Повелитель чумы

– И что?

– Так не кажется ли вам в высшей степени невероятным, что все четыре пациента умерли примерно в одно и то же время?

– Ну, нет... Вы же сами сказали, что все они были при смерти.

Мерден вздохнул.

– Хорошо. А если я скажу вам, что был пятый пациент, у которого ещё не было синяков?

– Лидман сказал, что больных было четверо, - нахмурился Коди.

– Ему было известно лишь о четверых.

Ленуар долго и пристально смотрел на прорицателя. Мерден ответил ему спокойным взглядом без малейшего намека на стыд.

– Если бы вы сказали нам об этом, - произнёс Ленуар, - это означало бы, что вы с Одедом лечили кого-то втайне, без разрешения его семьи или лечащего врача.

Мерден взмахнул рукой, словно отметая мелкую и бессмысленную деталь.

– Если бы, чисто гипотетически, мы решили, что параметры эксперимента были ошибочными, и взялись лечить пятого пациента, и если бы - опять же, гипотетически, - этот пациент умер в то же время, что и другие, несмотря на то, что он был далеко не так болен, вы бы тогда пришли к выводу, что случилось нечто совершенно невероятное?

Коди нахмурился.

– Да вы просто нечто! Откуда вы знаете, что тех людей убил не ритуал? Может быть, они видели, что вы с ними вытворяете, и жутко испугались происходящего?

– Не говорите глупостей. В тот момент они были без сознания.

– Это не оправдывает...

– Довольно, сержант, - прервал его Ленуар. Ему нужно было подумать, но он не мог этого сделать, пока Коди закатывает истерику.
– Что сделано, то сделано. А пока мы должны сосредоточиться на том, что это означает. Если то, что вы мне говорите, правда, Мерден, тогда действительно, кажется, кто-то вмешался в дела пациентов. Вопрос только в том, как и почему?

– Я должен увидеть тела, - произнёс Мерден.

– Зачем?

– Чтобы определить, что их убило. Если я добьюсь успеха, это может пролить некоторый свет на то, кто это сделал.

– Отлично. Как инспектор Департамента полиции, я могу заставить Лидмана передать нам тела погибших. Но вы должны быть осторожны, Мерден. Трупы очень заразны.

– Я ценю вашу заботу и приму соответствующие меры предосторожности.

– В таком случае нам надо поторопиться, - сказал Ленуар.
– Учитывая риски, они пожелают избавиться от тел как можно скорее.

Мерден уже шагал вперёд.

– Я приступлю немедленно.

* * *

– Здесь, - сказал прорицатель, указывая на челюсть мертвеца, - и здесь.

На нем были кожаные перчатки, покрытые каким-то жиром, но даже при этом он не прикасался к трупу больше, чем это было необходимо. Он сменил свой плащ на коричневую куртку и брюки, и даже ботинки, казалось, были другими.

Ленуар понятия не имел, где Мерден раздобыл все эти вещи и что он сделал со своей собственной одеждой, но при виде ее инспектор занервничал, потому что у них с Коди не было никакой защиты, кроме шарфов, которые они повязали на лица.

Он уже совершил ошибку, выглянув за край выкопанной ямы, и одного вида трупов — одного за другим выстроившихся в ряд, как спички в спичечном коробке, покрытых мухами и воняющих гнилью,- было достаточно, чтобы у него закружилась голова.

Он удивлялся, как это удается могильщикам. Они были закутаны с головы до ног, видны были только глаза; безымянные работники, как палачи.

Сейчас могильщики стояли на краю ямы, опершись на лопаты, и смотрели, как ищейки, прорицатель и лекарь спорят об утреннем урожае трупов.

Хорст Лидман нахмурился, пряча лицо за шарфом.

– Ну да, у них есть синяки. И что же это доказывает?
– он раздраженно махнул рукой в перчатке.
– Перед смертью у них были синяки. Именно так мы их и выбирали, во имя всего святого! Прошу вас, инспектор, У меня нет времени на эту ерунду!

Мерден отвернул в сторону лицо мертвеца.

– Смотрите внимательнее, - сказал прорицатель.
– Это следы пальцев. Убийца был правшой, и он стоял здесь.

Опустившись на колени, Мерден встал вровень с плечом мертвеца и провел рукой по синякам.

Ленуар внимательно осмотрел труп. Отметины, конечно, были, но они не очень напоминали ему пальцы.

– Когда жертву душат, синяки обычно хорошо заметны, - сказал он.

– Это можно объяснить внутренним кровотечением, - неохотно согласился Лидман.
– Простите за аналогию, но эти пациенты похожи на перезрелые фрукты: малейшее давление вызывает у них сильные ушибы. То, что вызвало бы четкий контур у здорового человека, могло гораздо обильнее кровоточить у кого-то, страдающего этой болезнью.

– Так вы согласны, что это похоже на следы пальцев?
– спросил Коди. Судя по его тону, сержант тоже не заметил сходства.

– Точно сказать невозможно, - ответил Лидман.
– Однако я должен признать, что всё это довольно странно: столько синяков вокруг носа и рта у всех четверых пациентов. Как правило, кровоподтеки более выражены в области туловища и конечностей.

– Могли они появиться уже после смерти?
– спросил Ленуар.
– Были ли тела вымыты или обработаны каким-либо иным образом так, чтобы можно было объяснить такой характер кровоподтеков?

– Мне о таком не сообщали.

– Почему вы все стараетесь отрицать очевидное?
– фыркнул Мерден.
– Эти люди были убиты.

Лидман покачал головой, но это было скорее изумление, чем отрицание.

– Я не понимаю, кто мог это сделать?

«Тот же самый человек, который намеренно начал эпидемию»,– подумал Ленуар, но оставил эту мысль при себе.

– Кто имел доступ в лечебную палатку?

– Я сам, мои ученики и множество монахинь и священников, - сказал Лидман.
– Вы хотите сказать, что один из нас - убийца?

– Вовсе нет. Помимо отсутствия очевидного мотива, тот факт, что жертвы были задушены, говорит о том, что это был не один из ваших людей.

Лидман моргнул, наполовину успокоившись, наполовину сгорая от любопытства.

– Почему?

Ленуар не был склонен объясняться. В отличие от Лидмана, он не получал никакого удовольствия от назидания других; более того, он находил это весьма утомительным. Однако у Коди была более щедрая натура.

– Удушение - не самый простой и надежный способ убить человека, - объяснил сержант.
– Обычно это означает, что убийца надеется, что преступление останется незамеченным.