Полное собрание сочинений. Том 27.

К главе VI.

Только вслдствіи этого постояннаго дурмана отъ алкогольныхъ напитковъ и куренія, въ которомъ находятся почти вс люди нашего общества, происходитъ то необыкновенное явленіе, что люди нашего круга, умные, образованные, заняты такъ серьезно такими удивительными пустяками, которыми они заняты. Только вслдствіи этого всеобщаго одурманиванія возможно появленіе такого огромнаго количества всякаго рода литературныхъ произведеній никому ненужныхъ. Только вслдствіи этого всеобщаго состоянія одуренія возможно появленіе этихъ безчисленныхъ такъ называемыхъ произведеній искусства, главный характеръ которыхъ состоитъ въ томъ, что они никому ни на что не нужны. Только вслдствіи этаго состоянія одуренія возможны эти столь обыкновенные въ нашемъ обществ, везд въ данное время, все одни и тже разговоры и споры, вертящіеся все на одномъ и томъ же, никому ничего не объясняющіе и никому даже не нужные. Только вслдствіи этаго всеобщаго одуренія происходитъ въ жизни та поразительная, но никмъ не замчаемая противуположность между поступками людей и тми принципами, которые они исповдуютъ.

* № 22.

10 Апр. 1890. Ясн. Поляна.

Спросить у человка, въ чемъ его счастье? и вы получите безконечно разнообразные отвты: одинъ хочетъ быть богатъ, другой славенъ, третій быть любимымъ предметомъ своей любви и т. д. Но спросите у человка, когда онъ былъ наиболе счастливъ. И всякій человкъ, способный вспомнить и обдумать, скажетъ, что онъ былъ счастливъ, наиболе счастливъ тогда, когда его жизнь, его поступки наиболе сближались или совпадали съ требованіями его совсти, когда онъ длалъ то, что по своей совсти долженъ былъ длать, и длалъ такъ, какъ по своей совсти долженъ былъ длать.

* № 23.

Человкъ живъ духомъ, а не плотью. Отржь у человка руку, ногу, об руки, об ноги, человкъ все человкъ — душа Божія. Но повредись человкъ въ разум и совсти, хоть бы и вс члены у него были цлы и былъ бы онъ сильнй и быстрй всякаго другаго человка, человкъ уже не человкъ, а хуже безсловесной скотины. ^[258]Жизнь человка въ дух его, въ разум и совсти его. И потому какъ ни страшны человку поврежденія тла и членовъ его, страшне всего человку должны быть поврежденія духа, разума и совсти его. А между тмъ мы видимъ, что люди, которые всми силами берегутъ отъ поврежденія свое тло и члены, сами своей охотой подвергаютъ поврежденію свои духовныя силы, свои разумъ и совсть. Мало того, ищутъ этого поврежденія, привыкаютъ повреждать свою душу, въ поврежденіи этомъ находятъ удовольствіе. Человкъ бережетъ свои руки, ноги, чтобъ не замозолить, не занозить ихъ, да что я говорю: руки, ноги — лицо бережетъ отъ загара, ногти, волосы бережетъ; этотъ же человкъ нисколько не жалетъ своего разума и совсти и охотно или выпиваетъ одурманивающаго питья, или накуривается одурманивающей травы, опіума, хашиша, табаку, затемняя тмъ свою совсть и разумъ.

Нигд и никогда или очень рдко люди уродуютъ свое тло, то тло, въ которомъ нтъ силы жизни, и везд и всегда люди уродуютъ свою душу, то самое, въ чемъ самая сила жизни. Отчего такое странное дло? Зачмъ люди уродуютъ свою душу? Откуда берется у людей, у большинства людей эта потребность одурманиваться? —

Я много думалъ и читалъ объ этомъ, наблюдалъ эти привычки надъ другими людьми и, главное, самъ надъ собой замчалъ тогда, когда я самъ пилъ и курилъ, и въ особенности когда я старался отвыкать отъ того и другаго и могъ наблюдать въ себ т причины, которыя тянули меня къ одурманиванію себя виномъ и табакомъ. По моему, причина происходить вотъ отъ чего:

Тло человка есть орудіе, посредствомъ котораго человкъ длаетъ то, что показываетъ ему душа. Въ душ человкъ носитъ всегда образцы того, что онъ долженъ длать, того, чмъ онъ долженъ быть. Чтобы ни длалъ человкъ, въ душ его всегда есть голосъ, который на каждый шагъ, на каждый поступокъ его говоритъ ему, такъ или не такъ онъ длаетъ или, точне, на сколько то, что онъ длаетъ, близко или далеко отъ того, что онъ долженъ длать. Все равно какъ ватерпазъ и угольникъ, на которые прикидываетъ каменьщикъ или плотникъ все, что онъ сдлаетъ, показываетъ ему, на сколько прямо или не прямо то, что онъ длаетъ.

Плотникъ бережетъ свой ватерпасъ, отвсъ и угольникъ для того, чтобы они не покривились и чтобы то, что онъ длаетъ, не вышло кривымъ. Казалось бы и человку надо всми силами беречь свою совсть и разумъ для того, чтобы всегда знать, что ему должно длать. Но разница въ томъ, что плотникъ и каменьщикъ здсь сейчасъ должны сдать свою работу и здсь сейчасъ подрядчикъ или хозяинъ не примутъ его работу, если она сдлана криво; отъ человка же принимаетъ его работу жизни не другой человкъ, а самъ Богъ, и принимаетъ ее, какая бы она ни была, предоставляя самому человку судить о томъ, крива или пряма, угодна или не угодна Богу его работа. И вотъ отъ этого то и происходитъ то, что одни люди стараются какъ можно улучшать свою работу, приближать ее къ тому образцу, который заложенъ въ ихъ совсти, и для этого какъ можно больше берегутъ ясность и чистоту своего образца, чтобы быть въ состояніи все больше и больше приближаться къ нему, другіе же, отдалившись отъ образца, стараются не видать его и для этого стараются затемнить его. Въ этомъ одномъ я нашелъ объясненіе того непонятнаго всеобщаго стремленія слабыхъ людей затемнять въ себ табакомъ, виномъ, хашишемъ, опіумомъ то, что есть въ нихъ самаго дорогаго, самаго главнаго — своихъ совсть и разумъ.

* № 24.

И доволенъ и истинно счастливъ, спокоенъ, радостенъ бываетъ человкъ только тогда, когда дла его близко подходятъ къ тому, что показываетъ ему его отвсъ и угольникъ, т. е. его разумъ и совсть. Чмъ ближе сходятся стна и уголъ съ отвсомъ и угольникомъ, тмъ радостне плотнику, чмъ ближе дла человка къ тому, чего требуетъ отъ него совсть, тмъ радостне человкъ, и тмъ тревожне и несчастне человкъ, чмъ больше удаляется одно отъ другаго.

Все большее и большее приближеніе того, что длаетъ человкъ, съ тмъ, чего требуетъ его совсть, и составляетъ главное дло жизни всякаго человка, потому что въ этомъ приближеніи только истинное счастіе, и въ обратномъ, въ удаленіи поступковъ отъ того, чего требуетъ совсть — все несчастіе человка. Такъ что, казалось бы, человку дано все для того, чтобы онъ былъ счастливъ — данъ ему врный отвсъ и угольникъ, показывающіе ему, какъ и что ему надо работать, и дана ему возможность работать и приближаться къ тому, что должно быть, и въ этомъ находить счастье.

Казалось бы, чего же еще нужно человку, стоитъ ему идти по открытому ему пути, и онъ врно получаетъ благо, но, видно, нужно человку испытать вс роды обмановъ и ложныхъ путей, прежде чмъ взойти на истинный путь, и вотъ люди, вмсто того, чтобы приближать свои поступки къ тому, чего требуетъ совсть, придумали средство, не измняя своей жизни, приближать къ своей дурной жизни требованія совсти. Средства эти въ томъ, чтобы не стну выправлять по отвсу, a отвсъ отводить рукой по кривой стн и думать, что стна прямая, одурманить и покривить совсть по своимъ дурнымъ дламъ и считать дурныя дла — хорошими.

* № 25.

Удивительное дло: жили, жили люди безъ вина и без табаку, и теперь есть люди, которые живутъ безъ нихъ, и понемногу, понемногу стали пить и курить люди, и теперь дошло до того, что пьютъ и курятъ уже почти вс, и мужчины, и женщины, и дти даже, такъ что вина и табаку выходитъ столько, что отдавай люди т деньги или т труды, которые они тратятъ на табакъ и вино, то можно бы прокормить и одть и призрть всхъ бдныхъ, убогихъ, больныхъ и старыхъ и обучить въ хорошихъ училищахъ всхъ дтей всего міра. Но не это удивительно; — мало ли люди тратятъ силъ и трудовъ для своихъ удовольствій. И ничего бы не было удивительного, если бы питье вина и куренье табаку сами по себ доставляли бы удовольствіе, такъ, какъ доставляютъ такое удовольствіе ^[259]игра, охота, роскошь, хорошая пища, плотская любовь. Вс эти дла прямо тянутъ къ себ человка, потому что он прямо пріятны человку. Но совсмъ не то съ виномъ, табакомъ у насъ (и хашишемъ и опіумомъ въ Азіи и Африк); вс эти одурманивающія веще[ства] сами по себ не доставляютъ удовольствія и человка не тянутъ къ себ, напротивъ (алкоголь, въ чемъ бы онъ ни былъ въ вин, въ водк, въ пив ли) алкоголь самый тотъ, отъ котораго крпость вина, и никотинъ, отъ котораго крпость табака, ни то ни другое не манится человку, а напротивъ отталкиваетъ, и всякій свжій человкъ, не испорченный привычкой, предпочтетъ пить сладкій, но не пьяный напитокъ и дышать чистымъ воздухомъ, а не табачнымъ дымомъ, и нюхать запахъ травы, цвтовъ, а не никотина.

И вмст съ тмъ такъ или иначе, но люди, понемногу принуждая себя, преодолваютъ непріятность, происходящую отъ питья и куренья, привыкаютъ къ тому и другому и привыкаютъ такъ сильно, что готовы лишать себя всего — не только удовольствій, но и необходимаго; только бы имть возможность курить или пить.

————

* [ВАРИАНТ ПРЕДИСЛОВИЯ К СТАТЬЕ В. Г. ЧЕРТКОВА «ЗЛАЯ ЗАБАВА».]

Какъ хорошо бы было, если бы статья эта получила такое распространенiе, чтобы вс грамотные охотники, въ особенности молодые, начинающіе прочли бы ее. Пускай ни одинъ охотникъ, прочтя ее, не броситъ охоты, довольно будетъ того, что сомнніе заронится въ душ нкоторыхъ изъ нихъ. ^[260]Довольно будетъ и того, что охотники старые и начинающіе узнаютъ, что не вс люди считаютъ охоту милымъ и благороднымъ занятіемъ. Мн бы хотлось къ тому, что сказано здсь, прибавить только тотъ короткій разговоръ, который мн довелось слышать между молодымъ охотникомъ и бывшимъ охотникомъ.

Молодой охотникъ(съ спокойной увренностью). Да что же можетъ быть дурнаго въ охот?

Бывшій охотникъ.Какъ что дурнаго въ томъ, чтобы для своей забавы лишать жизни живыя существа?

————

ПРИЛОЖЕНИЕ.

*** ЧАСТНОЕ ПИСЬМО РОДИТЕЛЯМ, ДОКТОРАМ И НАЧАЛЬНИКАМ ШКОЛ.

Беру смелость предложить вашему вниманию некоторые взгляды на отделение спермы, которые, насколько я знаю, до сих пор не разделялись ни докторами, ни вообще публикой.