Правила этой дружбы

В комнату входит Зей с тарелкой сэндвичей в руке.

— Что происходит?

Хантер нажимает кучу кнопок на iPadе.

— Что происходит, так это то, что сталкер скоро получит по заднице,

Зей наклоняется к дверному проему.

— Звучит забавно, но сначала нам нужно выяснить, кто это.

— О, я так и сделаю, — уверяет его Хантер, когда мой телефон издает серию звуков.

Хантер погружается в тишину, становясь все более напряженным, щелкая кнопками и бормоча себе под нос. Зей пристально смотрит на меня так, что я начинаю замечать это. И он делает это открыто, словно ему наплевать, вижу ли я.

После нескольких секунд безотрывного взгляда, он отталкивается от двери и пересекает комнату, протягивая тарелку Хантеру. Не отвлекаясь от экрана, Хантер хватает сэндвич и сразу откусывает от него огромный кусок. Затем, неожиданным движением, Зей передвигает ко мне тарелку, чтобы и я взяла.

Я тянусь за одним, но он отодвигает тарелку.

— Только не этот. Возьми из середины.

Затем ставит тарелку обратно перед собой.

— Почему? Ты его отравил? — шучу я, забирая сэндвич из середины.

Он бросает на меня суровый испепеляющий взгляд:

— Нет, всезнайка, это тот, на котором нет масла на углах. Ну, знаешь, менее жирный, о котором ты бредила на кухне.

— О… Тогда спасибо. — Это было очень мило с его стороны — убедиться, что он достанется мне.

По крайней мере, я так думаю, пока он не пожимает плечами и не говорит:

— Никто не захочет его есть. Мы любим пожирнее.

Он присаживается на кресло у кофейного столика перед нами.

— Что ж, тогда вы многое теряете, потому что он самый вкусный. — откусываю большой кусок и слизываю сыр, который капает на ладонь.

Зей смотрит на меня с непонятным выражением, но я предполагаю, что вероятно это из-за моего неподобающего для леди поведения. Но весь этот этикет, на мой взгляд, сплошная глупость. Неужели только потому, что у меня есть вагина, я не могу слизать вкусный сыр с моей руки? Да, к черту это.

Наконец Зей отводит от меня взгляд.

— Сегодня до меня дошли слухи, что одна из семей, возможно, принесет нам неприятности, — говорит он Хантеру.

— История нашей проклятой жизни, — бормочет Хантер, слушая вполуха.

Я замираю на середине укуса.

— Семей?

Зей откидывается на спинку кресла, откусывая от бутерброда.

— Да. Тебе еще никто ничего не рассказывал? Я думал, кто-нибудь уже успел об этом посплетничать.

— Никто не разговаривал со мной, кроме вас, ребята, и Харлоу. — Я кусаю сэндвич и тщательно пережевываю. — Она упомянула об этом сегодня, но сказала, что не хочет говорить об этом, пока мы в школе, и кто-нибудь может нас подслушать. Она, казалось, немного нервничала по этому поводу.

— Так и должно быть, — говорит мне Зей.

— Наши семьи — это не то, о чем можно сплетничать в коридорах.

— Почему ты так говоришь? Как будто они… Я не знаю… освобождены от определенных правил.

Хантер, который до этого момента нажимал на кнопки как сумасшедший, замирает.

Зей смотрит на него, и Хантер поднимает на него взгляд. Между ними вновь происходит зрительный обмен.

— Когда-нибудь нам придется сказать ей об этом. — говорит Зей, как будто они действительно разговаривали ментально. — Она сейчас с нами, а это значит, что она в опасности, если не в курсе происходящего.

Сомнение проскальзывает на его лице.

— Я знаю, но… Мне нравится, что она избавлена от того дерьма, из которого мы вышли,

Взгляд Зея становится ледяным.

— Держи себя в руках.

Хантер свирепо смотрит на него.

— Пошел ты.

Я чувствую себя ужасно неловко и, честно говоря, растерянно. Почему Хантер так злится на него? И почему должен держать себя в руках?

— Зей прав, ей нужно узнать. — Джекс входит в комнату с бутербродом в одной руке и тарелкой макарон с сыром в другой. — Она не будет в безопасности, если мы не скажем ей правду.

Он смотрит на меня, и выражение его лица смягчается.

— Прости, если я напугал тебя.

— Что ты нет, — говорю я ему. — Думаю, мы уже установили, что меня не так легко напугать.

Его губы превращаются в тонкую линию.

— Если тебя что-то и напугает, то только это. И, честно говоря, я бы предпочел, чтобы ты не вмешивалась. Но Зей прав, тебе нужно знать. Это важно, чтобы оставаться в безопасности, пока ты с нами.

— Ты сказал, никакой мафии. — Я окидываю его взглядом. — Но опять же, то, как ты себя ведешь, звучит ужасно по-бандитски.

— Это потому, что так оно и есть, — заявляет Зей. — Джекс просто любит притворяться, что это не так.

Джекс хмуро смотрит на него.

— Я не люблю притворяться. Никто никогда не давал никому официального титула гангстера. Поэтому я предпочитаю видеть все в другом свете.

— Ну да, живешь в своем иллюзорном мире, — бормочет Зей, закатывая глаза.

Джекс раздраженно качает головой, затем ставит тарелку с макаронами на стол, прежде чем опуститься на диван рядом со мной, так что я оказываюсь между ним и Хантером. Я пытаюсь соскользнуть, чтобы освободить больше места для Джекса, но Хантер слишком поглощен телефоном, чтобы понять, что я пытаюсь сделать, поэтому я просто оказываюсь прижатой к нему ногой и рукой. Отклоняюсь в другую сторону, чтобы дать ему немного пространства, но оказываюсь прижатой к Джексу. Я ожидаю, что Джекс отодвинется, так как с его стороны есть место, но он просто откидывается на спинку дивана, держа свою ногу рядом с моей, вместе с его плечом, и вся моя левая сторона оказывается прижата к нему. Его запах снова наполняет мои ноздри, и я осторожно вдыхаю его. В том, как он пахнет, есть что-то знакомое. Не знаю почему, но что бы это мне ни напоминало, внутри у меня становится тепло.

Мои мысли мимолетно возвращаются к тому воспоминанию о бабочке…

— Ну, как бы мы их ни называли, — говорит Зей, возвращая меня к реальности. — Кто-то должен ей все объяснить.

Он смотрит на Хантера, который просто опускает взгляд обратно на экран iPadа.

— Я этого не буду делать, так что не смотри на меня.

— Я могу, — предлагает Джекс, бросая в рот последний кусок сэндвича.

Зей быстро качает головой.

— Ни за что. Вы просто смягчите все углы и расскажете историю, не соответствующую действительности.

Джекс массирует виски кончиками пальцев.

— У меня от тебя голова разболелась.

Зей игнорирует его, сосредоточившись на мне.

— В этом городе есть пять семей, которые контролируют все. Мы трое принадлежим к клану Капперелли, вероятно, самой могущественной семье в городе. Хотя другие семьи скажут тебе обратное.

Капперелли — фамилия Джекса, но не Хантера. И я не знаю фамилии Зея. Но Кэти упоминала, что они двоюродные братья.

— Но как Хантер входит в эту семью, если его фамилия Хатингфорд? — Я удивляюсь. — И я не знаю твоей фамилии, но предполагаю, что ты тоже Капперелли, раз вы с Джексом кузены.