Правила Барби

– Небольшие разногласия, – пожала плечами я, на что Дорис злобно рассмеялась. – Что смешного?

– Ты, глупышка. В твоих глазках стоит любовь к моему сыну. Бедняжка, ты ведь совсем ничего не знаешь. Хотя, Джефри ведь этого и добивался.

– Что за чушь ты несешь?

Дорис схватила ягоду с тарелки и обмакнула ее в шоколад.

– Джефри знал о завещании Эванса с самого начала, более того, Эванс предложил ему тебя в обмен на голос в совете.

Тяжесть, возникшая в моей груди после ее появления, стала исчезать.

– Я знаю об этом. Джефри сам все рассказал мне, а после у нас был потрясающий секс на его рабочем столе. – Я уперлась локтями в стол, сложила руки в замок и опустила на них голову, не сводя с лица Дорис внимательного взгляда. Мне нравится наблюдать за тем, как она теряет надежду. Ее сенсация не была сенсацией. Даже и не знаю, как она это переживет. – У нас небольшие разногласия, но не критичные. Тебя не устраивает то, что он женится на мне. И я понимаю это, ты бесишься, потому что твой сын влюбился в единственную дочь Эванса…

– Ты думаешь, что он любит тебя? – Она говорила это медленно, и такой интонацией, словно я только вчера научилась понимать человеческую речь. А после Дорис разразилась смехом. – Нет, он делает это ради компании.

Я сглотнула, чувствуя, как тяжесть снова начинает заполнять мою грудную клетку.

При чем здесь компания? Он ведь признался мне в том, что хотел заполучить меня. Компания и так принадлежит ему. Вернее…

Вернее половина контрольного пакета акций. А вторая станет моей после того, как я получу свое наследство.

…Мне безразлична твоя судьба, мне плевать, чего ты хочешь и ждешь, ты не имеешь для меня никакого гребаного значения. И ты находишься рядом, только потому, что это полезно мне!…

– Что? – тихо спросила я, тяжесть в моей груди вдруг перешла на легкие и сжала их с такой силой, что я не могла сделать вдоха.

– Ты не спрашивала у него, зачем ему ты – девушка разбившее его сердце? Ах, да, ты все это время считала, что он согласился на предложение Эванса из-за любви к тебе. Но чтобы стать управляющим ему нужен полный пакет акций и твоя поддержка в совете, только так компания отойдет ему.

Я прикусила щеки изнутри, чтобы физическая боль заполнила дыру, разрастающуюся на том месте, где должно быть сердце. Нос пронзила жалящая боль, к глазам подступали слезы.

– Нет. Ты говоришь это специально.

Дорис улыбнулась снисходительной улыбкой и опустила ладонь на мое плечо. Я даже не потрудилась сбросить ее руку.

– Милая детка, все чего когда-либо хотел мой сын, хоть и сам отвергал это – стать достойным наследником своего отца. Компанию рискуют разодрать по кусочкам, и Джефри хочет исправить это. А ты всего лишь еще одна пешка на шахматной доске, – с напускным сочувствием выдала она.

Первые слезы сорвались с моих глаз.

Все наконец сошлось в моей голове. Он не хотел, чтобы я показывалась перед советом компании, поэтому он взбесился, когда я прервала его презентацию. Джефри просто опасался, что его план сорвется. Вот для чего я нужна ему. Ничего не изменилось, он по-прежнему ведет двойную игру.

– Это все, что ты хотела сказать?

– Я хотела позлорадствовать. Ты ведь обречена на судьбу своей покойной мамаши. Но сейчас это желание пропало. В общем, я поздравляю вас.

– Зачем ты рассказала мне? Думала, я отменю свадьбу?

– О, нет, ты не настолько глупа. Просто хочу, чтобы ты не строила иллюзий. Это сделка, с какой стороны не посмотреть.

– Так недальновидно, Дорис. С чего ты взяла, что теперь я поддержу кандидатуру Джефри в совете?

– Если ты не выберешь его, главный конкурент твоего отца и Фостера просто потопит компанию. Именно этого он планомерно добивался в течение нескольких лет. Утопить «Эванс-Фостер» и выкупить ее за копейки, чтобы создать собственную империю. Если ты не выберешь Джефри, компании твоего отца придет конец, и ты понесешь огромные финансовые потери. Что недопустимо для кого-то вроде тебя, ведь даже трастовый фонд своих предков ты не смогла сохранить.

– Пошла вон!

Дорис ухмыльнулась и взглянула на мое платье в гардеробной.

– Это прекрасное платье, я уже говорила. Но оно действительно тебя полнит.

И только дверь за Дорис закрылась, я схватила первую попавшуюся под руки подушку, уткнулась в нее лицом и закричала, выпуская все, что пожирало меня заживо.

Глава 40

Джефри

Больше пяти минут я топтался у двери в ее комнату. Это было так не похоже на меня, ведь чертовы двери никогда не были для меня проблемой.

Мне столько всего хотелось сказать ей, но я не мог подобрать нужных слов. Казалось, что бы я ни сказал, все заранее обречено на провал. Она выглядела так, словно давно определилась со своими планами, и в этих планах не было меня. А после мне удавалось разглядеть в ее глазах тот самый огонек, который лучше слов говорил, что она не намерена ставить точку. Однако эмоции не позволяли ей пойти на контакт. Пожар тушат постепенно и только потом входят в сгоревшее здание. Именно поэтому я дал ей время остыть. И сегодня ее пламя стало чуть тусклее.

Я был слегка удивлен, когда узнал о клоунах и ритуальных барабанах, что она приготовила для свадьбы, однако не собирался давить на нее в этом вопросе. Свадьба будет такой, какой хочет видеть ее Барбара. Если быть совсем откровенным, мне было глубоко плевать на всю эту помпезность. Я хотел позволить ей чувствовать себя особенной, ведь именно такой она и была, но видимо, снова облажался.

Именно за этим я пришел к ее спальне. Я хотел выслушать ее, ведь если ей не нужна помпезность, я все отменю. И только я собирался войти в ее комнату, заметил поднимающегося по изогнутой лестнице Мейсона. Все эти дни он держался в стороне от меня, тем лучше для него, ведь мысли об убийстве брата не покидали меня ни на секунду.

Как этот сукин сын только посмел забраться в мою голову? Как мог с такой уверенностью рассказывать о сексе с Эванс? Как посмел поцеловать ее? И последний вопрос, который, однако, интересовал меня сильнее всех: как я мог поверить в то, что Барбара легла с ним в постель? Она всегда казалась мне необычной девушкой: немного легкомысленной и импульсивной, страстной и до чертиков изобретательной, однако она никогда не запятнала бы свою честь, прыгнув из одной постели в другую.

Я был идиотом – обиженным идиотом, который культивируя собственные комплексы, был готов переложить ответственность за них на нее.