Последний Серафим: Катастрофа шестнадцатилетнего Глена Ичиносэ
Шрифт:
— Должны ли мы взять ее в заложники, Kурэто?
Он молвил:
— Отец, я принимаю свою судьбу.
— Это не ответ.
— Как и сказал отец, я приму свою судьбу.
— Это не ответ, Курэто!
— Ну, если так, тогда убей Аой.
Aoй все еще смотрела на него снизу вверх. Глядя на нее, Курэто заключил:
— Так я и думал.
— И правда. Ладно. Если ты переживешь завтрашний день, то однажды станешь наследником Хиираги. Продолжай готовиться.
— А как же Maхиру? Если она сражается на стороне Хиираги, значит, она унаследует титул…
Но Тэнри оборвал его:
— Она не выживет.
Kурэтo сузил глаза.
— Вот как. Значит, моя сестра…
— Конечно. Я знал об этом плане с самого начала. В отличие от тебя Махиру принимает
То есть, она умрет сегодня или завтра. Она умрет на Рождество в шестнадцать лет. Она жила так с детства, и она влюбилась в Глена, хоть и знала о том, что ее любовь останется с ней до самой смерти. Знала о том, что ее жалкая любовь обречена, и в одиночку обманула целый мир. В определенной степени Курэто понимал ее привязанность к Глену. Неразделенная любовь. Бесплодная любовь. Но все же она все еще хотела попробовать свободу на вкус. Maхиру была сильной. Необычайно сильной. Эта сила была ненормальной. Курэто не знал, смог бы он убить отца или же нет, но если бы Махиру захотела этого, она, вероятно, смогла бы. А он не мог, потому что в этом не было смысла. За Хиираги стоял кто-то сверхмогущественный, и даже если бы Махиру вступила в союз с сектой Хякуя, она бы не смогла свергнуть власть Хиираги. Именно поэтому она повиновалась. Хиираги предрешили, что она будет следовать своей судьбе. Это было настоящим отчаянием. Подавляющим отчаянием. Но тем, кто родился в семье Хиираги, вся жизнь являла собой бездну отчаяния.
— Это все, что ты должен сказать? — заговорил Тэнри.
Kурэтo ответил:
— Да.
Вызов сбросили. Курэто некоторое время смотрел на гарнитуру, а затем размахнулся и швырнул ее как можно дальше. Затем он поднял с земли ногу своей помощницы. Сжимая ее конечность, он смотрел на Aoй. Она потеряла много крови, и ее лицо было почти белым. Тем не менее, нога все еще могла прирасти обратно. Kурэтo посмотрел на оторванную ногу Aoй, которую держал в руке. Ноги у девушки были тонкими, прямыми и красивыми. Но у обычных людей конечности не воссоединялись с обрубками. Аой уже не человек. В ней живет демон.
— Способна ли ты пережить Рождество? — пробормотал Курэто. Люди не выживут. Правда ли это? Его отец ничего не объяснил. Он прижал ногу Аой к ее бедру.
— Я сама… — залепетала она, но тут же замолчала.
— Я сделаю это.
Нога прирастала медленно. Демон Аой не являлся «Черным Демоном» и был не столь силен, как Раймеки у Курэто. Значит, Курэто будет прижимать ее ногу к бедру, пока она не прирастет. К Аой постепенно возвращался нежный румянец. Нет, скорее всего, она даже немного покраснела.
— Ах, Kурэтo-сама…
— Что?
— Это смущает.
— Почему?
— Вы прикасаетесь ко мне, когда я в таком состоянии… Ах, как я смею говорить подобное? Что демон делает с моими желаниями… Извините. Забудем об этом.
Мышцы и нервы воссоединились, так что Курэто больше не нужно было сжимать ее бедро. Он убрал руку с ее ноги и встал. Его ладони были окровавлены. Обагрены кровью Аой. Проклятие демона пульсировало в ее крови. Проклятие находилось в ее крови и даровало ей нечеловеческие способности. Он снова посмотрел на свои грязные руки, влажные от крови его помощницы. Сегодня и завтра он должен что-то предпринять. Он задавался вопросом о том, что же будет дальше, он даже не знал, что их ждет. Но что он должен делать? Какую ответственность взять на себя? Он не должен сдаваться. Он продолжит идти по этому сложному пути. Kурэто пребывал в глубоких раздумьях.
— Aoй.
— Господин?
— Всех моих солдат… Нет, как можно больше людей нужно заразить проклятием «Кидзу». И все это до завтрашнего дня. Чтобы пережить разрушение мира, мы должны подготовиться к нему.
Он принял разрушение и сделал выбор. Он выживет.
— Ах, и еще.
— Что нам делать?
— Давайте убьем всех ублюдков, которые сегодня подняли восстание. Они не должны выжить в этом новом мире. Кто начал восстание?
Aoй быстро ответила:
— Следуя собранным мною данным, род Нии предали Вас. Куки сдались им. Хиираги Maхиру сказала, что род Шидзин тоже предали Вас,
но это не похоже на правду. Меня кое-что смутило в поведении главы рода Шичикай, которых здесь не было…— У нас нет времени. Убейте всех, кто вызывает подозрения.
— Поняла. Kурэтo-сама…
— Что?
— Что насчет Ичиносэ? Ичиносэ Глен…
— «Имперская Луна» восстала? Они следуют за Махиру?
— Думаю, да. Или Вы спрашиваете мое личное мнение?
— Именно.
— Ичиносэ Глен силен, глуп, но кажется надежным. Если ужасный новый мир настигнет нас уже завтра, я хотела бы иметь больше союзников, — пробормотала Аой. Ей так казалось. Maхиру была права. У него мало союзников. И среди них Глен был самым надежным. Kурэто, однако, сказал:
— Предательство есть предательство. Если оставить в живых тех, кто организовал бунт, мы утратим контроль.
— Но за ним следуют Гоши и Дзюдзо…
— Нет, я сначала убью Ичиносэ Глена.
— Поняла.
— Ты знаешь, где он?
— Мы потеряли его след…
Но Курэто прервал ее:
— Ищите. Он должен быть где-то рядом. Он тоже никогда не прячется.
Комментарий к Том Седьмой. Глава четвертая - «Завтра», о котором говорила сестра
Вижу КурэОй
Живу
========== Том Седьмой. Глава пятая - Катастрофа в шестнадцать лет ==========
Ожидание. Он ждал всю свою жизнь. Чтобы вступить в контакт с Maхиру. Нет, ему даже казалось, что он всегда этого ждал. С самого детства, когда их разлучили. Разумеется, Махиру не стала дожидаться их встречи. В этом безрассудном мире она лишь ожидала наступление того дня, когда он начнет действовать. Того дня, когда они оба смогут что-либо предпринять. Нет, когда каждый ныне живущий сможет что-либо сделать. Когда-нибудь.
Когда-нибудь. Когда-нибудь! Когда-нибудь! Он сам сможет что-нибудь сделать! И для Глена это «когда-нибудь» наступило сегодня. Сегодня он должен что-нибудь придумать. Когда все начнется, действовать будет слишком поздно. Весной в школе он выставлял себя дураком перед своими подчиненными. Нерешительный, колеблющийся он даже не сопротивлялся, когда ребята швыряли в него банками с колой. Даже когда его последователи находились на грани смерти, когда их высмеивали, привязывали к стулу и пытали, он ничего не сделал. Даже когда женщина, которую он любил, сама себя уничтожила и превратилась в демона, он ничего не сделал. Даже когда его отец был высмеян и казнен у него на глазах, он ничего не сделал. Как называют таких как он?
Крыса. Трус. Но вплоть до сегодняшнего дня он не мог ничего сделать. До сегодняшнего дня, перед тем, как мир должен быть разрушен, он не мог ничего сделать. Но сегодня он решил двигаться вперед. Независимо от того, насколько велики жертвы, он должен двигаться вперед. Он посмотрел на свой мобильный телефон. На дисплее отображались дата и время: двадцать четвертое декабря, 22:20. Maхиру сказала, что свяжется с ним двадцать третьего декабря. Но целый день прошел с тех пор. Сколько его товарищей было убито за это время?
Они находились в Токио. Район Сибуя. Над станцией Догензака. На торговой улице Хяккендана. Здесь было много магазинов и любовных отелей. Глен прямо сейчас находился в номере одного из отелей.
Ах, снова отель для свиданий. Сегодня канун Рождества, будний день, но, несмотря на это, отель был переполнен. Святая ночь… Но у входа в любовный отель была очередь. Глену казалось, что это не самое тихое место. Мужчины и женщины, со счастливыми лицами выстроившиеся в очередь, казались сейчас победителями по жизни. Даже если мир будет разрушен завтра, сегодня они повеселятся. Но, с другой стороны, все эти люди — неудачники. В такой замечательный вечер они все были на седьмом небе от счастья, а Глен лишь размахивал своей катаной, покрытый кровью и промокший под холодным дождем. Ребята пробрались сквозь очередь, подкупая людей и используя магию иллюзии, гендзюцу, и вошли в любовный отель. Однако, в номере, который они сняли, почему-то витала отнюдь не романтическая атмосфера. У них попросту не осталось сил на то, чтобы раздеться и обнять друг друга. Они были полностью истощены физически и морально.