пальцами по крышке стола. Потом вытащил из ящика стола несколько чистых дискет и миниатюрный фотоаппарат. Включил настольную лампу.

28 октября 1999 года, четверг, 22-00, Москва.

Игорь Петрович ругался не торопясь, со вкусом, тщательно подбирая слова и обороты. Виктор Николаевич слушал его, прикрыв глаза и дирижируя левой рукой. Правой Виктор Николаевич массировал виски.

– И как на это отреагировал ты? – закончив ругаться, спросил Игорь Петрович.

– Приблизительно также, как и ты. Немного сдержаннее и чуть беднее лексически. У меня в гостях был один из самых влиятельных людей страны, я просто не мог себе позволить.

– Один из самых…

– Не нужно нервов, Игорь, все мы немного кретины в этой ситуации. И ты, и я. И еще много разного народу.

Игорь Петрович еще раз заглянул в список, покачал головой:

– Список не просто впечатляет – сносит с ног. А содержимое?

– Поверь мне на слово. У меня было немного времени на то, чтобы ознакомиться. Если ты желаешь…

– Ни на секунду, – серьезно ответил Игорь Петрович. – И даже не соблазняй.

– Да, – протянул Виктор Николаевич.

– Что ты предполагаешь делать?

– Не знаю. Честно – не знаю.

– Обратишься к тому, кого нет в списке?

– Придется. Вот что значит отсидеться за спиной у предшественников, а потом вовремя стартовать. И никто не успел собрать на него дерьма.

– Не боишься? – Игорь Петрович говорил ровным голосом, но за внешним спокойствием начало звучать напряжение.

– Боюсь. Одна надежда – он слывет прагматиком. И раз уж так сложилось, что и я оказался посвящен в это, – Виктор Николаевич указал на лист бумаги, – меня будет выгоднее использовать, чем отправить на тот свет.

– Спокойный ты человек, Виктор!

– Я деловой человек. И знаю, что такую информацию нужно хранить надежно. И быть готовым обнародовать ее мгновенно, – Виктор Николаевич устало улыбнулся.

– Жестко, – сказал Игорь Петрович, – но, похоже, единственно верно. Когда у тебя аудиенция?

– Через два часа. Я должен докладывать положение вещей в «Армагеддоне». Заодно и порадую.

– Что, кстати, с украинским вариантом?

– Боевиков прокачали. Миша сбросил информацию, получишь сегодня. Вкратце – парубки прибыли домой, чтобы обеспечить прием груза на территории Украины.

– Снова оружие.

– Деньги. Несколько десятков миллионов фальшивых американских долларов. Мейд ин независимая Ичкерия.

– Все сходится.

– Все сходится. Поставка сегодня, в цистерне с нефтью. Крымчаки этой ночью на сейнере пойдут в Крым уже с деньгами. Еще несколько десятков миллионов фальшивых долларов.

– И это тоже сказали украинцы?

– Это я говорю. Могу поспорить. Кстати, Михаил пришел к такому же выводу. Он занимается цистерной вместе с украинцами. Заодно закроет вопрос с боевиками…

– И что произойдет с ними?

– Они примут груз, потом вывезут его в тихое место, потом у них произойдет ссора – такие деньги, даже фальшивые, кого угодно с ума сведут. Три трупа будет обнаружено на месте. Четвертый боевик, вместе с деньгами исчезнет.

– Жестко, – снова сказал Игорь Петрович. – А кто оплатил фальшивые доллары? Это ведь стоит не малых денег, причем, настоящих.

– Доброжелатель неизвестен.

– Могут знать крымчаки?

– Скорее всего – нет. Мы их, естественно, потрясем на предмет складов и заговоров, но не более того.

– А что украинская сторона? Ах, да, у них выборы.

– Выборы. Доллары их немного оживили, никому не охота получать такие вливания в экономику. Кстати, мы уже подготовили для передачи украинским коллегам результаты нашей работы с боевиками. Скучать не придется.

– А что будем делать с архивом Сосновского?

– Ждать, надеяться и верить. И с трепетом душевным утром включать телевизор и открывать свежую газету.

28 октября 1999 года, четверг, 23-30 по Киеву, Город.

Ночью нужно спать. Нужно. А если сердце колотится как ненормальное и кровь с разгону лупит в черепную коробку так, что пред глазами время от времени вспыхивают милые симпатичные огоньки? Спать? Сделать попытку и лечь в постель, тупо уставившись в темноту? И ворочаться так до утра?

Я не стал пить таблеток. Я не стал укладываться на диван. Я сидел перед компьютером и тупо передвигал танки и артиллерию в бессмертном втором «Панцер Генерале». Войска послушно шли на убой, авиация разносила вдребезги оборону противника… А я думал. Пытался думать. Если достаточно долго играть в одну и ту же компьютерную игру, то со временем перестаешь испытывать азарт – просто выполняешь несложные операции и получаешь какой-то результат. Это уже не важно. Ты просто заслоняешься этой игрой от суеты, или одиночества и можешь спокойно, насколько это вообще возможно, подумать.

Попытаться подумать. Такая вот себе медитация.

Напрасно я сегодня завелся с Репиным. В конце концов, не он первый, не он последний. Я и сам с удовольствием продался. И не первый раз. Не первый раз.

Алиска молодец. Она сразу поняла, что к чему, даже обернулась и с милой улыбкой помахала Топтуну рукой. Странно, но Топтун ответил ей кивком и улыбкой. У нас с ним начали складываться просто дружеские, почти семейные отношения. Я даже испытал соблазн подойти к нему и спросить, наконец, кто именно снарядил его в путешествия за мной. И почему это он один слоняется по моим следам.