Поймать Тень

– Не сдавай. Это не гадость. – Сказал Адам и вылез, правда так, чтобы я всё-таки не дотянулась.

Но я и не пыталась, сидела, опершись спиной о кровать и глядя в потолок. Кот приблизился, подумал и залез на колени.

– Эй, ты не злись. – Он лизнул меня в шею, отчего я поёжилась и посмотрела на него. – Я просто хотел сказать, что ты, похоже, влюбилась в графа.

– Чего? – Я даже поперхнулась от таких странных выводов.

– А то! Ты с подружками своего бывшего обсуждала, когда я только тебя в хозяйки взял.

Я набрала воздуха, чтобы прокомментировать последний пассаж, но передумала и медленно выдохнула. Ладно, пусть это теперь называется «взял в хозяйки».

– И?

– Ты на него не злилась. – Он склонил голову на бок, ожидая, пока я обдумаю его слова.

– И что, если я на кого-то злюсь – значит влюбилась?

– А то! – Фыркнул этот эксперт в области человеческих отношений. – Только если он тебя обидел, то я всё равно его проклясть могу.

Я усмехнулась, потом наклонилась и чмокнула его между ушей.

– Один ты у меня защитник! Но не нужно, спасибо. Он не то чтобы обидел… просто то, как он со мной разговаривает и держится!..

– Хамит? Проклятье от этого хорошо помогает! – Он чуть ли лапками не потирал. – Я не буду сильно, ты не волнуйся! Так, по мелочи. Прыщ на языке наколдую. Или ещё где…

Я хмыкнула.

– Ты ж хотел, чтобы я с ним переспала. Мне с ним как целоваться, если у него прыщ на языке? Это ж зараза в чистом виде. Да и противно.

– Ладно, тогда чирьев на задницу наколдую. И вежливым станет, и целоваться не мешает. Ф-фу! – Пока я ржала, Адам тёр язык лапой, будто снимая с него мусоринку. – Зачем вы вообще это делаете? Языками это вот всё…

– Тебе не понять, пушистый. – Сказала я, всё ещё фыркая от смеха. – И нет, он не хамит. Просто обращается со мной, как с ребёнком.

– Так по сравнению с ним ты и есть ребёнок.

– И ты туда же?!

– Неее, не туда. Просто он старый по сравнению с тобой. – Я фыркнула, и он, кажется, немного обиделся. – Правда! У него даже волосы серые над ушами! Такое у старых людей только!

…

В общем, к тому моменту, как Верн постучал в дверь, чтобы пригласить меня к завтраку настроение уже немного исправилось и убивать мне уже не хотелось. Только немножко отомстить.

Поэтому я сидела на кровати, ждала и мысленно потирала руки в предвкушении зрелища. Как он сейчас по своей привычке вломится ко мне в комнату и его шарахнет моей охранкой. Я даже посмеивалась тихонько, наглаживая кота, валяющегося тут же и молчаливо не одобряющего мою выходку.

По его кошачьей логике прыщи на заднице – это нормально. А магический шок от встречи с замаскированной под сигнальную боевой нитью заклинания – слишком уж серьёзное наказание за неверно выбранный тон. А по мне так в самый раз!

Стук повторился. Хм, что-то новенькое – Верн не врывается в комнату после первого же стука.

– Да-да? – Спросила я, стараясь придать голосу как можно больше заботы и доброжелательности.

– Рин, это я.

Я фыркнула про себя – то же мне «я»! И что? – и продолжила сидеть на кровати. Ну же, попробуй войти! Может подбодрить его?..

– Входи, незаперто.

– Рин. – И голос такой… - Я – маг, если что. Я твою охранку почувствовал в момент, когда ты её ставила.

Гад! Всё ему нужно испортить!

Я поднялась и пошла таки к двери. Махнула рукой, снимая и сминая нити заклинаний и дёрнула за ручку. Предсказуемо, на пороге стоял Верн в образцово-показательном брито-причёсанном виде и с наглой ухмылкой, которую он пытался выдать за улыбку.

С этой же улыбочкой он медленно осмотрел меня с ног до головы, демонстративно задерживая взгляд на вырезе платья и голых коленках. Чем ниже опускался его взгляд, тем выше поднималась температура моей крови. К концу осмотра она уже просто кипела и клокотала.

– Доброе хэ!.. – Начал было говорить он, но отчего-то прервался.

Оказывается, некоторые плохо приспособлены к разговору, когда им бьют под рёбра кулаком.

Вообще-то я - девушка добрая, чесслово! Но есть пределы моему терпению. Я ведь уже почти не злилась, и приди он с нормальным лицом, а не вот этой наглой рожей, я бы не тронула. Но он, мало того, что не попался в ловушку, так ещё и это!..

Только Верн не дал мне насладиться возмездием и снова всё испортил. Я даже не успела опустить руку… да что руку – не успела понять, что происходит, как он эту самую мою руку перехватил. И вторую тоже. Резко, жёстко, молниеносно.

И также резко дёрнул меня на себя – у меня даже зубы клацнули, когда впечаталась ему в грудь.

– Играешь со мной, девочка? – Проговорил, перехватывая обе мои руки у меня за спиной одной своей, а второй прихватывая за горло.

От этого жеста и ледяного тона у меня сердце ухнуло в желудок, несколько раз там кувыркнулось, а вернувшись обратно, понеслось бешеным галопом. Выкрутиться было делом трёх секунд – ноги он мне оставил свободными. Не думаю, что не знал, что у него между ног находится одно из самых уязвимых мест. Да и превратить его наглую ухмылку в кровавое месиво одним ударом головы ему в переносицу тоже было несложно.

Мысли промелькнули за один удар сердца. А на следующем я поняла, что вырываться не буду. Я знала, что настоящего вреда он мне не причинит, это была игра, проверка, что угодно ещё, но точно не настоящая агрессия. И мне было интересно, что?

Верн провел носом по моей щеке, спустился к уху и слегка прикусил. Меня будто молнией прошило. Резко стало не до мести и злорадства.

От его запаха, который я вдруг ощутила до мельчайших нюансов, от исходящей от него силы, от взгляда, неотрывно устремленного на меня, с радужкой, растекающейся в черноту, и особенно от его рук, крепко сжимающих мои запястья и горло, по телу разливался жар, с эпицентром внизу живота.

Во рту пересохло, зато между ног стало очень мокро. Я закрыла глаза, сосредоточиваясь на ощущениях.

– Ммм… моей сладкой девочке нравится пожёстче. – Прозвучало у меня над ухом. И от его голоса, а ещё больше от этого «моей» меня окончательно сорвало с петель.

Я склонила голову на бок, зажимая его ладонь между моими плечом и щекой и потёрлась о неё. Рука пошевелилась, погладила большим пальцем подбородок, ключицу и поползла вниз. По дороге больно сжала грудь и сдавила сосок – я выгнулась и потёрлась о его пах своим животом.