Попаданка в семье драконов

– С Ареном всё будет в порядке, – Ланабет, разливая вокруг магию, точно щупальца, направляется ко мне.

Тонкое дребезжание наполняет комнату. Посуда дрожит, как при землетрясении. Вокруг нас вспыхивает разноцветная магия, ярче загораются магические печати на стенах. Видар накрывает меня золотым щитом. Император укрывает Ланабет.

Дворец вздрагивает.

Тишина, сменившая дребезжание посуды, чудовищно мрачна. Сердце стучит где-то в горле. Император, растерянно оглядываясь по сторонам, обнимает Ланабет со спины, закрывает крыльями.

«Арен, – от ужаса леденеет сердце. – Ты как? С тобой всё в порядке?»

«Я? Я, да, в порядке. Сейчас разберусь с оставшимися зомби и вернусь».

«Дворец тряхнуло, что-то случилось, Арен…»

«Думаю, тряхнуло весь мир. Печать Пат Турина…»

Дыхание перехватывает, и это не только мой страх, но и Арена тоже. Я уже предчувствую завершение фразы, повторяю с ним в унисон:

– Печати Пат Турина больше нет.

Глава 20

Видар дёргается, оборачивается к Линарэну:

– Помоги телепортироваться.

– Сейчас, только анализаторы прихвачу.

– Стоять! – рявкает император, пока Ланабет упрямо выбирается из защитного кокона его крыльев. – Никто никуда не телепортируется, пока не защитим дворец, чтобы можно было оставить здесь Валерию и Ланабет. Потом отправимся вместе.

– И меня возьмите, – я застываю под направленными на меня взглядами.

Наверняка все тоже подумали о том, что мы с Ареном можем восстановить печать. Кровь отливает от лица Ланабет так сильно, что её губы белеют. Для нашей с Ареном безопасности мне стоит сидеть здесь, но я не могу оставить его одного.

– Не надо, – произносит Ланабет, сжимая запястье императора. – Валерия, останься во дворце.

– Я не могу.

– Мы только посмотрим, что там, – император осторожно разжимает её пальцы. – Дворец будет в боевом режиме, мы в любой момент сможем вернуться сюда. Ты же понимаешь, что Арен не даст Валерию в обиду.

Он, наконец, освобождает своё запястье.

– Идёмте скорее! – Видар первым направляется к двери.

– Я пока соберу инструменты. – Линарэн исчезает в вихрях золотой магии.

Взяв Ланабет за руку, император направляется к дверям. Он чеканит шаг. Даже Видар отказывается от мягкой кошачьей поступи.

«Арен, ты в порядке?»

«Да».

Вчетвером мы быстро минуем коридор, спускаемся по лестнице. Тревога нарастает. Гвардейцы при всей внешней невозмутимости следят за нами взглядами, вокруг них пульсируют густые потоки магии. Печати дворца пылают.

Император с Ланабет вырываются вперёд, Видар шагает рядом со мной. Мы спускаемся в парк, в то самое место, где проходил отбор.

Из-за дворца к нам спешат Дарион, Ника, Иссена, поддерживающий Вильгетту Бальтар и Ингар. По мановению руки Дариона останавливаются шагах в тридцати от нас.

Не обращая на них внимания, император простирает руки над ровным дёрном. Если память мне не изменяет, именно в этом месте скрывается шахта, ведущая к родовому артефакту Аранских.

Золотая магия вскипает вокруг императора, вырывается из земли фонтаном. Земля вздрагивает. Магия растекается, пропитывает землю, волной накатывает на дворец…

И всё приходит в движение: стены, беседки, здания, дорожки, сама земля! Странный кипучий гул наполняет воздух. Усиливается. Превращается в рёв. Мои гвардейцы испуганно оглядываются.

По периметру окружающий парк стены с треском вздымаются острые каменные колонны, поднимаются высоко, склоняясь к центру, нависая над дворцом, соединяясь в купол. Между остовом купола прорастают каменные и металлические перемычки, оплетают их плотной сетью, обрастают шипами.

Волна цунами поднимается с моря, но не ударяет по дворцу, а раскалывается надвое, охватывает его, как рукавами и укладывается за подросшими до тридцатиметровой высоты стенами.

Квадратную башню Элоранарра и круглую нашу с Ареном обтягивает каменными плитами, втрое утолщая стены. Они тоже обрастают шипами. Дворец, подрагивая, покрывается панцирем из каменных блоков. Огромные окна сужаются до бойниц.

Дорожки, складывающиеся в магические символы, переползают с места на место, образуя иную магическую печать. Хлынувшая из-за стены морская вода растекается по образующимся для неё желобкам, тоже создавая собой магические знаки, наполняясь голубым светом.

Из-под земли возле наружной стены, на углах дворца, перед башнями, поднимаются оскалившиеся каменные драконы с шипами на хребтах.

Живые изгороди, наполнившись зелёным светом, изменяют форму, сами передвигаются по лужайкам, разделяя парк на отделённые друг от друга сектора с растительными арками переходов.

Беседки – ажурные шарики на ножках – будто сгорают в пламени золотой магии, поднимаются к куполу. «Шарики» вытягиваются, точно бутоны, и проникают сквозь сеть из камней и металла, расцветают там, снаружи. Стебли, больше похожие на дула пушек, по-прежнему соединяют их с землёй, и к ним подкатывает, оплетает основания морская вода. Голубоватое сияние магических символов покрывает недавние беседки.

Вокруг чёрного телепортационного камня вырастает металлическая сетка, закрывает его в уменьшенный купол с направленными внутрь шипами.

Я растерянно хватаю ртом воздух. Ника, Иссена, Вильгетта, Бальтар и Ингар тоже ошеломлённо смотрят по сторонам. Императорский дворец не узнать, всё такое… другое. Дарион направляется к отряду гвардейцев возле недавно выросшей живой изгороди.

Оглядев мигом превратившийся в фортификационное сооружение дворец, император отпускает руку Ланабет и объявляет:

– Теперь можно отправляться.

Я ещё раз оглядываю дворец… нет, не дворец – цитадель Аранских. И невольно улыбаюсь: золотые драконы выпустили когти.

Линарэн возвращается весь обвешанный пауками и с прибором-рюкзаком из кристаллов, трубок с цветной жидкостью и шестерёнок.

– Я готов! – он поправляет гогглы.

– Карит, – строго произносит Ланабет. – При малейшей угрозе немедленно телепортируй сюда Валерию и Арена.

– Конечно, Лана. – Император быстро целует её в висок. – Могла не напоминать.