Постоялый двор Синичкино

— Обязательно приду в семь в столовую, — заверила её Гера.

Виолетта ополовинила коктейль, встала и улыбнулась:

— Приятно, что в Синичкино появилась девушка. Хоть можно будет посекретничать, а то с вами, Юрочка и Радмирчик, такая тоска болотная!

С этими словами она, забрав со стола стакан с кровавой Мэри, медленно удалилась, громко хлопнув дверью.

Глава 7

Оставшись снова втроём, Радмир вернулся к разговору о проблемах постоялого двора:

— Я остановился на том, что мы открылись пятого апреля. Все десять домиков были сняты. Постояльцы приехали и были довольны отдыхом.

— Никаких жалоб на здоровье от них не поступало? — уточнила Гертруда.

— Нет, — уверенно ответил Радмир. — Правда, все умершие постояльцы были людьми в возрасте за шестьдесят, и хорошим здоровьем они не могли похвастаться.

— Расскажи ей больше о смертях, — подсказал Павловский.

— За апрель умерли двое мужчин и одна женщина. Ещё две смерти случились в мае: один мужчина и одна женщина, — перечислил управляющий. — Все умершие были найдены горничными или мной в своих постелях. Вскрытие показало, что смерть во всех случаях наступила от различных естественных причин, однако на лицах троих из пятерых умерших явно отражался испуг. После последней смерти отец нанял частного детектива. Детектив покрутится здесь с неделю, согласился с выводом полиции, что пять смертей за два месяца в одном постоялом дворе — это просто стечение обстоятельств, а жуткое выражение, застывшее на лицах некоторых покойников, связано с тем, как тяжело они покидали наш мир, и уехал.

— Может частный детектив прав, — предположила Гертруда.

— Я бы согласился с версией частного детектива, что выражение лиц покойников отражает не испуг, а отпечаток предсмертных мук, но постоялец Самуил Яковлевич Флор утверждает, что все пятеро умерших перед своими смертями рассказывали ему о странных длинноволосых, длинноруких существах с чёрными дырами вместо глаз, которых они видели на территории постоялого двора. Эти существа звали их с собой, и именно такое существо Самуил Яковлевич Флор видел в лабиринте.

— Самуил Яковлевич тоже умер? — уточнила Гера.

— Нет, он жив, — тут же сообщил Радмир.

— Покинул Синичкино в спешном порядке? — предположила Гертруда.

— Ошибаетесь, Гертрудочка Степановна: Самуил Яковлевич до сих пор здесь, — ухмыльнулся Павловский.

— Вы увидите его за ужином. Обычно все наши постояльцы приходят ужинать ровно в семь, — добавил Радмир.

— Сколько гостей сейчас проживает в Синичкино? — задала новый вопрос Гертруда.

— Пять домиков, которые стоят ближе к лесу, пустые, — начал отвечать Радмир.

Его перебил Юрий Павловский:

— Это все домики слева от кирпичного здания, в котором мы сейчас сидим. Именно в этих домиках (шестом, седьмом, восьмом, девятом и десятом) умерли постояльцы.

— Всё верно, — подтвердил слова Юрия Радмир. — Домик номер один, он первый на въезде в Синичкино, в апреле пустовал. В мае его сняла пожилая семейная пара. Сегодня утром они выселились и уехали. В домике номер два с середины апреля живёт Натаниэла Исмаиловна Веркуть. Третий домик с шестого апреля остаётся за Самуилом Яковлевичем Флором, в четвёртом живёт Виолетта.

— Тоже с шестого апреля, — вставил Юрий.

— Ближайший к офису домик номер пять сейчас пустой. Он пустовал и в апреле. В мае там неделю жил молодой художник, но, узнав о смертях постояльцев, художник сбежал.

— Это всё? — уточнила Гертруда.

— Да. Про обслуживающий персонал я уже рассказал, — подтвердил Радмир.

— Полагаю, что нужно добавить пару слов обо мне, — вмешался Павловский. — Я здесь с первого мая. Живу на втором этаже этого двухэтажного здания в восьмой комнате. Никаких мифических существ не видел, но нашёл в лесу древнее капище. Оно на приметной поляне. Там дуб растёт огромный.

— И валун лежит у дуба, — добавила Гертруда.

Павловский округлил от удивления глаза:

— Как Вы, Гертруда Степановна, догадались?

— Я, Юрий Сергеевич, выросла в этих местах, поэтому знаю про капище и навьий.

Павловский недовольно нахмурился:

— Снова желаете поддеть меня, Гертруда?

— Ну, это ведь Вы, Юрий, первый начали меня обвинять, что я несу чушь, распространяя недостоверную информацию о верованиях местного населения в навьий, — напомнила Павловскому Гертруда.

Юрий недовольно нахмурился:

— Повторяю ещё раз: где доказательства Ваших утверждений? Нет легенд о навьях, нет сказок. Ничего нет!

— Просто не дошли до нас свидетельства о вере в них! Упоминание о навьях было табуированым. Понимаете? Люди боялись даже думать о слугах богини смерти Паляндры! — запальчиво воскрикнула Гера.

— Так, ребята, давайте прекратим ваши научные прения, — остановил Гертруду Радмир. — Помните: мы фокусируется на здесь и сейчас, а не на том, что было в далёком прошлом. Я нахожусь в Синичкино с декабря. Приезжал сюда несколько раз осенью. Ничего потустороннего ниразу не видел, поэтому склонен предположить, что кто-то живой пугает до смерти постояльцев.

— Рабочая версия, — согласился Павловский. — Я склонен её поддержать, потому что на древнем капище проводился какой-то ритуал: там валун обвязан вышитым полотенцем и на нём лежит венок из свежих полевых цветов,

— Секта какая-нибудь действует? — гадал Радмир.

— Какая секта? — закатила глаза Гера. — Рушник и цветы на валуне — это древняя местная традиция, своеобразный оберег. Кто-то, приходил к Деду-валуну просить о помощи. Вам, Павловский, как фольклористу, должна быть известна местная традиция, когда в лихие годины ищут заступничества у священного камня.

— Есть такая традиция, — нехотя признал Павловский.

— Короче, ясно, что ничего не ясно, — Радмир встал. — Будем пытаться разгадать головоломку. Так как нам предстоит много взаимодействовать, предлагаю перейти на "ты." Юра, Гера, согласны?

— Согласна, — кивнула Гертруда.

— Я — только за, — Павловский посмотрел на Геру и подмигнул ей. — Очень утомительно "выкать" Гертруде Степановне. Кстати, Радмир, у меня в номере жидкое мыло закончилось и освежитель воздуха.

— Скажу завтра горничным, чтобы они тебе всё недостающее принесли, — пообещал управляющий, направляясь к двери.

— А где Радмир живёт? — спросила Гертруда Павловского, когда они остались вдвоём.

— Управляющий постоялым двором Синичкино — мой сосед. Он обосновался в седьмой комнате. Тебя куда Радмир поселил?

— В пятую комнату.

— Я был уверен, что он тебе домик предоставит, — удивился Павловский.

— Ошибся ты. И не в первый раз, — заявила Гера.

— Не поверю в местное верование в Навьий, пока ты не предоставишь доказательства, или пока своими глазами не увижу слугу богини смерти Паляндры, — Павловский улыбнулся и встал.