Поверь мне

— Как думаешь, у меня есть шанс, — заговорил кудрявый, отвлекая меня от собственных мыслей, — начать с ней все сначала? В смысле, без деда и всей это фигни.

— Брат, по-моему, ты слишком накручиваешься, будь проще.

— Сказал тот, кто не может примирится сам с собой, — он улыбается слабо, все еще хмурясь от боли.

Мы сидим в тишине какое-то время. Мыслями я где-то далеко, думаю о тёте, о собственной жизни и о том, как изменю ее, после того как мы отсюда выберемся. Если есть возможность помочь этим двум хоть чем-то, я помогу. Ена точно заберу с собой, если у него никого больше не осталось на родине, оставлю с собой. Как там говорила та полоумная женщина? Возьму в стаю? Кудрявого я бы тоже взял, а то его дед совсем уже замучил. Правда не совсем понимаю, что означает само это слово «стая», почему-то в голове оно упрямо ассоциируется с семьей. Вряд ли это моя ассоциация, скорее понимание этого слова от зверя. Мне так хочется верить, что дальше все будет хорошо, нет, мне сейчас это просто необходимо.

В какой момент я уснул, не знаю, проснулся резко от тихого голоса.

— Хён, — прошептал Ен, он полз ко мне.

Сорвался с места, поднял его с пола. С его худощавым телом стало что-то странное. Правая рука и нога нарастила мышечную массу, в то время как левая чуть ли иссохла до одних костей и кожи. Все его тело в волосах, но они выпадают, словно пух, стоило только коснутся.

— Ен! Ен! Ен, очнись! — кричу, тормоша его.

Никакой реакции, мне становится страшно. Слышу, как медленно бьется его сердце, все медленней и медленней.

— Брат, это нормально? Брат! — кричу к кудрявому, но тот не отвечает.

В темноте плохо видно, но за то хорошо слышно его медленное сердцебиение. Они умирают, оба умирают, а я даже не знаю, как им помочь! Тормошу парня, снова и снова, но никакой реакции. Кричу, приношу мальца к кудрявому, пытаюсь их разбудить снова и снова.

Это бессмысленно, когда сердце Ена перестает биться уже почти не удивляюсь этому.

Сколько не нажимаю на его грудную клетку, сколько не вдыхаю воздух в него, столько не могу поверить, что его просто нет. Моего младшего брата нет, он умер, он не перешел. Ен был моим братом, таким я его запомню. Запомню боль разрывающую сердце, запомню отчаянье и злые слёзы, текущие по лицу.

Будь проклят зверь, будьте прокляты все твари, что убивают таких маленьких детей, как Ен. Он же совсем не видел жизни, потерял родителей и последний год своей жизни жил как зверь. Чем он заслужил это? Чем заслужил каждый из тех, кто не перешел? Чем заслужил это я и кудрявый?

Оборачиваюсь к брату, он еще жив, его сердце бьется, слабо, но бьется. Не могу потерять еще и его, просто не могу. Укладываю Ена на его шкурки, укрываю его, как будто он ложится спать.

Ломать кости не больно, просто не сравнимо, по сравнению с болью от утраты близкого человека. Сдирать собственную плоть с кистей и лодыжек, чтобы освободится неприятно, но терпимо. Смотреть как второй брат умирает, просто невыносимо.

Сдираю с его груди все повязки, это был мой последний шанс, моя последняя надежда спасти его. Я выдел это всего лишь раз, когда мне было пятнадцать. На меня напала небольшая стая, с трех человек. Когда их альфу ранили, один из бет порезал свое запястье и зачем-то вылил свою кровь ему в рану. Для чего он это сделал я не понял. Пока почти побежденный альфа встал и стал еще сильнее чем был до этого. Может для того альфам и нужны беты? Их кровь делает их сильнее, помогает исцелиться быстрее? Мне не осталось ничего другого, как надеется, что это подействует, если сделать наоборот. Прокусил вены на руках, и попытался влить побольше крови.

Голова начала кружится, а я почти терять сознание. Перестарался слегка, но уж лучше умереть с ними вместе, чем быть диким зверьком какого-то богатого идиота. Приобнял их обоих и закрыл глаза, не в силах сделать что-то еще. Я старался, действительно старался. Но, наверное, не слишком сильно.

***

Что-то не так, сказать точно, что, не могу. Тяжело дышать, такое чувство что что-то тяжелое придавило грудь, и кое-что пониже живота. Кстати о кое-чем, кажется моя эрекция вернулась ко мне. С чего бы это?

Подбородок щекочет чужое дыхание, теплые губы касаются шеи, вызывая мурашки по всему телу. Резко вздыхаю от того, как чужое колено опускается с живота ниже, пройдясь по паху к колену.

Открываю глаза, не сомневаясь, что во всем опять виновата она только. Ее волосы щекочут грудь и шею, хочу убрать их и только тогда понимаю где мои руки. Одна на ее пятой точке, вторая под лифчиком. Со рта срывается мат, правда очень тихий. Если учитывать где мои руки и что держат, я удивлён как она еще не проснулась и не завизжала мне в ухо. Или что там еще делают девушки, когда парни их бес просу за задницу и грудь тискают? Пощёчину даст? Нет, она слишком труслива для этого, я встречал таких, как она раньше. Все могу только на словах, а когда доходит до дела трусят.

Отдергиваю руки, чувствуя, как бесится зверь внутри, он хочет большего. Хочет ее, причем в отнюдь не гастрономическом плане. От того так не приятно упирается в ширинку та штука, которую эта пустоголовая мелкой вчера назвала. Ага, мелкая, видела бы она его сейчас! Стоп, нет, вот этого ей видеть точно не надо. Вообще не хочу, чтобы кто-то знал, что у меня стоит на «такое».

Снова матерюсь, когда она ногой снова прошлась от колена к животу, при чем еще и намеренно потерлась об бугорок на штанах пару раз. А она точно спит, или так извращенно издевается?

Слегка приподнимаюсь что бы это проверить, и от того как-то так получилось, что я ее поцеловал. Честное слово, это случайность была, как бы не ржал зверь внутри. Просто ее голова была у меня на плече, возле шеи, я повернулся, она двинулась и все произошло, само собой. Самый отвратительный и короткий поцелуй из всех что у меня были.

Дернул второй рукой, которую она придавила своей тушей, тяжёлая не поднимешь даже с силой оборотня. Дернул второй раз и почему-то вместо того что бы ее оттолкнуть от себя, прижал ближе и во всю уставился на ее губы.

«Все дело в запахе, это все из-за запаха!» — повторяю себе медленно наклоняюсь к ней. Запах как будто и правда изменился, стал более сладким, что ли. Именно сладким и таким притягательным, но не приторным таким. От этого запаха слегка кружилась голова и болезненно ныло в паху. Не сразу понял почему и изменился запах, пока она не застонала, забросив ногу мне на бедро.

Желание, так черт ее побери, так пахнет ее желание. Это что же я тут такого вытворял, пока спал? Может зверь уже и над этой формой властен? А то руки, то мои явно плохо слушались, да и сейчас не лучше. Мои губы в сантиметре от ее, не могу себя заставить ни убраться от нее подальше, ни позволить сделать то что хочу.

Хочу? Нет, нет, нет! Это не я возжелаю эту толстуху, это все он — зверь. Может я с ума сошел? Совсем извращенцем стал из-за зверя. Если ему так ее хочется пусть ее и имеет, а мне и думать об этом противно, как и думать о том где мои руки находились и находятся сейчас.

Нет, нет, нет! Кажется, зверь понял меня слишком буквально, на коже начали проступать белые волоски, а ее приживать к себе я стал еще сильнее и сильнее. Резко отталкиваю толстуху в другую сторону, а сам поднимаюсь на ноги. Что бы успокоится не нашел ничего лучшего, как ударится головой об стену.