Потерянные в прямом эфире

— Так скоро? — саркастично изогнула я бровь, глядя на протянутую связку. Мы ехали в машине, Игорь опять опаздывал в офис, но он упрямо рвался завести меня в общежитие. — Неужели я была настолько хороша?

Ключевский весело хохотнул, но в подробности вдаваться не стал, предпочтя отделаться шуткой:

— Ты была прекрасна, — улыбнулся он. — А ключи — так будет удобней. Я не могу каждое утро метаться туда-сюда. Так что, если надумаешь грабить мою квартиру, забирай всё, только кружку мою с уточкой оставь, она дорога… как память.

Вот так вот, одна шуточная перепалка вдруг расставила всё по местам. «Ты мне нравишься» прозаично перекочевало в стан «Так будет удобней». И не то чтобы я ждала от него чего-то большего, но неожиданно где-то в груди зародилось чувство горького разочарования. Наверное, маленькие дети испытывают нечто подобное, впервые узнав, что Деда Мороза не существует.

Уже ближе к вечеру я решила, что всё к лучшему, ведь я же сама зареклась не влюблятся в Ключевского и вообще меньше всего на свете нуждалась сейчас в серьёзных отношениях с боссом. Пусть интрижка, лёгкая, летняя и… удобная.

Собственное решение устраивало меня полностью, я даже гордилась собой за трезвость мышления и здравомыслие, и всё бы было хорошо, если бы не вечное тревожное ощущение, что надвигается что-то необратимое.

***

Первый тревожный сигнал случился накануне дня «Великой презентации». И начало у этого сигнала вышло вполне прозаичное — у меня закончились деньги. Я стояла в метро и досадливо вертела в руках проездную карточку, которая никак не желала пробиваться. Денег в кошельке тоже не нашлось. Со всеми этими поездками к Ключевскому, я незаметно для себя вышла из бюджета. Задумчиво почесала кончик носа и прикинула возможные варианты. Идти домой пешком не хотелось, да и, согласитесь, это был бы уже перебор, даже для меня.

Поэтому, наступив на горло своей гордости, я развернулась и потопала обратно в офис, планируя застать там Игоря. В конце концов, в моих разъездах была и его заслуга, вот и пусть теперь меня везёт.

В офисе стояла непривычная тишина, стук моих каблуков гулким эхом разнёсся по опенспейсу, словно крича о том, что все обитатели здешних мест разошлись по домам. Подобное, к слову, в последнее время было редкостью: перед важным мероприятием народ обычно задерживался допоздна. Я даже испытала лёгкую ностальгию по тем дням, когда приезжала сюда в выходные посидеть в интернете, послушать музыку… От воспоминаний об истории с компьютером на губах появилась озорная улыбка. Кто бы мог подумать, что пройдёт меньше месяца и я паду перед очарованием Большого Босса. А ведь я была уверена, что служебные романы — это путь вникуда. Да я и сейчас так считала, убеждая себя, что наша интрижка с Игорем не из этой серии. Просто нам было хорошо и легко вместе, без всяких обязанностей и сложностей. Глупо было бы загадывать что-то большее.

Сегодня на утренней планёрке с руководителями подразделений Игорь Валерьевич объявил короткий день и велел всем покинуть здание ровно в соответствии с трудовым договором, обосновав это тем, что перед завтрашним мероприятием сотрудникам не мешало бы набраться сил. Услышав новости, я не удержалась и скинула краткое смс с одним единственным вопросом: «Можно начинать ждать тебя раньше?»

В голове уже крутились приятные сердцу картины, где я наконец-то смогла вытащить Игоря куда-нибудь… да в тот же парк, посидеть на лавке и поизображать из себя пенсионеров, но… не судьба.

«А у меня всё как обычно», — лаконично отозвался Ключевский, вызвав мой разочарованный вздох. Никому ненужные эмоции я попыталась задушить ещё на корню, но иногда они накатывали волнами, заставляя желать чего-то большего.

Смирившись с тем, что моим планам на совместную прогулку не суждено сбыться, с головой ушла в свои обязанности, в немалом объёме возложенные на меня Региной.

И вот, возвращаясь вечером в офис, я решила, что не всё так плохо и у нас с Игорем как минимум появилась возможность немного разнообразить жизненные декорации. А если мне действительно повезёт и Большой Босс окажется в настроении, то можно будет немного пошалить, где и как — это уже частности.

Голоса я услышала ещё на подходе к кабинету Ключевского. Услышала и… замерла, спрятавшись за открытой дверью в конференц-зал, расположенный по соседству со святая святых руководства. Подслушивать я не планировала, но организм рефлекторно сработал на недовольный голос Морозовой, которая, отринув всякую субординацию, на повышенных тонах что-то высказывала Игорю. Суть её претензий я толком не поняла, а вот ответ Ключевского расслышала достаточно чётко.

— Регина, не забывайся! — потребовал он. — Я, конечно, благодарен тебе за заботу, но я уже взрослый мальчик и сам способен решить, что и как делать.

— То есть, по-твоему, трахая эту малолетнюю дурочку, ты поступаешь по-взрослому?!

— Регина! — упреждающе прорычал он. Рык вышел вполне натуральным, даже я поняла, что Морозова сейчас перешла все допустимые границы и лучше бы ей заткнуться.

Вот только ей было всё равно.

— Что «Регина»?! Ключевский, сколько лет я тебя знаю? Десять? Двенадцать? Ещё ни разу за этот срок ты не совершал более глупого поступка. И если ты не способен не подставляться сам, то о ней бы хоть подумал.

— А что с Олесей не так? Поверь мне, она всё понимает правильно.

Мне подумалось, что интересно было бы узнать, что он имел в виду под «правильно».

Зато Регина явно не нуждалась ни в каких объяснениях. Язвительно фыркнув, она продолжила:

— Правильно? В девятнадцать лет?! Игорь, не смеши. Барышни этого возраста ещё не умеют разграничивать любовь и секс, для них это одно и тоже.

— Она разумная.

— В девятнадцать? — с ещё более въедливой интонацией повторила Морозова. — Да она хоть трижды может быть разумной, но поверь, не пройдёт и месяца, как она начнёт смотреть на тебя влюблёнными глазами и ждать чего-то большего.

Игорь промолчал, и это молчание показалось мне более чем красноречивым.

— И если ты забыл, что с тобой самим творилось ещё полгода назад, то Бодрову бы пожалел. Лично я не собираюсь опять прикрывать твою задницу, когда тебе начнёт рвать крышу…

— У меня всё под контролем, — сквозь зубы процедил он, явно начиная заводиться.

— Сейчас. Но мы оба знаем, как быстро всё может измениться. Если ты заскучал, то возьми позвони Макарову, устройте с ним пьянку, ну или дождись, когда «Ассоль» на ноги встанет, и свалите с ним куда-нибудь в отпуск.

— Всё рассчитала?

— Не всё, но терять такое перспективное место из-за твоих интрижек я не собираюсь!

Вместо ответа послышался скрип колесиков отодвигаемого кресла, должно быть Игорь встал на ноги, и, испугавшись быть пойманной за подслушиванием, я выскочила обратно к офисным ячейкам, так и не узнав, чем кончился их разговор.

В общежитие я всё же вернулась на метро, позаимствовав деньги из «матюгальной» банки, стоявшей у входа в опенспейс. В голове творился сплошной сумбур, в котором то и дело проскальзывала горечь, прав чувствовать которую я попросту не имела. Тот вечер впервые за две недели я провела в своей комнате, не поехав к Игорю. Он звонил, и я, притворившись сонной, промямлила в трубку что-то на счёт того, что случайно уснула и не смогла приехать к нему. На что он понимающе рассмеялся и неожиданно пообещал, что будет скучать.