Пожалеть розгу

– Продолжай, - сказала она.
– Мне нужно дослушать до конца.

Позже она обняла его, смущенная, но в то же время благодарная.

– Мы с мужем танцевали под эту песню на выпускном вечере. Я потеряла его двадцать пять лет назад, но когда я услышала ее снова, то вспомнила, как сильно я его любила.

Незадолго до Дня благодарения кое-что изменилось.

Во-первых, Эйвери закончил свои общественные работы и снова получил водительские права. У дома родителей его по-прежнему ждала машина. Они хранили ее для него все это время. Его мать часто писала сообщения, спрашивая, не хочет ли он приехать и когда именно, и планирует ли приехать домой на День благодарения. Эйвери хотел избегать своей семьи, всех этих нотаций и несбывшихся ожиданий, но избегание заставляло его чувствовать себя виноватым. Ему было двадцать пять лет, и они все еще платили за его сотовый телефон и страховку автомобиля. Самое меньшее, что он мог сделать, это поужинать с ними. В конце концов, он согласился приехать на День благодарения, хотя при мысли об этом у него скрутило живот. По крайней мере, у него будет повод забрать свою машину.

К его радости, Грей немедленно вызвался поехать с ним.

– А как же твоя семья?
– Спросил Эйвери.

Грей только пожал плечами.

– Может быть, мы заскочим туда на десерт по дороге домой.

Во-вторых, однажды днем Фил и Ривер пришли в «Тап Хаус» послушать игру Эйвери. Он был приятно удивлен, увидев их. Это было похоже на подтверждение того, что они простили его за прошлое и готовы непредвзято смотреть в будущее. Вскоре появился Грей, и Эйвери присоединился к ним, как только представление закончилось.

Он застал Грея за разговором с Ривером, а не с Филом, что Эйвери воспринял как признак того, что его давняя одержимость Филом пошла на убыль. Конечно, недостатком было то, что Эйвери оказался наедине с Филом, с которым ему все еще было не совсем комфортно.

– Тейлор уговаривал меня прийти послушать, как ты играешь, - объяснил Фил.

– Надеюсь, ты не из-за меня проделал весь этот путь через Денвер.

Фил рассмеялся.

– Сегодня вечером мы собираемся на игру «Эвеланш», так что мы уже были неподалеку. Тем не менее, теперь, когда я тебя услышал, я могу честно сказать, что поездка в любом случае стоила того.

Эйвери пожал плечами, покраснев от похвалы.

– Спасибо.

– Грей сказал, что до недавнего времени ты не играл несколько лет?

Эйвери взглянул в сторону Грея, но обнаружил, что тот все еще увлечен Ривером.

– Да, - слабым голосом произнес он, не зная, что еще ответить.

– Удивительно, насколько освобождающим может быть ощущение, когда снова погружаешься в игру, не так ли? Как будто просыпаешься от долгого, тягучего сна.

– Ты тоже играешь?

– Нет. Но я сделал то же самое с фотографией - на несколько лет запер ее в шкафу и притворился, что она не является частью меня.

– Но это так.

– Конечно.
– Фил уставился в свой бокал. Из алкогольных напитков в «Тап Хаус» подавались только вино и пиво. Фил отказался от того и другого.
– Наверное, я думал, что смогу, образно говоря, уморить свою музу голодом. Но оказалось, что она все это время была там, просто ждала, когда я вернусь.

– Вроде как нетерпеливо притопывала ногой, да?
– спросил Эйвери.
– Время от времени что-то шептала тебе на ухо?

Фил пожал плечами.

– У меня неплохо получалось не обращать на нее внимания.
– Он указал на пианино Эйвери.
– Должно быть, это здорово - зарабатывать на жизнь, занимаясь любимым делом.

– Наверное.

Фил наклонился ближе, наблюдая за ним.

– Это было похоже на «нет».

Эйвери неохотно усмехнулся.

– Нет, ты прав. Но я чувствую, что это не может продолжаться вечно.
– Он оглянулся на людей, которых успел полюбить. Пока что это была хорошая жизнь. Но он часто возвращался к разговору с Чарли. Каким бы ты хотел оставить свое наследие?
– Иногда я задаюсь вопросом, мог бы я сделать больше.

– Например, что?

Эйвери заколебался. Было странно вот так разговаривать с Филом. С другой стороны, почему бы и нет? Никто его не слушал. Ривер и Грей, казалось, добродушно спорили о хоккейных делах. С таким же успехом они могли говорить на другом языке, ведь Эйвери ничего не знал о спорте.

– Ты знаешь Центр интенсивной терапии, где работает Тейлор?
– Фил кивнул.
– Я играю там раз в неделю.
– Он снова оглядел посетителей «Тап Хауса».
– Это весело, не пойми меня неправильно. Но мне кажется, что я не смогу сделать на этом карьеру.

– И это то, чего ты хочешь? Карьеру?

– Наверное? Я имею в виду, что Центр тоже не про это, но когда я там бываю, я чувствую, что делаю что-то настоящее. Но никто не собирается платить мне за то, чтобы я играл для людей в доме престарелых. И я продолжаю думать обо всех тех лекциях, которые мой отец читал мне на протяжении многих лет о том, как я смогу оплачивать свои счета.
– Он засмеялся, покачав головой.
– Мне двадцать пять лет, а я до сих пор не знаю, кем я хочу стать, когда вырасту. Насколько это трогательно?

Фил улыбнулся ему.

– Не будь так строг к себе. Я в той же лодке, и я на десять лет старше тебя.
– Он задумчиво поджал губы.
– Ты когда-нибудь думал о музыкальной терапии?

Первой мыслью Эйвери было, что Фил предлагает ему пройти курс терапии. Но потом он понял свою ошибку. Музыкальная терапия. Эйвери слышал этот термин. Он не был уверен, как именно это работает, но, тем не менее, его сердце забилось от волнения.

– Терапия для чего? Я имею в виду, для чего это используется?

– На самом деле, для самых разных целей, - сказал Фил.
– Мой дедушка находится в доме престарелых, но мы говорили о том, что со временем нам может понадобиться что-то большее, чем уход за памятью.

– Что такое уход за памятью?

– Для пациентов с болезнью Альцгеймера и слабоумием.
– Фил поморщился.
– В том месте, где он сейчас находится, есть отделение наверху. Я, конечно, надеюсь, что Папаше это не понадобится, но...

– Лучше планировать заранее.

Фил кивнул.

– Верно.
– Он сделал глоток того, что пил.
– В любом случае. Болезнь Альцгеймера, это всего лишь одно из применений музыкальной терапии. Это просто первое, о чем я подумал, с тех пор как это пришло мне в голову.

– Я ни черта в этом не смыслю, - сказал Эйвери, но ему все равно понравилась эта идея. Он бы сразу же зарегистрировался, если бы был такой вариант.

– Женщина, которая руководит центром по уходу за памятью в «Маунтин Виста Эстейтс», вероятно, была бы рада, если бы ты пришел и поиграл для них. Именно она сказала мне, что надеется когда-нибудь взять в штат музыкального терапевта на полный рабочий день. Хочешь, я дам им твой номер телефона?

Эйвери даже не пришлось думать об этом.

– Безусловно.

***

Подготовка к их мероприятию «Черная пятница», которое они решили переименовать в «Благодарственную пятницу», шла полным ходом. Роберт и Эйвери проводили утренние тренировки с хором, прежде чем открывались какие-либо заведения. По всему зданию были развешаны рекламные листовки, и Эйвери позаботился о том, чтобы как можно больше рассказать об этом в аккаунтах «Тап Хаус» в социальных сетях. Ящики для пожертвований «Мишек Тедди» были уже почти заполнены, а само мероприятие еще даже не началось. Мэгги размышляла, можно ли по-прежнему есть тыквенные кексы со специями на следующий день после Дня благодарения. Эмили обдумывала, какие новые сорта пива ей стоит принести, а Роберт и Эйвери вместе с Корал и хором составили свой плейлист. Они оставили немного времени для подачи заявок, но поняли, что полезно иметь план на случай, если публике это не понравится.