Последний воин Империи

— Что?

— И будет тот, кто укажет точный путь. Отойди в сторону, Инги, я сейчас вызову призрака.

Джинган встал, вышел из тени и произнес заклинание. Камень в его черном кольце медленно налился красным светом, и в знойном дневном мареве постепенно проступили очертания белого призрака…

«Не с ним ли ты вчера ночью трепался?» — подумала Инги.

Хотя — нет. Колдун называл какое-то другое имя…

Теперь Инги видела одновременно иллюзию — клубок белого тумана с извивающимися щупальцами — и то, чем он был на самом деле, где-то в другом срезе реальности: бледное длинное лицо, красноватые глаза, длинные взлохмаченные белые волосы…

«Нет, таким он был в далеком прошлом, при жизни, — подумала Инги. Мысли сами пришли к ней, словно извне. — Наверно, этот облик — его память о себе самом. Значит, должен быть и третий — настоящий».

Но как она ни вглядывалась, третьего облика не увидела.

«За что ты покарал меня, Истинный? За что сослал на край мира, к границам, за которыми лишь тьма? Разве я не искупил свою вину, отдав тебе тело и всю мою жизнь?»

— Одно и то же каждый раз, — с досадой сказал Джинган. — Уже который год стонет и жалуется. Надоел до смерти!

— Что это с ним? — спросила Инги, с любопытством слушая стенания демона.

— Он видит другую картину мира, — объяснил Джинган, даже не понижая голоса. — Ему кажется, что он всё еще во временах Махд-Шагош.

— А почему ты не объяснишь ему, что это не так?

— Он мне всё равно не верит. Давай-ка послушаем. Иногда в его бреде проскакивают крупицы полезных сведений.

«Неужели эта сторожевая башня на границе Хаоса — место, где я буду влачить свои дни вдали от тебя? Не бросай меня, Повелитель! Позволь мне догнать тебя и молить о милости!»

Призрак качнулся, словно под порывом ветра, и плавно полетел на запад — невысоко над землей, всё быстрее и быстрее.

— Э нет! — воскликнул Джинган, вскидывая руку с кольцом. — Не так быстро!

«Я вижу твои огненные следы на камнях, они еще не остыли! Я вижу сияющее озеро, которое пожирает ничтожных и исчезает с рассветом! Вижу лестницу, ведущую к твоему престолу! Туда, туда стремится мое сердце! О Повелитель! Скоро мы свидимся!»

— Это что-то новенькое, — пробормотал Джинган, оглядываясь на Инги. — Видно, старый призрак совсем сбрендил…

— Что он там сказал о престоле? — невинно спросила Инги. — Не тот ли это престол, о котором ты спрашивал отшельника в Долине мертвых?

Джинган ответил не сразу.

— Престол Высокого, — наконец сказал он неохотно. — Это ориентир. Что это такое, я не знаю. Как он выглядит — понятия не имею…

— Черный обелиск, — подсказала Инги. — Так тебе вчера ночью сказал некто по имени Майо. И что там, возле этого камня?

— Это тайна! — сердито воскликнул Джинган. — Если уж подслушала, так хоть держи рот на замке!

— Я всего-навсего хочу узнать, что мы ищем, — потупила глаза Инги.

Джинган так же внезапно остыл. Он выглядел озабоченным.

— Этот поганый демон ни слова не сказал о черном камне, — буркнул он. — И при чем тут огненные следы? И откуда здесь, к хуругам, озеро?!

Когда жара спала, и тени стали длинными и сизыми, Джинган и Инги отправились дальше. Теперь их путь лежал вниз, к безжизненным рыжевато-розовым холмам. Инги без прежнего отвращения взгромоздилась на спину тунгра. Вспоминая ужасный подъем, она чувствовала, что почти полюбила это нелепое создание.

Западные склоны Гор Забвения полого сбегали вниз. Джинган отпустил поводья и предоставил своему ящеру выбирать дорогу самостоятельно. Призрак полупрозрачным размытым силуэтом неспешно летел впереди, шагах в пятидесяти. Джинган отпустил свой «компас» подальше, чтобы не слышать его бессвязного бормотания, а заодно — чтобы вспугнуть встречных магхаров, если тем вздумается нападать из засады.

— Будем настороже, — сказал он Инги. — Тут уже можно наткнуться на магхара. Хотя, в отличие от северных Проклятых земель, они не стремятся перебраться через горы.

— Почему?

— А что им там делать? Север — это просто дикие пустоши, полные чудовищ, по соседству с процветающей страной вагаров. Юг — совсем другое дело. Эти земли до Эпохи Перемен были обитаемой окраиной, причем не варварской, а вполне цивилизованной. Здесь остались развалины поселений, храмов… Поля древних сражений, где время давно превратило мертвых в глину и грязь, не оставив даже костей. Да, костей не осталось — зато тут можно найти кое-что поинтереснее…

— Всякие колдовские штучки, да?

Джинган с таинственным видом промолчал.

— Не хочешь — не говори, — обиженно сказала Инги.

— Ты пойми, я же не из вредности, — возразил маг. — Ты не должна знать, что именно мы ищем, — тебе это помешает. Любое готовое представление собьет тебя с пути. Ты услышала слово «обелиск» и будешь искать обелиск. А если там не обелиск, а башня или колонна? Ты просто пройдешь мимо…

— Допустим, — сказала Инги полным сомнения голосом. — Но ведь сейчас я и вовсе ничего не ищу. И вообще, зачем тебе я, когда у тебя есть призрак, которому так неймется найти своего обожаемого «повелителя»?

— У Хуссога есть свои недостатки, — ответил Джинган. — Хотя другие маги мне завидуют, я-то знаю. Локти кусают, а сделать ничего не могут: такого призрака нарочно не поймаешь. То, что я на него натолкнулся и пленил, — это просто удача. А то, что приспособил для поиска древних реликвий, — это уж мое колдовское мастерство…

— Мне кажется или он в самом деле сумасшедший?

— Не кажется. Пару тысяч лет назад, в эпоху Махд-Шагош, над ним злобно пошутил какой-нибудь маг. Или его наказали за провинность — я не вполне понял. Хуссог утверждает, что был военачальником. Впрочем, кем еще быть соххоггою? Словом, некто могучий выдернул его из тела и отправил гулять между мирами. От этого потрясения, да еще от того, что весь мир изменился в один миг на его глазах, Хуссог умом и тронулся.

— И что, он пытается найти свой прежний мир? — спросила Инги, не без сочувствия взглянув на летящего призрака.

— Скорее, не может собрать мир по-новому и мечется среди осколков прошлого и настоящего, не видя границ. Он не понимает, что случилось с Махд-Шагош, и не верит, что его Повелитель погиб. Слепая преданность Повелителю, замешанная на страхе и кое-каких соххоггойских религиозных заморочках, — единственное чувство, которое в нем неизменно. Поэтому он отличная ищейка. Его прямо-таки притягивают малейшие следы магии Махд-Шагош — притом что сам он ни на волос не маг.