Практика по брачному контракту. Магия не пригодится!

– Элементаль просыпалась. Я боялась навредить кому-нибудь.

– И часто она у тебя так просыпается? – безжизненным голосом спросил ректор.

Можно было промолчать или соврать, но неожиданно для себя я ответила честно:

– Второй раз.

– И когда был первый?

Тон Эдвина был странным, и мне все еще не хотелось смотреть ему в глаза. Я неопределенно произнесла:

– Ну… Мне было лет пять.

– И что тогда случилось?

– Печать Пяти Стихий случилась, – резко ответила я и отвернулась.

– Символично, – хмыкнул ректор и провел ладонью по моему плечу.

От этого жеста меня взяла оторопь. Он что, утешить меня пытается? Эдвин? Меня?

– Проедемся, - приказал он. – Садись в седло.

Я развернулась к своему коню и обнаружила, что Кетту пристально наблюдает за Эдвином, вздыбив шерсть на загривке. Ректор ответил ему таким же взглядом и буркнул:

– Этого еще прихватила… Отпусти его, вон как отъелся!

Кетту оскалился и прижался к седлу, стараясь стать меньше. Я погладила его и укоризненно посмотрела на Эдвина. И только после этого взобралась на коня.

Ректор вскочил на своего жеребца и тронул поводья. Наши кони пошли шагом. Я настороженно косилась на своего фиктивного мужа, не зная, чего ждать. Он не стал меня убивать, вытащил с территории риспи и теперь оберегает мою тайну. Почему? Зачем?

Но задать эти вопросы вслух я не решилась.

Мы остановились на той же поляне, на которой упражнялись в стрельбе. По пути Эдвин несколько раз останавливался и призывал элементаль. Сначала я не понимала, что он делает. Только когда он создал финальную секцию заклинания, поняла, что это огромный контур, то ли сигнальный, то ли защитный. Для чего?

Я прикрыла глаза и попробовала призвать свою элементаль, но ничего толкового не получилось. Я успела ощутить, что заклинание Эдвина окружило поляну, и от этого стало не по себе. Больше ничего понять я не успела – человеческая элементаль затухла, и внутри всколыхнулись отголоски прежней боли.

В этот момент я обнаружила, что Эдвин стоит рядом и ждет, пока я слезу с лошади. Кажется, по моему растерянному взгляду он понял, какие сомнения меня гложат. И раздраженно сказал:

– Лина, не глупи. Я ничего тебе не сделаю. Слезай.

Я неохотно спешилась и спросила:

– Зачем тогда контур?

Эдвин отправился привязывать лошадей и бросил на ходу:

– Нам нужно поговорить. Не хочу, чтобы нас подслушали случайно. Или не случайно.

Я села на замшелый валун под высоким вязом и подтянула колени к груди. Кетту прыгнул на камень и расположился рядом со мной. Ректор в это время сбросил сюртук и остался в одной рубашке. Я подумала, что ожог на плече еще должен беспокоить его. Огонь риспи гораздо сильнее обычного пламени. Но ректор ничем не выдал боли. Я наблюдала за тем, как он отвязывает арбалет и ждала, пока со мной заговорят.

Но сначала Эдвин повернулся к мишени и взвел рычаг. Щелчок, свист – и первый болт воткнулся в деревяшку с нарисованными кругами. В яблочко! Ректор достал следующий болт и заговорил:

– Ты напугала прислугу своим внезапным отъездом. Сандро и Жак тряслись от ужаса, когда докладывали мне. И едва не загнали коней, чтобы встретить меня по дороге из Хэлмилэна. Не делай так больше.

Щелчок, свист. Второй болт вошел рядом с первым. Эдвин принялся перезаряжать арбалет и продолжил:

– Зачем ты поехала к реке?

– Куда конь понес, туда и поехала, – отозвалась я.

Отчего-то у меня совсем пропало настроение врать, и я предпочла расписаться в своей глупости. Новый щелчок рычага. Эдвин смерил меня скептическим взглядом, прежде чем выстрелить. Пришлось добавить:

– Я ничего не соображала. Хотела оказаться подальше от людей.

– Ты могла встретить риспи, – напомнил он, не глядя спуская тетиву.

Третий болт вонзился с другой стороны от первого, и я нервно усмехнулась. И тут же поняла, что если я хочу воспользоваться щедрым предложением Амайи, придется обо всем рассказать Эдвину. Ускользнуть из имения без его ведома будет сложно. Но прежде чем я решилась заговорить, ректор процедил:

– Эти подлые твари не оставят тебя. Договор не работает как надо, Старшая и Младшая в любой момент могут перейти реку. Приближаться к берегу Толко для тебя смертельно опасно. А еще там могут рыскать Таалаб и Саалаб. С твоей магией… Точнее, с ее отсутствием…

Он вскинул арбалет и выстрелил с такой злостью, как будто дырявил не деревяшку, а шкуры риспи. А я решилась произнести:

– У меня есть магия. И она не слабая. Огненная элементаль.

Эдвин повернулся и смерил меня недоверчивым взглядом:

– Ты не можешь ей управлять.

Поколебавшись, я сказала:

– Ну… Я могла бы научиться.

– Каким образом? – недоуменно спросил Эдвин. – Это невозможно. Именно поэтому таких, как ты, принято убивать. Печать – временное решение. Хотя Печать пяти Стихий – лучшее из возможных.

– Амайя предложила учить меня.

На поляне воцарилась тишина. Несколько мгновений Эдвин недоверчиво смотрел на меня. Напряжение росло. Я не выдержала и торопливо заговорила:

– Она сегодня помогла мне усыпить Печать. И в прошлый раз тоже поняла, кто я. Но не стала убивать.

– Она тебя укусила, – напомнил Эдвин.

– Чтобы скрыть метку от шипа огнелетника, – призналась я. – А теперь предлагает помощь.

Какое-то время ректор смотрела на меня и молчал. Я терпеливо ждала, пока он переварит новые сведения и примет решение. Наконец, Эдвин вкрадчиво спросил:

– Ты же понимаешь, что это может быть ловушкой? И тебя может ждать не она, а Кицу и Куми.

– Она и сегодня могла меня убить, но вместо этого помогла, – настаивала я.

Наконец, ректор постановил:

– Я пойду с тобой.

Мысль мне не понравилась, и я попыталась отпереться:

– Я не уверена, что Амайя на это согласится.

– Буду держаться в стороне. Ты поедешь со мной или не поедешь вовсе.

Мне ничего не оставалось, кроме как кивнуть. Я ждала, что после этого ректор вернется к тренировкам, но Эдвин внезапно приблизился и махнул рукой:

– Пока забудем о лисах. Лоуэлл рассказал мне кое-что интересное.

От его слов сразу стало тревожно. Я нервно облизнула губы и спросила: