Полюби во мне тьму
Шрифт:
– Лишь раз увидел и без головы остался, - шептала она, повязывая ремень вокруг талии.
– И что в этой леди хорошего? Мужа до безумия довела, теперь за моего лорда взялась. Вот я ей!
Кразимион спал, а улыбка продолжала блуждать по его счастливому лицу, что злило Дуню еще больше.
– Не отдам в чужие руки, - решила она, встряхнув копной непослушных волос.
– Раз не Лючия та самая проклятая, то нечего ей на посторонних демонов заглядываться. Говоришь, вчера она на тебя глаза таращила? Ничего, я быстро ей их закрою!
Привидение
«А может, Андаэль все-таки успел пальнуть, а демон не заметил и теперь мается от навязанной любви?
– строила предположения Дуня, сторожа сон Кразимиона и беспокойно поглядывая на темнеющее небо.
– Уф, одно другого не лучше!»
Смутное беспокойство, что милорд так и не проснется, а прошедший день вылетит из ее головы, потому как записать события она не успеет, заставило взять в руки камешек и начать выводить каракули на стволе, благо дерево было гладким и легко поддавалось.
«Врешь, не уйдешь!
– мстительно думала Дуня, кряхтя от усердия.
– Уж тебя-то, Лючия, я ввек не забуду!»
Проснувшись от холода, Кразимион удивленно протер глаза и, так и не поняв, где находится, взметнулся в небо. Дуня, не заметив пробуждения милого друга, лишь ойкнула, когда ремень выдернул ее из травы, как рыбку из пруда.
– Что я? Где я?
– вертелся Краз, не давая привидению взять полет в свои руки. И лишь когда на городской башне часы пробили пять раз, демон догадался, куда ему следует лететь. Постоялый двор, где он всегда находил удобную постель, располагался неподалеку.
Приземление парочки, связанной ремнем, словно пуповиной, ознаменовалось значимым событием - первые солнечные лучи, мазнув по остроконечным крышам городских зданий, начисто лишили Дуню воспоминаний о надуманной ревности к Лючии, а заодно и об испещренном записями дереве. И это обстоятельство еще сыграет свою зловещую роль в жизни супруги лорда Росто, даже не подозревающей о существовании бестолкового привидения.
– Я Алая Заря, я Алая Заря, - пела Дуня, свесив ноги с подоконника, пока не получила скрученным полотенцем по спине.
– Ты - Дуня! Читай свою книжку! Демонов огонь, как у меня болит голова...
Глава 16. Отчего люди не летают?
Во рту Кразимиона было кисло даже после двух кувшинов молока. В каждом суставе затаилась такая лень, что хотелось закопаться где-нибудь в стоге сена и забыться сном на неделю. Но разве беспокойное привидение даст?
Дунины прозрачные пальцы тянули демона за ресницы, пытаясь разлепить зажмуренные глаза. Получив хороший шлепок, привидение отлетело в сторону и, уже боясь приблизиться, заныло:
– Милорд, нам пора на площадь. Вдруг сегодня проклятая
дева вздумает прогуляться, а вы тут, распластавшись, лежите? Расчесались бы, а то волосы в сплошной колтун сбились. И вообще, вы вроде скошенной травы: и стойкости нет, и цвет потеряли.– Видимо человеческое вино для демонов яд, - промямлил Кразимион, сглатывая вязкую слюну.
– И где вы успели его набраться? – Дуня листала книжицу, пытаясь отыскать нужную запись.
– Вот черт, - выругался демон, понимая, что два дня из жизни привидения безвозвратно утеряны. Пересказывать встречу с Лючией и битву с ангелами по второму кругу ужас как не хотелось, да и следующий день, когда они с Дуней собирали сплетни, даже вспоминать было противно.
«Теперь я знаю, чтобы вытащить подноготную у недругов, следует пытать их паршивым вином из трактира у площади», - гася тошноту новой порцией молока, лениво размышлял Краз.
После прыжка в холодной речную воду, сознание понемногу начало возвращаться, и Кразимион, радуясь, что у оставшейся «караулить вещи» подруги короткая память, гнал даже от себя воспоминания вчерашнего вечера.
«Только в отравленный ядом мозг могла прийти такая дурная мысль, что девчонка Рондвилл хороша собой. Я ведь люблю, чтобы мяса в женском теле было побольше», - словно в подтверждение, перед глазами всплыла фигура кухарки Магды: ее грудь, что не вмешалась и в две демоновы ладони, и задница, размер коей даже ладонями не измерить, и вообще…
- Нет, - мотнул головой демон, сея град капель вокруг себя, - нужно гнать мысли о девчонке Рондвилл. Я скорее соглашусь, что мой идеал Дуня.
– Что вы сказали, милорд?
– всполошилось привидение, услышав свое имя. До этого Дуня усиленно размышляла, внутренним чутьем нащупывая, что в мозаике под названием «воспоминания привидения» что-то не складывается.
– Я говорю, ты мой идеал! – выкрикнул демон и в очередной раз ушел под воду, надеясь смыть ненужные фантазии о нежных устах и плавных изгибах фигуры повзрослевшей Лючии.
А Дуня достала из кармана плаща Кразимиона чернильницу, которую он озаботился прихватить в лавке у менялы, и принялась зарисовывать плавающего голышом демона. Хоть и приказал он отвернуться, когда входил в воду, Дуня не смогла себе отказать в подглядывании. На странице появлялись анатомически верные рисунки обнаженного мужчины, красотой сравнимого разве что с теми ангелами, что сейчас затаились на другом берегу реки, думая, что стебли камыша их плотно скрывают.
Помахав Фиму и Анхелю рукой, отчего те густо покраснели и суетливо закопались в траву, Дуня вернулась к своему занятию, с особой тщательностью вырисовывая мускулистый торс пловца.
– А зачем мы пойдем в замок? – привидение растопыренными пальцами расчесывало длинные волосы демона. Он же возился со своими многочисленными ремнями: нечасто ему удавалось искупаться полностью раздевшись.
– Там живет моя старая знакомая Лючия, - Краз старался говорить равнодушным голосом, припоминая странную вспышку ревности привидения.
– Я рассказывал тебе о дочке Рондвиллов. Сейчас она подросла и вышла замуж за лорда Росто. Надо бы посмотреть, как она устроилась.