Последний ветер

За этот месяц его племя старалось максимально запастись всем возможным. Охотники били оленей, а затем по наставлению Тотля вмораживали их туши в лёд, и оборачивали соломой. Женщины старались собрать последний урожай диких трав, ягод и поздних фруктов. Как-то двое охотников привели самку бизона. Эта зима должна была стать для неё всего лишь второй в её жизни. Они обнаружили её отбившейся от стада, ушедшего в неизвестном направлении. Она была большой и покорной. А ещё давала жирное молоко, которого так не хватало. Они привели ее в лагерь, и обустроили ей стойло. И ещё было много рыбы. Горбатой рыбы, с красным волокнистым мясом.

Кхаа кутался в шкуру, сидя у очага. Его жена в этот вечер была особенно тихой, и всё время загадочно улыбалась. Он пытался понять, что её так забавляет, но решил не спрашивать.

– Ты будто что-то хочешь мне сказать, но хочешь, чтобы я додумал это первым?
– спросил Кхаа.

– Может быть и так.
– ответила она. Возможно, произошло что-то, что изменит наш мир. Изменит всё вокруг.

Кхаа встал и подошел к Маат. Запустил руку под рубаху, и дотронулся ладонью к животу.

В этот момент где-то на улице завыла собака. Мир снова потерял краски. Все поплыло перед глазами, и перед его глазами пронеслась вереница видений. Маленький розовый человечек в утробе матери; он растёт; потом он уже новорожденный, кричит, лежа в мешанине снега и чужой крови; затем он куда-то бежит, прямо по снегу, босиком, только лишь в тонкой белой накидке. У него светлые волосы, и черные глаза. Дальше - тьма. И крик.

Кхаа сел на пол и начал потирать руку, которую начало покалывать невидимыми маленькими иголочками. В полутьме дома он отчетливо видел крохотные белые искры на кончиках пальцев. Он стряхнул руку, и все исчезло.

– Ты... Ты ждешь ребенка! Это будет мальчик!
– закричал Кхаа и радостно схватил свою женщину в охапку.

– Да, - засмеялась она. Я жду дитя.

– Я сделаю все для него! Мой мальчик! Он станет лучшим! Он будет сильным охотником!

– Кхаа, потише, пожалуйста. Откуда ты знаешь, что будет мальчик?

– Я видел это. Когда прикоснулся к твоему животу. Я не знаю, как это происходит, но иногда я вижу вещи, как будто они другие. Как будто я впадаю в видения.

– И ты увидел нашего ребенка?

– Да. Я видел, как он родился, как он уже мальчиком бежал куда-то.

– Это, наверное, добрый знак.

– Это значит, течение благосклонно к нам. Оно показывает нам, что так и должно случится.

– Какое имя мы дадим ему?
– Спросила Маат после небольшой паузы.

– Мы назовем его Туум.

– Ураган?

– Да. Он родится здесь, в суровом холодном краю большого снега. Он вырастет крепким, как бизон, и ловким, как росомаха. И одно только его имя станет предупреждением для каждого, кто решит с ним связаться.

– Это будет хорошо. Давай так и поступим. А сейчас я хочу, чтобы мы вдвоем попросили Праматерь о том, чтобы она послала нашему ребенку достойную судьбу.

Они сидели друг напротив друга, держась за руки. Каждый из них просил у божества что-то своё. Вслух они не говорили. Праматери не нужны были просто сотрясания воздуха, ей достаточно было искренности, и веры. После молитвы Кхаа ещё немного посидел у огня, раздумывая, стоит ли рассказать Маат о всем том, что происходит с ним, с приходом Тотля. Он решил обязательно рассказать всё. Но, не сегодня. Сегодня он был слишком возбужден мыслями о том, что скоро у них родится первенец. Что скоро Маат начнет есть за двоих, и ей нужно будет пить больше молока, есть больше рыбы, и фруктов.

На следующий день Тотль пришел рано утром. За окном было ещё темно. Валил густой снег. Кхаа тихо, стараясь не разбудить жену, собрался, и вышел на улицу, где его уже ждали.

– Пойдём.
– сказал Тотль. Сегодня я всё-таки приподнесу тебе обещанный подарок.

– Что за подарок?
– Спросил Кхаа, зевая.

– Увидишь. Но, сначала, я кое-что тебе покажу. Этот край полон секретов. Он не перестаёт меня удивлять. Знаешь, я нашел эту штуку совсем недавно. В принципе, ничего особенного, но, всё-равно она мне нравится.

Через час взошло солнце. Кхаа и Тотль стояли на вершине небольшого холма, поросшего чахлыми карликовыми соснами. Внизу расстилалась широкая долина.

– Смотри внимательно. Тебя ничего не удивляет?
– спросил Тотль.

Кхаа пристально вглядывался, но не видел ничего особенного. По крайней мере, на первый взгляд. Тогда он решил попробовать смотреть так, как учил его Тотль.

"Взгляд должен скользить по самому краю. Просто отпусти его, стараясь ни о чем не думать. Позволь своим глазам самим зацепиться за что-то необычное. Возможно, ты заметишь это не сразу, но, когда увидишь, развидеть это будет крайне сложно".

Долина, ручей, за ним - густой лес, укрытый снежной шапкой. Ручей мелкий, быстрый, течение разбивает лёд, не давая потоку замёрзнуть. В воде плеснулась рыбина, над водной рябью пролетел зимородок. Ничего особенного.

Здесь, справа...

Справа что-то было. Что-то большое.

След. Будто по земле тащили нечто огромное. Рытвина начиналась у склона холма, и уходила в лес. Даже засыпанная снегом, она явно выделялась в ландшафте.

– Что это?
– Спросил Кхаа.

– Это след. От метеорита.

– От чего?

– Ну, такое небольшое космическое тело. Когда-то оно было частью планеты. Возможно, даже, такой, как эта.

– То есть, это большой камень, который упал... С неба?!

– Можешь считать и так. Я бы не стал утверждать, что это камень. Структура там сложная. Там есть углерод, некое металлическое соединение...

– Но, это невероятно. Если бы камни падали прямо с неба...

– Кхаа, успокойся. На самом деле это случается достаточно часто. Просто все мелкие тела сгорают в верхних слоях атмосферы.

Тотль внимательно глянул на недоуменное лицо Кхаа, и продолжил: Они сгорают в небе. Дождя из камней не бывает. Просто этот кусок камня был большим. Он не сгорел целиком, и один обломок упал сюда. Поверь, такое случается очень редко.

– А что если это произойдет вот сейчас? Что если другой осколок прилетит на наш лагерь?

– Поверь мне, вы увидите его задолго до того, как он упадет. Теперь ты спокоен?

– Да.

– А теперь пойдём, глянешь на него. Кстати, я никогда не спрашивал у тебя. Во что вы верите? В Бога, Праматерь, в Бизона?