Практическое руководство по злу

Он даже не вздрогнул.

— Это не слабость — признавать, что тебе больно. Нам всем иногда приходится останавливаться. Роли не делают нас больше чем людьми, Кэтрин. Они просто наделяют нас полномочиями и ответственностью.

Он говорил от чистого сердца, и, возможно, именно поэтому я не ударила его кулаком в лицо. Он был слишком искренним, чтобы пытаться причинить мне боль, по крайней мере умышленно. Гнев покинул меня, и сила, которую он принес, последовала за ним.

— Я не могу остановиться, — устало ответила я. — Я должна людям больше, чем это. Боги, Масего, не прошло и двух лет, как я покинула Лауэр, а на моей совести столько мертвецов, что их хватило бы на дюжину кладбищ. Я не могу допустить, чтобы это было бессмысленно. Я не могу проиграть.

К моему стыду и ярости, на глаза навернулись слезы. Как будто я была поранившимся ребенком с оцарапанным коленом. Мое собственное тело предавало меня, с дрожащими руками и горлом, которое не переставало задыхаться. И теперь во мне был страх, потому что это было суровое напоминание о том, что есть вещи, которым нет никакого дела до того, насколько недосягаемым должно было сделать меня Имя.

— Когда ты вернулась после того, как пыталась спасти раненых, — сказал Подмастерье. — Я ожидал, что ты будешь в шоке. Дьяволы — одни из самых ужасных созданий, когда-либо рожденных Творением, и ты только что видела, как они убили сотни твоих людей.

— Я выкарабкалась тогда, — сердито пробормотала я, — и выкарабкаюсь сейчас.

Масего вздохнул.

— Честно говоря, я больше беспокоился о тебе, когда ты начала подшучивать над Хакрамом, чем когда ты вошла, едва передвигая ноги, — признался он. — Люди просто так не уходят от такого опыта, Кэтрин, даже те, у кого есть Имена.

— Да, — проговорила я сквозь стиснутые зубы.

Маг медленно поднялся на ноги и печально посмотрел на меня.

— Я не должен напоминать тебе, как опасно для злодея лгать самому себе, — ответил он и оставил меня наедине с моими мыслями.

Эти слова еще долго висели в комнате после его ухода.

?

Я узнала, что мне нельзя выходить из комнаты. Что бы ни сделал Масего с моей душой, он оставил ее уязвимой. Обереги на спальне, где я находилась, защищали ее от внешних воздействий, но до завтрашнего рассвета я не могла выходить. Посетителей пускали, но только по одному. Первым пришел Хакрам с донесениями и кое-какими моими личными вещами.

— Ритуал Подмастерье сработал, — сказал мне орк. — Границы установлены, и мы готовим оборону на случай, если враг придет. Верес просмотрела отчеты о вашей встрече с дьяволами и с помощью Мастерящей придумала кое-какие контрмеры.

— А город? — поинтересовалась я.

— Было тихо, — проворчал он. — Из-за неба люди боятся выходить на улицу, и мы нашли мало добровольцев для участия в обороне. Крыса сумел откопать несколько магов, но в общей сложности их меньше двадцати, и большинство из них не годятся для службы в легионе.

— За ними надо присматривать, — сказала я. — Светлячки-дьяволы делают их обузой. Были ли какие-нибудь их следы или Серебряных Копий?

— Наши разведчики видели нескольких дьяволов, но пока они держатся подальше. Там установлен дозор, чтобы следить за холмами, так что в тот момент, когда появятся Копья, мы все узнаем.

— Это будет скоро, — пробормотала я.

— Гончая согласна, — усмехнулся Адъютант. — Самое большее два дня.

— К тому времени я вернусь в боевую форму, — сказала я.

Хакрам помолчал, потом облизнул губы.

— Ты будешь участвовать? — спросил он. — Нет ничего постыдного в том, чтобы отсидеться, Кэт. Ты все еще поправляешься.

— Я не буду сидеть в этой гребаной комнате, пока город подвергается нападению, — прорычала я.

Адъютант умиротворяюще поднял руку.

— Если ты говоришь, что будешь в боевой форме, значит, ты будешь в боевой форме, — ответил он.

Мы еще немного поговорили, потом он поднялся.

— Я бы остался, но у меня есть обязанности, — хрипло произнес он. — Я оставлю тебе отчеты. Пошли гонца, если вам что-нибудь понадобится.

Я вежливо отмахнулась от него, стараясь скрыть свое смятение. Я знала, что все в надежных руках — если кто и мог подготовить Марчфорда к тому, что должно было произойти, так это Верес, — но не могла подавить чувство, что вся эта ситуация ускользает из моих рук. Связка пергаментов была полна логистики и расписаний, и хотя я знала, что это было важно, мой разум отказывался сосредоточиться на этом. В конце концов я отложила их в сторону и легла на кровать, глядя в потолок. Я всё ещё смотрела на деревянные панели, ни о чем не думая, когда вошёл Килиан.

— Кэт, — выдохнул он, и не успела я моргнуть, как оказалась на руках у рыжего.

Я прижалась лицом к изгибу его шеи наслаждаясь теплом.

— Килиан, — запоздало ответила я.

Впервые за сегодняшний день я почувствовала, что дрожь в моих руках прекратилась.

— Я беспокоился, — сказал маг. — Я имею в виду, очевидно я волновался, но…

— Да, — тихо ответила я. — Я поняла.

Всегда был шанс, что частичка того, что делало меня Кэтрин Обретенной, исчезнет к тому времени, как Масего закончит. Я все еще не была уверена, что это не так, и эта мысль определенно не поможет мне спать по ночам. Если бы чего-то не хватало, заметила бы я? Могла бы я заметить? Ощущение, что чего-то не хватает, ещё не улеглось. А может, и никогда не уляжется. Килиан немного сметил руки, и, к своему удивлению, я обнаружила, что вцепилась в него, как в спасательный круг. Он нежно поцеловал меня в лоб, а потом его губы оказались на моих. Моя кровь разогрелась наилучшим образом, и я обнаружила, что мои руки тянутся к его пояснице под туникой, поглаживая мягкую кожу, а затем жадно опускаются ниже. Он издала тихий звук удовольствия, затем слегка прикусил мою шею с озорной улыбкой.

— Ты уверена, что твое тело справится с этим? — спросил он с нескрываемым вожделением в глазах.

— Есть только один способ узнать, — ответила я нависая над ним.

После этого было очень мало разговоров.

?

Потом мы лежали вместе, скорее переплетенные, чем нет.

Прошло уже много времени с тех пор, как у нас было время просто понежиться в лучах послевкусия, без острой необходимости что-то делать после этого. Она сказала мне, что не придет на встречу до следующего колокола. Мое тело болело, но в кои-то веки это была приятная боль: Я лениво потянулась за рубашкой, которая в какой-то момент оказалась в ворохе, который я сделала из бывшей прикроватной тумбочки.

— Знаешь, тебе не нужно это скрывать, — пробормотал Килиан, проводя пальцем по красному шраму на моей груди.

Это вызвало у меня приятную дрожь, но я всё же надела рубашку.

— Я не люблю оставлять это на виду, — призналась я.

— Думаю, орки правы насчет шрамов, — сказал рыжеволосый маг. — Это напоминание о том, что ты была достаточно сильна, чтобы выжить, а не знак позора.

— От этого не становится красивее, — ответила я.

— Это делает тебя другой, — сказал мне Килиан. — Это не так уж плохо.

Я провела рукой по его рёбрам, затем позволила пальцу проследить, где на ней мог быть такой же шрам. Моё возлюбленный вздрогнул, его глаза затрепетали, но так и не закрылись. Теперь, если он прикусит губу после этого, это будет означать, что мы собираемся пойти на второй раунд. Я научилась распознавать этот знак очень быстро, учитывая преимущества, которые он давал. Вместо этого он придвинулся поближе ко мне, и я была лишь наполовину разочарована: напряженные упражнения все еще были трудными, а напряженные — это наименьшее из прилагательных, которые я бы дала, чтобы проводить время в постели с Килианом.