Практическое руководство по злу

Хакрам взял десяток, который я отдала под его непосредственное командование годы назад — людей сержанта Тордис, хотя она теперь была лейтенантом, — и, кивнув мне издали, направился на запад по улицам. Самые большие казармы в городе находились там, недалеко от стены, и именно там должен был находиться штаб генерала Орима. Надеюсь, ему удастся справиться с этой ситуацией до того, как она превратится в проблему. В конце концов, я внезапно бросила почти две с половиной тысячи солдат в кипящий котел, который уже несколько раз опрокидывался.

— Королевский дворец? — спросил Наук.

Я молча кивнула.

— Передайте сообщение своим людям, — сказала я. — Если они увидят в этом городе каких-либо Праэс, которые не являются частью Пятого, они должны взять их под арест.

— Им это не понравится, — сказал широкоплечий орк.

Им и не должно.

— У них есть один шанс сдаться мирно, — мягко сказала я. — Если они будут сопротивляться? Убейте их.

Легат ухмыльнулся.

— Да, — сказал он. — Так и сделаем.

Двухтысячное кабили Наука разделились на пять групп по две когорты и двинулись маршем по главным улицам, ведущим к Белому Камню. Полная когорта Висельников осталась вокруг меня, когда мы заняли центр строя с четырьмя сотнями личного состава моего легата перед нами. Прошло совсем немного времени, прежде чем мы начали привлекать к себе внимание.

Люди подглядывали за нами через закрытые ставнями окна, все ещё слишком боясь нарушить комендантский час, чтобы выйти. Было трудно понять настроение города посреди ночи, но страх был тем, что я улавливала явственней всего. Учитывая, что фальшивый Правящий Совет и Пятый Легион открыто вцепились друг другу в глотки, это было более чем понятно.

Мы столкнулись с нашим первым патрулём через четверть часа — привлеченные движением, которое мы вызывали в городе, пара отрядов из Пятого пришли посмотреть, что происходит. Они столкнулись с крайним левым крылом нашего строя, но были направлены прямо ко мне за объяснениями. Старший лейтенант сонинке поспешно отдала честь, когда поняла, с кем имеет дело.

— Мэм, — поприветствовала она меня. — Лейтенант Томука, Пятый легион.

— Лейтенант, — вежливо ответила я. — Вы можете продолжать выполнять свои обязанности, хотя я полагаю, что вас скоро отзовут в казармы. Пятнадцатый вступает во владение.

— Мы, э-э, не знали, что вы собираетесь приехать, мэм, — сказала сонинке. — Наши разведывательные линии не сообщили о войсках, направляющихся в столицу.

— Они бы и не смогли, — просто сказала я. — Прежде чем вы вернётесь к своему патрулю, у меня есть к вам несколько вопросов.

— Я в вашем распоряжении, — скривилась она.

— Узурпаторы в Королевском дворце, — сказала я. — Сколько людей в их распоряжении?

— Пятьсот, по нашим последним оценкам, — сказала лейтенант. — Они забаррикадировали верхний Белый Камень и запрещают доступ даже легионерам.

Я вскинула бровь.

— И генерал Орим позволил это?

— Генерал говорит, что пока они прячутся во дворце, нам больше не придётся подавлять беспорядки, — откровенно ответила она. — Это не стоит того, чтобы поднимать проблему.

Я откинулась на спинку седла.

— Всего пятьсот, Наук, — крикнула я. — Мы идём напролом.

Громкий орочий смех был моим единственным ответом. Я взглянула на встревоженного лейтенанта.

— Я бы предложила послать гонца ко всем патрулям в этом районе, — сказала я ей. — Не хотела бы, чтобы кто-нибудь попал под перекрестный огонь.

— Я доложу об этом наверх, мэм, — уклончиво сказал сонинке.

Ну что ж. По правде говоря, мы не особенно возражали против зрителей. Это могло бы напомнить генералу Ориму, с кем именно он имел дело, когда мы сядем немного поболтать.

— Свободны, лейтенант Томука, — сказала я, пришпоривая Зомби Второго.

Единственная шеренга Висельников отделилась от строя, чтобы последовать за мной, когда я направилась к своему легату. Очевидно, даже когда я была окружена другими моими легионерами, они не чувствовали, что я достаточно защищена. Наук вполголоса разговаривал с одним из своих офицеров, тагребом со знаками коммандера на её броне.

— Наук, — позвала я, прерывая его. — Отчеты разведчиков.

Орк повернулся ко мне, похлопав своего заместителя по плечу.

— Три баррикады, — сказал он. — Около ста человек на каждой. Мы предполагаем, что остальные будут внутри дворца.

Я хмыкнула. Было бы разумнее подождать, пока у нас не появится несколько фланговых позиций, прежде чем идти в атаку, но я хотела, чтобы это было сделано как можно быстрее. Эти люди были слишком незначительны для меня, чтобы тратить на них много сил. В любом случае, я сомневалась, что у врага есть на вооружении что-то, что могло бы противостоять нападению легионеров.

— Я с Висельниками возьму центральную, — сказала я. — Ошеломляющий удар по двум другим.

— Ты забираешь самое интересное, Кэт, — пожаловался орк.

— Что ж, это должно компенсировать, — сказала я. — Если они не сдадутся, легат, я хочу, чтобы вы высказали своё мнение.

— Значит, мы помечаем их как неграждан? — нетерпеливо нажал он.

Согласно уставу Легиона, граждане Империи — даже те, кто участвовал в восстании — не дозволялись к съедению, если в их воле специально не указано иное. Даже в разгар восстания в Льесе люди, взявшие в руки оружие, считались гражданами. В конце концов, Башня заявила, что весь Кэллоу принадлежит ей.

— Своими полномочиями исполняющего обязанности главы Правящего Совета я лишаю гражданства любые враждебные силы внутри Лауэра, — ответила я через мгновение.

Это был способ донести мою точку зрения, конечно же. Трупы с отгрызенными лицами и отсутствующими конечностями, может быть, и вызвали бы ужас у большинства жителей города, но это послужило бы сигналом для Верховных Лордов: поиздевайтесь над Кэллоу под моим присмотром, и я сниму перчатки. Давно пора было понять эту истину. Тагреб коммандер побледнела от моих слов, но она знала, что лучше не комментировать. Я взглянул на Трибуна Фэрьера.

— Собери своих людей, Джон, — приказала я. — Мы берём инициативу на себя.

— С удовольствием, графиня, — сказал он с суровым выражением на лице.

Фэрьер никогда не был высокого мнения о Праэс, и, хотя у него сложилось грубое подобие товарищества с мужчинами и женщинами Пятнадцатого, его мнение об Империи в целом резко упало, когда распространились новости о том, что произошло в Лауэре. В прошлом он совершенно ясно дал понять, что следует за мной, а не за Башней, и за месяцы, прошедшие после этого заявления, он ни на йоту не изменил свою позицию.