Полное Затмение

Бонхэм сидел в личной каюте Прего, наблюдая, как Молт вещает со старого двенадцатидюймового настенного телеэкрана. Молт кажется уставшим, у него голос какой-то механический, подумал он. Еле держится.

Телевизор Прего тоже едва держался и с трудом функционировал: говорящая голова Молта временами обретала очертания земляного ореха, что придавало Молту ещё более усталый и тупой вид.

Бонхэм умостился в уютном кресле. Кресло-кушетка занимало половину каюты. Как и остальные предметы здешней мебели, оно было драное, обожжённое и грязное. От стен лохмотьями отставали старые порнушечные постеры, и меж обнажённых красоток просматривались неразборчивые граффити. За кушеткой на полу валялся перепачканный какой-то мерзкой слизью матрас.

В этой части Колонии конвекционная система сильно глючила, засим Прего велел притащить в каюту обогреватель. Восходящие потоки тепла и повредили порнушечным обоям, активировав ускоряющие биоразлагание добавки к бумаге. Теперь поперёк женских тел просвечивало мрачное: СДАЙТЕ МЕНЯ НА ПЕРЕРАБОТКУ. Под телевизором у стены валялось грязное вонючее бельё.

Всего у Прего было в распоряжении три личных каюты. Помимо этой, ещё две, просторнее, но такие же вонючие и захламлённые. Собравшиеся там люди развлекались, попутно истребляя запасы поддельного Прегова пива (ферментированного говна, как выразился Молт). Бонхэм плотно прикрыл дверь и увеличил звук до отказа, чтобы слышать Молта, потому что из соседних комнат то и дело долетали взрывы хохота или блеянье минимоно.

— ...другая фракция, — продолжал Молт, — как мне кажется... искренне заинтересована в поисках компромисса с активистами забастовочного движения. В условиях блокады все мы должны объединиться и работать совместно, равноправно, чтобы выжить... — Он отвлёкся заглянуть в свои записи. Бонхэм отметил, что у Молта дрожат руки, и он слишком часто мигает.

Молта сменил Ашим Спенгл. Верхняя часть экрана гротескно искажала тройной ирокез комментатора техноволны, придавая ему сходство с тропической птицей. Он что-то заверещал на техниглише, внизу появились субтитры перевода:

— ...и это был фрагмент пресс-конференции лидера радикалов Молта, которую он дал вчера после освобождения из КПЗ. Мы не преминем заметить, что в ходе выступления лидер радикалов Молт несколько раз сверялся с какими-то записями. Естественно поднять вопрос об авторстве этих записей. Кто написал этот текст — сам лидер радикалов Молт или кто-то из Админов Колонии? Заявлению Молта воспоследовали одобрительные выступления основателя колонии, профессора Римплера, и его дочери Клэр. Кажется очевидным, что Молт пошёл на сотрудничество с этими двумя высокопоставлеными функционерами администрации. Это заставляет усомниться в искренности...

Бонхэм переключил канал.

— Хрень собачья, — пробормотал он.

Ещё одно ток-шоу, на сей раз ведущая говорила на старательном стандартном английском. По виду — иммигрантка с Ближнего Востока:

— ...обновили требования представителям официальной администрации, отослав их по телетайпу сегодня утром; совет лидеров забастовки потребовал разработать график поэтапной интеграции техников в уже заселённое Админами открытое пространство, увеличить представительство техников во всех управляющих комитетах, гарантировать техникам улучшение жизненных условий и снять препятствия для массовых собраний техников в коридорах и на ярусах станции, отозвав «миротворческий контингент» МКВА... — Бонхэм подался вперёд, увидев на экране самого себя. Изображение слегка колыхалось, в слова ведущей то и дело врывались статические помехи. Он уловил:

— ...Бонхэм, председатель забастовочного комитета, сегодня заявил, что...

Он услышал собственный голос. Ему не понравилось, как он звучит по телеку: слишком высокий и писклявый, механический. Грёбаный экранчик в каюте Прега вдобавок искажал картинку, и голова Бонхэма в телеке была похожа на мыльный пузырь. Он услышал, как произносит:

— ...меня удивляет, что они надеются одурачить нас оруэлловским двоемыслием, называя штурмовиков «миротворческим контингентом». Штурмовики они штурмовики и есть.

Он дёрнул плечом. Всё в порядке. Подчас журналюги ухитряются выхватить мысль из контекста и выставить тебя дурачком. Но тут всё уместно.

Ведущая перешла к другим новостям, с Бонхэмом не связанным, и он потерял интерес к передаче.

— ...админские техники сегодня восстановили энергоснабжение на четырёх подуровнях, вопреки попыткам техников-забастовщиков саботировать ремонт трубопроводов...

— Тру-бо-про-во-дов, — повторил Бонхэм. — Так никто сейчас не говорит. Но мне нравится, как округляются твои губки, когда ты произносишь это слово.

Он вытянул ногу в ковбойском сапоге, ткнул пяткой в кнопку питания и с сожалением проследил, как сжимается и рушится внутрь себя прекрасное кареглазое лицо.

Посмотрел на часы и подумал: Я опаздываю как раз настолько, насколько нужно.

Бонхэм поднялся, расправил плечи, пересёк каюту и толкнул дверь, выходя в следующую, попросторней. Тут топали минимоно и веселились забастовщики. Он осторожно пробрался через толпу, уходя от подножек, поморгал, всматриваясь в толстый дым, который вроде бы извивался в такт музыке (но это ведь невозможно, гм?), нашёл дверь в коридор.

Покои Прего были нелегальны, и Админы такими местечками особо интересовались, угадывая в них центры радикального брожения. Бонхэм остановился глянуть на мониторы, обозрел пост охраны, покрутил скрытую камеру Прего туда-сюда: всё чисто.

Открыл дверь и вышел в коридор. Быстро закрыл её за собой. Потёр покрасневшие глаза и заспешил по коридору к ближайшей развилке.

Неподалёку парочка техников малевала граффити на стене. Когда из-за угла появился Бонхэм, техники оглянулись и опасливо застыли. Он улыбнулся, пожал плечами. Они расслабились и заухмылялись в ответ. Их оказалось четверо, все примерно одного с ним возраста: лет по девятнадцать. Разных рас: один из испанских креолов, один негр, один европеоид и один вроде бы из юго-восточной Азии. На прыжкостюмах кнопки и рейтинговые нашивки — унаследованные от родителей. Из прозрачных блямб печально пялились на Бонхэма минимоно-танцоры, выглядевшие не реальней мультяшных персонажей.

Ещё дальше по коридору граффити на стенах было столько, что местами они казались непроглядно-чёрными. Древние забастовочные слоганы давно скрылись под ругательствами и символами молодёжных банд. В последнее время молодёжные банды в техсекции множились, аки грибы после дождя.

Бонхэм задумался, не пора ли уже заняться ими всерьёз.

Дверь, ведущая на развилку и к выходу на открытое пространство, слетела с петель. За развилкой навстречу Бонхэму выступил и преградил путь штурмовик МКВА. Бонхэм предположил, что охранник появился так далеко, потому как, стой он в проёме двери, представлял бы собой почти необоримый соблазн для хулов. Бонхэм однажды сам метнул в такого охранника коктейль Молотова «свечкой», а потом окстился: Я что, спятил? Если начнётся пожар, куда нам бежать?

Интересно, может ли Колония сгореть? Одни утверждали, что да, другие отрицали такую возможность, третьи считали, что пожар может уничтожить некоторые секции, но в стенах, вероятно, обнаружится горючая изоляция, и если они прогорят до этой горючей изоляции, всё пространство заполнится дымом, и хотя теоретически на станции достаточно кислородных масок и убежищ, ходили слухи, что до трети их повреждено или отслужило свой срок. Бонхэм думал об этом, безуспешно стараясь отогнать обуявшую его при виде вооружённого охранника тревогу, но от мыслей становилось только хуже.