Правда грешника

— Я бы сейчас не отказался от твоей еды, — говорю я вслух.

Я открываю верхние шкафы, протягиваю руку к задней стенке и перекладываю все предметы. Но там нет ничего, кроме чашек, кухонной утвари и банок с едой. Перехожу к нижним шкафам и обнаруживаю то же самое. Ничего.

Затем я захожу в помещение, которое Шелли любила называть своим кабинетом. На самом деле это обычная комната, в которой много полок с разными безделушками, а в центре стоит стол. Она нечасто сюда заходила. Она не стремилась к карьере. Все, чего Шелли когда-либо желала, – это быть женой и матерью. Она мечтала о доме с белым забором. И я хотел дать ей это.

— Здесь ничего нет, — разочарованно ругаюсь я, перевернув все вверх дном.

— Тебе нужно копать, — повторяет ее голос в моей голове.

Я опускаюсь на стул и достаю флягу из нержавеющей стали, которую всегда ношу в кармане. Она наполнена только самым лучшим виски. Cinque, конечно же. Я подношу ее к губам и вздыхаю, когда жидкость попадает мне в горло. В этом напитке есть что-то успокаивающее. А может, это просто единственный способ увидеть ее. Только после третьего глотка я понимаю, что Шелли пытается мне сказать.

Мне нужно копать. Мне нужно выкопать ее. Ее там не будет. Она не умерла. И как только я раскопаю ее могилу и обнаружу, что она пуста, я буду знать наверняка. И тогда смогу ее найти.

?

— Мне, блять, все равно, сколько времени это займет. Сделай это сейчас. — Я приставляю дуло пистолета к голове сторожа.

— Вы хотите, чтобы я раскопал могилу? Нужно оформить документы, мистер Де Беллис, — заикаясь, произносит он.

— Как насчет этого? — Я слегка наклоняю пистолет влево и нажимаю на курок. Пуля пролетает прямо у него над ухом.

— Ладно, ладно. — Он поднимает руки.

— Рад, что ты понял меня. — Улыбаюсь я ему. Кто бы мог подумать, что будет так чертовски сложно заставить людей раскопать могилу? Мне следовало привести сюда кого-нибудь из людей моего брата. Но тогда слухи о том, что я делаю, дошли бы до Джио быстрее, чем если бы я занимался этим дерьмом в одиночку.

Я не наивен. Я знаю, что он узнает. В этом городе не происходит ничего, о чем бы он не знал.

Наконец гроб извлекают и ставят на край теперь уже пустой ямы.

— Оставьте его. Упомяните об этом кому-нибудь – получите пулю в лоб, — говорю я двум мужчинам, которые только что достали его.

Когда они уходят, я спрыгиваю в яму и подхожу к гробу.

— Пожалуйста, пусть он будем пустым. — Тихо молюсь я, открываю крышку и падаю назад. Внезапно на меня обрушивается приливная волна горя.

Это все равно что потерять ее снова, когда я вижу перед собой разлагающийся труп своей невесты, который смотрит на меня в ответ.

— Нет! — Кричу я. Я дергаю себя за волосы, в то время как мои легкие с трудом втягивают кислород. — Нет! — Я пинаю грунтовую стену перед собой. — Там должно было быть пусто.

— Продолжай копать, Санто, — говорит Шелли. Я оборачиваюсь и вижу, что она стоит на краю могилы. На ней ее любимое желтое платье.

— Я не могу этого сделать, — говорю я ей.

— Ты должен. Ты самый сильный человек из всех, кого я знаю, Санто. Ты сможешь это сделать. Найди правду. Это единственное, что поможет тебе двигаться дальше.

— Я, блять, не хочу двигаться дальше. Я хочу, чтобы ты вернулась. — Удается мне выдавить из себя.

— Это невозможно. Продолжай искать, Санто, — повторяет Шелли.

Я выбираюсь из ямы и сажусь напротив гроба. Я заставляю себя смотреть на ее разлагающееся тело, а не на ту ее версию, что стоит у края могилы.

— Почему, Шелли? Почему, блять, ты так со мной поступаешь? — Я опускаю голову на руки. — Теперь же ты вечность будешь преследовать меня. И я проведу вечность в полном, блять, неведении! — Кричу я. — Я просто хочу знать, почему!

— Что случилось? — Голос моего младшего брата привлекает мое внимание. Когда здесь появился Вин? Что он здесь делает?

— Она действительно мертва, — говорю я ему.

— Да, брат, она мертва. — Вин бросает быстрый взгляд на гроб, а затем снова смотрит на меня.

— Хотя я вижу ее, Вин. Она стоит вон там. — Я указываю на край могилы. — Как она может там стоять, если она... там?

— Я думаю, что, возможно, ты так сильно хочешь, чтобы она была здесь, что твой разум играет с тобой злую шутку, Санто. Ее здесь нет. Больше всего на свете я хочу, чтобы она была здесь. Мне бы хотелось вернуть ее тебе, но я не могу. Это невозможно, — говорит Вин тихим голосом.

— А что, если я не хочу, чтобы она возвращалась? Что, если мне просто нужны ответы? — Я никогда никому раньше не говорил об этом. Что, если я вовсе не Шелли хочу вернуть? Я люблю ее, но в то же время чертовски ненавижу за то, что она так поступила со мной.

— Ответы на что? — Спрашивает Вин. Я замечаю, как его плечи слегка напрягаются.

— Слишком, блять, много вопросов. Что, если это не она? — Это может быть кто-то другой. Труп ведь разлагается. На самом деле это может быть кто угодно.

— Санто, ты нашел ее, помнишь? Ты держал ее тело в своих руках. Ты знаешь, что это она, — говорит Вин.

— Мы собирались стать родителями. Я собирался стать отцом. — Говоря это, я пристально смотрю на Шелли, и она отводит взгляд. Странно. Раньше она без труда могла посмотреть мне в глаза.

— Да, — говорит Вин.

Я прыгаю обратно в яму.

— Тебе следует уйти, Вин. Это не твоя проблема, — говорю я ему.

— Убирайся к чертовой матери из этой ямы. И ты мой брат. Твои проблемы – это мои проблемы, — рявкает он, его тон внезапно становится более властным. От этого я почти ухмыляюсь.

— Я не могу, Вин. Не могу продолжать это делать. Я схожу с ума. Я умер вместе с ней. Он победил. Старик, блять, победил! — Кричу я, снова дергая себя за волосы.

— Нет, не победил. Этот гребаный ублюдок не победит. Я ему не позволю. — Вин прыгает в яму вместе со мной. Он кладет руку мне на плечо и прижимается своим лбом к моему. — Я не позволил ему победить, когда он месяц за месяцем запирал меня в комнате. И когда он позволял кучке больных ублюдков использовать и издеваться надо мной снова и снова. Я и сейчас не позволю ему победить. Он не победит тебя, Санто. Ты сильнее этого, — говорит он. Его голос тихий, но достаточно громкий, чтобы я его услышал.