Право на возвращение
Шрифт:
В бортовом компьютере вражеского корабля мы нашли запись о том, что предыдущую остановку он совершал на Эриде, До этого он совершал рейсы на множество других малых планет, и неизменно возвращался на Эриду. А это значит, что, скорее всего, штаб наших врагов именно там! И шарить по планетам больше не надо — летим прямиком в логово заговорщиков!
Глава 8
Глава 8
В гостях у богини раздора
На экране начал все увеличиваться красноватый диск относительно
— Амальтея, а ты хорошо знаешь Эриду? — спросила я.
— Ну, когда я была здесь, ее еще не начинали осваивать, — ответила моя долговязая сестренка. — Мы осмотрели ее, наметили на карте наиболее выгодные места для установки ракет. Но строительство началось уже без меня. А вообще-то центральная ракетная база планировалась не здесь, а на Плутоне. Видимо, заговорщики знали об этом, и решили не рисковать, думали, что здесь их не так быстро найдут.
Неожиданно включился один из боковых экранов и на нем возникло лицо незнакомого доспелого робота.
— Двадцать пятый! Двадцать пятый! — произнес он. — Говорит диспетчер! Говорит диспетчер! Вы возвращаетесь раньше графика. Посадочное место не готово! Срочно сообщите причину возвращения, и если она достаточна, приземляйтесь в неосвоенной области! Повторяю: сообщите причину возвращения!
Далеко не сразу до меня дошло, что он говорит по-английски! Хм, значит, корни заговора уходят уж слишком глубоко, если наши враги даже не пользуются общепринятым для роботов языком.
К счастью, камера показывала лишь кресло первого пилота, а в нем сидела Амальтея, больше похожая на доспелую, чем я. А она не растерялась и отчеканила:
— Диспетчер, диспетчер! Говорит двадцать пятый! Говорит двадцать пятый! Возвращаемся потому, что задание полностью выполнено. ПерваяМосковская лаборатория и подводная Марианская лаборатория уничтожены. Человеческое население Гуама ликвидировано. Дальнейшее пребывание на Земле стало нецелесообразным.
— Почему приняли решение об отбытии без согласования? — спросил диспетчер.
— Не было связи, — нашлась моя долговязая сестренка. — Внешние антенны были повреждены местным населением.
— Вас понял. Посадку дать не могу. Приземляйтесь в квадрате сорок шесть и ждите там до освобождения места!
— Слушаюсь! — откликнулась Амальтея.
— Не знаешь, что там находится? — спросила я.
— Говорю же — при мне здесь кругом было пустынно, — откликнулась она, потом задумчиво произнесла, покопавшись в компьютере: — Сорок шестой квадрат — это совсем близко от порта, всего пара километров. Отвернем-ка мы на тридцать градусов влево. От порта ведь тоже не стоит сильно удаляться.
Уже через пару минут "Вихрь" приземлился в лабиринте невысоких скал. Амальтея тут же выскочила из кресла и крикнула:
— Бежим скорее!
Я прекрасно поняла ее. Диспетчер, конечно, сообщил о подозрительном корабле, и в сорок шестой квадрат уже высланы группы захвата. Само собой, они сразу же поймут, что нас там нет, и в два счета найдут в компьютере наш маршрут, зафиксированный радарами. Понятно, что проще всего было бы вообще не садиться на Эриду, а срочно драпать на Землю, будить общественность и так далее. Но что, если за это время враг успеет
осуществить свои планы? А ведь теперь Земля полностью беззащитна, никаких средств ПВО там больше нет — никто ведь не рассчитывал на предательство.Мы выскользнули из корабля и помчались среди нагроможденных глыб, старясь прыгать далеко, но не сильно отрываясь от земли, чтобы нас не было видно за скалами.
Внезапно Амальтея затормозила так резко, что я чуть было не сбила ее с ног. Выглянув из-за ее плеча я увидела огромную ровную площадку, на которой расположилось несколько космических ракет непривычной конструкции. Я сразу же поняла, в чем их особенность. Они могли преодолевать огромные космические расстояния с помощью такого же двигателя, как у "Вихрей", а оказавшись в атмосфере планеты, переходили на обычные ракетные двигатели. Часть ракет находилась в подземных щахтах, а некоторые еще только ожидали погружения, и возле них возились все те же шароглазые. Все они были относительно далеко от нас, зато совсем рядом маячил доспелый в незнакомой мне военной форме.
— Сержант! Подойдите сюда! — окликнула его Амальтея по-английски. — Я веду шпиона!
Военный тут же обернулся, и она подтолкнула меня к нему, демонстративно заломив мои руки за спину. Когда сержант приблизился, Амельтея произнесла:
— Старший лейтенант Шекли, служба безопасности! Имею полномочия от самого! Это дитя-робот пробралось к нам с Земли и шпионило за размещением ракет. Арестуйте его!
— Арестовать? — сержант явно опешил. — Да у меня и наручников-то нет…
— Вяжите ремнем! — приказала Амальтея тоном, не терпящим возражений.
И как только сержант начал расстегивать свой армейский ремень с тяжелой пряжкой, моя долговязая сестренка всадила клинок Паласо прямо в один из его опущенных глаз. Причем даже не ударила, а метнула нож вверх кратким движением запястья.
— А ты это здорово придумала, — заметила я, помогая ей стаскивать с убитого одежду. — Вот только руку левую мне дернула слишком сильно, она же у меня болит постоянно.
— Извини, не знала, — коротко бросила она, а я только теперь сообразила, что до сих пор ни разу не обмолвилась про свои хронические боли.
— Кстати, почему ты назвалась Шекли? — спросила я, пока она натягивала форму.
— Первая английская фамилия, что пришла в голову, — объяснила Амальтея. — Автор первого зарубежного рассказа, который я прочла. Он был напечатан в очень старом детском журнале…
— Я снова твоя пленница? — спросила я, когда она довершила свой маскарад упавшей наземь зеленоватой шляпой с кокардой.
— Нет, теперь, кое-что поумнее, — улыбнулась сестренка. — Ты прибыла с Земли с важным донесением.
И мы, выйдя из-за скалы, зашагали по ракетодрому, как ни в чем не бывало. Попадавшиеся нам на пути шароглазые не обращали на нас никакого внимания. Мы же шагали, оживленно жестикулируя, и непринужденно болтали на английском о первом, что пришло в голову. А пришла нам в голову первичная схема размещения ракет на кентаврах.
Вскоре мы заметили стоявший на краю поля электрический джип, сильно утяжеленный специально для здешней гравитации, и свернули к нему. Амальтея, не давая доспелому водителю опомниться, бухнулась на сиденье рядом с ним и повелительно произнесла: