Поющий волк в овечьей шкуре

Моля Высшие Силы, чтобы дали возможность беспрепятственно выйти из здания и, как можно скорее, скрыться из глаз любого, какое только возможно, начальства.

И, провидение таки услышало мою просьбу. Никто меня не догнал, не дёрнул и не окрикнул. Ломая планы и сообщая о том, что нам срочно предстоит выехать по какому-нибудь адресу.

Так что ваш покорный слуга, волевым усилием ограничивая скорость, и стараясь не помчаться мелкой рысью, дошкандыбал до остановки общественного транспорта и вскочил в первый попавшийся автобус.

С одной стороны некрасиво, конечно. Стараться побыстрее свалить со службы.

Но, ежели разобраться, мы не занимаемся профилактикой правонарушений. На это есть участковые и детские комнаты милиции. Наш отдел расследует «постфактум». То есть уже случившиеся преступления. И, их специфика такова, что потерпевшим, по большому счёту, уже всё равно.

Торопиться им, бедолагам, некуда. А тот, кто должен быть пойман, рано или поздно, всё равно ответит за содеянное.

В общем, совесть меня не мучила и, сделав положенное количество пересадок я, наконец, добрался до вожделённого Дома Офицеров.

Где застал вполне себе рабочую обстановку и деловитую суету. Техники в робах таскали аппаратуру, кабеля и прочую телевизионную лабутень.

Юля с важным видом наблюдала но, наверное потому, что всё-таки была не местной, а прикомандированной, вмешиваться не решалась. Хотя, невооружённым глазом было видно, что юной «начальнице» время от времени хочется вставить свои «пять копеек» и немножечко «порулить».

Что ж, ещё одни плюс ей в карму. В уме и сдержанности красавице не откажешь.

Короче, заслужила моё молчаливое одобрение и пожелание в дальнейшем быть такой же умницей. Ну и, красавицей, соответственно.

— Привет! — Подойдя к девушке, поздоровался я.

За эти два дня мы не виделись ни разу. Несмотря на пару звонков мне на службу и довольно-таки настойчивые попытки поприсуствовать на репетициях и тренировках.

Нафиг, нафиг мне подобные радости! В ансамбле и без неё, у меня, пусть и небольших, но всё-таки, проблем, хватает. В виде влюбившейся в одного молодого остолопа Верочки и сопутствующих этому «светлому и чистому чувству» осложнений.

Ну а, что касается боксёрской секции… Нахождение красивой и молодой девушки в зале с двумя десятками половозрелых и, по большей части, озабоченных самцов, ещё никого до добра не доводило.

И, как бы не был велик авторитет Олега Авдеевича, «соревновательный дух» обязательно имел бы место быть.

Что — к гадалке не ходи! — вылилось бы в желание «померяться письками» и, в конечном итоге, пришлось бы разбить пару-тройку морд.

Девчёнка-то, ко мне бы пришла. И, главной мишенью распетушивших пёрышки «боксирующих павлинов» стал бы… угадайте с одного раза, кто?

В общем, ну его к Создателю, такое «щастье». Женщина на корабле никогда до добра не доводила. Это же, смело могу сказать, касается и любого, чисто мужского и очень брутального коллектива.

— Привет! — Поздоровалась в свою очередь Юля. И сходу, компенсируя вынужденное «неучастие» в руководстве процессом, попыталась меня припахать. — Коля, помоги пожалуйста!

«Вот уж хрен тебе, золотая рыбка». — Не собираясь идти на поводу у юной манипуляторши, подумал я.

Но вслух, как вы понимаете, ответил более обтекаемо. И в лучших традициях богоизбранного народа.

— Не знаешь, наши уже здесь? — Сделав вид, что не услышал завуалированной под приказ «просьбы», наивно поинтересовался я. И, в ответ на лёгкое пожатие плечами, мол «не знаю, не видела», тут же принял озабоченный вид. — Пойду, посмотрю. — И, обогнув красавицу, бросил через плечё. — Надо готовиться к выступлению. Таскать колонки, настраиваться…

Оглядываться не стал. Но, по шумному выдоху, произведённому явно сквозь крепко сжатые зубы, догадывался, что барышня недовольна.

Ещё бы… Намеченная цель срывается с крючка.

Ведь, любой «настоящий мушшина» почёл бы за честь выполнить «маленькое пожелание» и тут же, засучив рукава и высунув язык от усердия, с ненаигранным энтузиазмом, бросился бы в атаку.

Размышляя, не переборщил ли с лёгким хамством, я поднялся по ступенькам. И, увидев, что Сергей с Вадимом уже впряглись по полной, сходу пришёл к выводу, что нет.

В конце-концов, ещё вопрос, кто больше заинтересован. Она в нас, или же мы в её «благосклонном участии». Мы-то уже вполне состоявшаяся, сыгранная и спевшаяся группа. С собственным репертуаром и, как ни крути, более-менее внятной поддержкой «на верху».

Это я про выказавшего мне своё расположение Бориса Николаевича, если что.

Бесспорно, ежели обидевшаяся на моё демонстративное невнимание Юля закусит удила и, подключив практически всесильного деда, организуем распоряжение «с самой Москвы», то нашу музицирующую банду разгонят в течении секунды.

Но, это вряд ли.

Так как, скорей всего, Юля просто не станет презентовать запись концерта могущественному родственнику. А, значит, про нас узнают чуть позже и, так сказать, «явочным порядком».

Прокрутят пару-тройку раз по местному радио. Кто-то обязательно запишет на магнитофон… В общем, прорвёмся и без её помощи.

Ну, а если вдруг уязвлённая до глубины девушка упомянет о нас в негативном ключе то, волей или неволей, а придётся демонстрировать «товар лицом». И, что бы она при этом не говорила, как бы не хаяла, правда, в любом случае, возьмёт своё.

«Эк ты, дурень, наворотил». — Усмехнулся я про себя, здороваясь с парнями за руку и приветствуя кивком девчёнок.

Верочка, правда, по хозяйски поцеловала меня в щёку. Но, слава Создателю, более активно демонстрировать права на меня не стала.

Я включился в процесс, краем глаза заметив, что возникшая на пороге Юля вдруг резко развернулась на «сто восемьдесят» и выскочила из зала.

«Бабы…» — Философски вздохнул я, подключаясь к усилителю и проводя медиатором по струнам.

Ребята тоже разобрали инструменты, Вика встала за клавиши, Оксана уселась за «кухню», а Вера заняла законное место перед микрофоном. И, переглянувшись, мы начали «саунд чек». Что, в переводе на простой и понятный всем русский язык, переводится как «проверка звука».