Правнучка стрелы

– Вы правы, господин бандит! – Ответил Шнорре, потирая правой рукой кровоточащий череп.– Вижу, разговор предстоит долгий. Может быть, сходить на кухню и приготовить для вас кофейку?

– Ты, старикан, очень весёлый труп,– показал оскал фиксатых зубов Вася.– Может, у тебя, где-нибудь в кастрюле «Вальтер» отдыхает. Ты лучше сиди и слушай.

– Да не ссорьтесь, ребята,– душевно сказал Роман Палыч.– Ты вот зря, Миша, споришь с Васей. Мой Василий Макарович прав. Время, как бы, у нас есть. Но всё надо делать быстро и чётко.

Толстяк Роман Палыч открыл свой кейс и выложил на стол папку. Развязал тесёмки, извлёк оттуда стопку бумаг. Понятно, документы, подписанием которых Шнорре, без всякого сомнения, должен был поставить крест на своей карьере и благополучии, да и на собственном физическом существовании. Всё уже было почти оформлено должным образом и задним числом. За полтора месяца до сегодняшнего дня. На каждом бланке, где это необходимо, уже стояли подписи нотариуса Владлены Симоновны Кряковой, наполовину владелицы частной нотариальной конторы.

Внимательно изучив всё, что было предложено ему подписать, Михаил Арнольдович категорически заявил:

– Я сообразил, господа, что выхода вы мне не оставляете. Никакого! Но я подпишу всё бумаги только в том случае, если вы мне назовёте убийцу моей жены и того, кто заказал это мерзкое преступление.

– Ты ещё будешь, тля, ставить нам условия,– Вася привстал с кресла, собираясь ударить Шнорре. – Я тебя сейчас так припечатаю, что ты сдохнешь… на месте!

– Остановись, придурок! – Одернул Васю Роман Палыч.– До тебя не доходит, что в убитом состоянии Михаил Арнольдович ничего нам не подпишет. Кстати, ему ещё предстоит накатать и прощальное предсмертное письмо. Не ёрзай, Миша!

– А ты чо… всё сам? Мне немного дай подумать, Палыч!– Немного обиделся Вася.– Я тоже хочу… подсказать.

– Тут думать ни о чём не надо. Особенно тебе, Вася,– засмеялся Роман Павлович.– Я не тебя ведь собираюсь мочить, а господина… Шнорре.

– Вы очень любезны,– с иронией заметил предприниматель.– Я так рад нашей встрече!

– Не паясничай, покойник! Так вот… Текст прощального письма заранее заготовлен. Короче говоря, ты там изложишь, что жизнь твоя собачья после убийства твоей любимой жёнушки уже ничего не значит для тебя, что ты, собака, виноват, что загубил мощное городское предприятие «Кабельный завод», что жил не честно и очень много наворовал денег у трудового народа… И в конце, этак, ненавязчиво, напишешь, что уже перед своим уходом в небытие, подписал такие и такие-то бумаги. Почему ты так сделал?

Шнорре внимательно и даже проникновенно посмотрел в глаза бандиту и поинтересовался у него:

– Вот именно! Почему я это сделал? У меня что… менингит?

– Ты потому так сделал, что…Потому, что решил, что на твоём месте так поступил бы каждый российский гражданин,– пояснил Роман Павлович.– Да, в письме своём, последнем в жизни, к родным и близким и другим волкам, ты напишешь, что, как бы, приговорил себя к смерти через повешение. Укажешь место, где надо будет искать твой гнусный труп, чтобы зарыть его в землю… с почестями. Мы всё сделаем, как положено.

– Вы, господа, даже не представляете себе, что произойдёт с вами и вашими подлыми хозяевами, – заметил Шнорре,– если хоть сотая часть содеянного вами станет известной в Генеральной прокуратуре, в прекрасном городе под названием «Москва»! Достаточно тут и нашей городской прокуратуры.

– Уймись, батя,– засмеялся Роман Палыч.– Москва, хоть и не так далеко, но ей не до нас. А прокурор теперь в городе свой человек, понимающий, который тоже… с нами. Уважаемый товарищ, молодой, перспективный, кстати, из столицы-матушки. Ахмет Ахметович Галиджанов, но по духу… русский. Но он тоже – народный мститель, как и мы. Но мы-то, Миша с Василием Геннадьевичем – мелкие сошки. Так что, не тяни кота за хвост. Подписывай все бумаги и катай отходную прощальную маляву!

С нетерпением и, почти с юношеским волнением, Гранкин и Зуранов, находящиеся в соседней комнате, готовы были преступить к действиям. Особенно нервничал Денис. Но Алексей, приложив пальцы к губам, дал понять своему товарищу, что пока не назрело время для активных действий. Он понимал, что хитроумный, уже протрезвевший, старик Шнорре старается вытянуть из бандитов максимум полезной для дальнейшего следствия информации.

Бандиты вели себя почти так, как в самых лучших американских фильмах. Они, зная, что Шнорре, всё равно, суждено уходить на тот свет, успокоили предпринимателя, заверили, что умрёт он легко. После процедуры подписания «добрые» бандиты сделают ему инъекцию, после которой Шнорре всё будет до фонаря. Он будет спокоен, тих… Всё, самоё интересное, произойдёт за городом.

– Я увидел, что за люди решили подобрать мой капитал, завод, акции, всю недвижимость, включая, дом в Марселе и две небольшие виллы под городом Сочи и на Куршской косе… Как я понял, квартира моя будет отписана вам, как бы, по закону… Роман Павлович. А всё ценное, драгоценности и деньги, которые вы найдёте здесь после моего, в кавычках, самоубийства вы поделите с Василием, вот этим, вроде, Макаровичем поровну.

– Наконец-то, въехал, старый навозный жук! – Засмеялся Василий. – Подписывай бумаги и катай маляву! Не тяни кота за… где попало!

– Можете мне вырвать ноздри калёным железом,– решительно заявил Шнорре, – но пока я не я не узнаю, кто заказчик убийства моей жены и кто исполнитель, разговора не будет Точка!

– Да, ты мне сейчас!.. – Зарычал Вася. – Я тебе, старый пенёк, сейчас ноги буду выдёргивать!

– Не усложняй, Василёк, – остановил подельника Роман Палыч.– Пусть человек, хоть что-то узнаёт и шагает себе в последний путь. Его, в любом случае, в живых оставлять никак нельзя. А за городом всё сделаем чистенько. Ну, зачем нам проблемы? Но только так, Михаил Арнольдович, еврейская твоя морда, это твоё последнее желание. Мы скажем тебе, кто и что, но не вздумай выпрашивать чего-нибудь ещё! Глоток свежей итальянской мадеры или близкий контакт с какой-нибудь очень народной артисткой. Уловил, буржуй, кровопийца трудового народа? Идёт?

– Хорошо! – Ответил Шнорре.– Только это мне и надо знать, даже там… на том свете.

– Заказал твою жёнушку, по каким-то, непонятным причинам, хочешь – верь, хочешь – нет, начальник городского УВД Листрилов. Можешь на том свете на него жалобы писать.

– Эх, Вася, дурак ты круглый,– Роман Палыч покрутил пальцем у виска.– Тут можно было соврать… А вдруг данная, конкретная тля, придёт с того света мстить генералу нашему… за всю мазуту?

Напарник Романа Павловича слегка возмутился или сделал вид, что обиделся на своего шефа или что-то не совсем понимает.

– Ты, Ромка, что, по фазе сдвинулся? – Сказал почти недовольно Василий.– То говорим, то не говорим… Какая трупу-то разница, кто и чего там заказал. А за базар надо отвечать. Просит покойник правду сказать, значит, спой ему… нужную "песню". Я ведь не собирался с ним тут… кокетничать. Ты вот сам тут мудрить начал…

– Вы придурки или как? – Смело поинтересовался Шнорре.– Я же вам ясно дал понять, что без данной информации не будет ни каких дел. Кто убил?

– Да про то я могу всё рассказать,– ухмыльнулся Роман Палыч. – Как бы, он своё дело сделал. Ему и твой «Ланд Крузер» подарили… за работу. Ну, надолго ли дураку стеклянный член? Если ты его с того света пристрелишь, господин Шнорре, то мы тебе за такое большой спасибо скажем.