Правнучка стрелы

– Правильно тебе кажется, Зуранов.– процедил сквозь зубы Самохвалов.– Перещёлкают вас на кладбище, как цыплят. Ты ещё не въехал, что весь город наш.

– Этот гад правду говорит, Арнольдович,– мрачно пошутил Алексей.– Иногда стоит послушать и покойников.

После этих слов Прошин беззвучно заплакал, кусая губы, а Самохвалов угрюмо насупился. Зуранов подал Шнорре один из пистолетов Макарова и сказал:

– Спрячь, в сейф. Возвращайся сюда на своей «Шкоде». Не пугайся, Михаил Арнольдович. Я исчезну с этими сволочами тихо и незаметно.

Кивнув головой, Шнорре взял пистолет и прошёл в соседнюю комнату. Зуранов крепко и внезапно схватил за руки бандитов и представил, как его ноги отрываются от пола. Незаметно пришло то, чего так всегда желал Зуранов. Он теперь самостоятельно управлял процессами перемещения из одного мира в другой, и мог уже кое-что брать и с собой… «в дорогу».

Через мгновение он и его арестанты «приземлились» у Чёрных Камней, напротив его пещеры. Сидевший неподалеку, на камне, Рав, и разделывающий кремневым ножом полуживую ящерицу, упал от неожиданности на четвереньки. Увиденное на столько потрясло и привело его в ужас, что бедный старый охотник спрятал от страха свою полуплешивую голову в густую вьющуюся траву Длинди.

Что касается бандитов, то их состояние было ничем не лучше. Наверняка они считали, что находятся уже на том свете. Ничего не понимающими, замутнёнными глазами Самохвалов и Прошин смотрели на диковинный мир времён Раннего Неолита. Они своим жалким рассудком не могли постичь происходящего.

Зур подошёл к лежащему на животе Раву, потрогал его за плечо и сказал:

– Пусть отважный и сильный охотник Рав встанет на ноги и встретит Зура, который явился к Чёрным Камням.

Постепенно приходящий в себя Рав поднялся с земли, потрогал рукой твёрдую джинсовую ткань куртки молодого охотника и спросил:

– Рав хочет знать, почему на Зуре, вместо одежды, навешаны шкуры неизвестных животных. Что за люди, без шерсти на лице, появились здесь вместе с ним? Может ли Рав с ними поговорить?

– Рав задал Зуру очень много вопросов. Люди, которые прилетели сюда вместе с Зуром, хуже, чем горные духи. Зло, которое они совершили, больше, чем небо над головой. Рав не должен с ними говорить, да и не сможет, потому что они не понимают языка Племени Уходящих.

– Значит, Рав может сделать из плохих людей очень много свежего мяса? – Потирая лохматые руки, сказал старый охотник. – Чтобы оно дольше сохранилось, его можно посыпать каменной солью или высушить на солнце.

– Рав не поступит так, потому что эти люди должны жить здесь и быть несчастными. Смерть для них – слишком большая награда,– сказал серьёзно Зур.– Смерть надо заслужить. Пусть они найдут её сами. Рав отведёт до заката солнца злых людей так далеко от Чёрных Камней, чтобы они не сразу смогли найти пещеру Зура. За это время он успеет слетать в будущее.

Дав указания старику Раву, молодой охотник достал из внутреннего кармана куртки перочинный ножик, подошёл к бандитам и шильным лезвием открыл замок наручников. Рав, приведя в порядок, себя и своё боевое снаряжение, состоящее из дротика и кремниевого ножа, подошёл к обезумевшим и растерянным бандитам. Он был готов увести пришельцев из будущего, как можно дальше от этих мест и так основательно запутать следы, чтобы странные люди не смогли найти дорогу к Чёрным Камням.

– Мы, что, свободны? Тут, как я понял, снимается какой-то художественный фильм про дикарей? – Сказал Прошин.– Ну, тогда… такая ситуация… меняет дело.

– Наконец-то ты, Зуранов, сообразил,– сплюнул себе под ноги Самохвалов, – что с нами шутки плохи. Ладно. Тебя мы не тронем. Но со Шнорре доведём дело до конца. Сунешь в наше дело свой нос – отрубим его… по самые пятки! Понял? А пока дай нам что-нибудь пожрать, верни оружие и проводи до шоссейной дороги! Тебе зачтётся?

– Рав хочет знать, что говорит это двуногое мясо на непонятном для него языке? – Поинтересовался старый охотник. – Если человек, наполненный жиром, оскорбляют мудрого и отважного Рава, то он убьёт его в честном поединке.

– Пусть знает великий охотник Рав, что люди, пришедшие из будущего,– сказал Зур на языке Племени Уходящих,– потеряли разум и не знают, где они находятся. Рав может их по дороге немного поколотить древком своего короткого копья, но убивать их не должен. Не надо гневить горных духов.

– Да ты ещё, Зуранов, и киноартист! Мелешь что-то на тарабарщине.– Самохвалов, выпятив живот, развязанной походкой подошёл к Зуру. – Я повторяю приказ! Вернуть табельное оружие! Но сначала мы отдохнём и чего-нибудь пожрём! Где здесь кафе или, на крайний случай, какая-нибудь забегаловка?

– Отныне господа о жратве и прочем вы будете заботиться только сами, если, конечно, к вечеру, вас самих кто-нибудь не сожрёт,– сурово сказал Зуранов.– А теперь в путь! Я не желаю больше видеть ваши свиные рыла!

– Оп-она! Да мы, оказывается, в Африке, и Зуранов продал нас в рабство,– выразил свои соображения Василий.– Ну, как мы сюда попали, ума не приложу. Память отшибло.

– Молодец, что догадался, – сказал Зур и дал знак рукою Раву, переходя на другой язык.– Пусть Рав поспешит! Пусть он немедленно уведёт отсюда злых духов в телесной оболочке!

Сильный и могучий, старый Рав взял за шиворот бандитов и повернул лицом в ту сторону, куда им следовало идти. Те попытались оказать отчаянное сопротивление. Но невозмутимый и спокойный Рав так крепко обнял обоих сразу, что бандиты завопили от нестерпимой боли. Им ничего не оставалось делать, как только идти, идти, идти…

Через несколько минут конвоируемые и Рав исчезли в густых зарослях пышной растительности раннего неолита. Зур вошёл в пещеру и в самом дальнем углу в одной из трещин каменного пола спрятал пистолет Макарова, перочинный нож, наручники и коробок спичек, предварительно завернув его во внутреннюю часть шкурки мелкого грызуна Банхи. Он был уверен, что в такой упаковке они не отсыреют.

Выйдя из пещеры, он присел на ствол старого дерева, вспомнил, что у него имелась при себе зажигалка и сигареты. Закурил. Молодой охотник стал непроизвольно обдумывать дело Шнорре. На отсутствие доказательств вины преступников сетовать не приходилось. Бумаги, которые бандиты предложили подписать Михаилу Арнольдовичу, говорили сами за себя. В них, по меньшей мере, значилось около десятка фамилий лиц, явно состоящих в, умело организованной, преступной группировке. Это были, что называется, если и не первые люди города, то не из числа последних.

Начальник местного УВД, новый прокурор, главный судья, директор банка «Простор»… Несомненно, вся эта шайка существовала не без поддержки влиятельных субъектов из городской мэрии.

Дело Зуранову не представлялось сложным. Но он глубоко сомневался в том, что самые главные преступники когда-либо, на законном основании, получат по заслугам за свои чёрные дела. Земной суд не для них, если только божий… В любом случае, они прикроются «мелкими сошками» и «стрелочниками», когда дело дойдёт до Москвы. Да ведь и там, при таком раскладе, обязательно имелась мощная и влиятельная, что называется, волосатая рука.