Право первой ночи, или Королям не отказывают

— Рада, что тебе понравилось, — парировала я, обратившись к этой неприятной особе на «ты».

— Уверена, Тони, ты ещё не раз пожалеешь, что выбрал для брачного союза её, а не меня, — вскинула голову шатенка и гордо удалилась.

— Это что сейчас вообще было? — пристально посмотрела я на мужа.

— Я не мог её не пригласить, она моя соседка и мы дружили с детства, — принялся оправдываться он. — Мы даже строили планы, что когда-нибудь поженимся. Но потом я встретил тебя, и на моей руке проступила метка истинной пары. Так что от всех прежних связей пришлось отказаться. Арина восприняла разрыв наших отношений довольно остро.

— Уж не она ли приложила руку к тому, что я упала с лошади за день до свадьбы? — пронеслась в голове догадка.

— Нет, ты что, она же приличная девушка! — поспешно заверил Тони.

— Поздравляю с браком, красотка! — подошёл ко мне младший брат моего мужа. Меня умилило, как старательно он пытался изображать из себя взрослого ловеласа. — Жалею, что ты досталась не мне. В любом случае желаю тебе любви и счастья! Вот, прими от меня этот красный цветок — розарус. У него пятнадцать лепестков — нечётное количество, это большая редкость и знак того, что озвученное пожелание непременно сбудется!

— Спасибо, Ромус, — с признательностью улыбнулась я, принимая подарок.

— А это ещё кто? — встрепенулся Тони, увидев ворвавшихся в поместье всадников с большим стягом наперевес.

— Гвардейцы короля, — удивлённо пробормотал свёкр.

Глава 11 Королевское право

Энни

— Если есть стяг, значит, к нам пожаловал сам король? — изумлённо спросила я.

Во всеобщем напряжённом молчании отозвался свёкр:

— Не обязательно. Стяг может означать королевского посланца с официальной миссией. Полагаю, в нашем случае всё так и есть. Король всегда передвигается в карете. А тут только всадники.

— Почему только в карете? — уточнила я.

— По состоянию здоровья, — сдержанно пояснил Джон Ламор.

Наверное, старенький уже.

— Слушайте все! — провозгласил подъехавший к нам всадник лет сорока пяти.

Спрыгнув с лошади, этот высокий бородатый брюнет в доспехах подошёл к нам с Тони и обратился ко всем присутствующим:

— Приказ короля Эдуарда Великого! Роду Ламор оказана великая честь! Его величество изволил востребовать своё право первой брачной ночи с молодой женой маркиза Тони Ламора! Ей предписано немедленно явиться во дворец! Я, герцог Дюран, обязан лично сопроводить новобрачную в королевские покои.

От шока я словно окаменела.

— Но ведь он старый, толстый и с подагрой! — потрясённо выпалил Ромус.

— Думай, что говоришь! — жёстко одёрнул его отец и с елейным лицом обратился к Дюрану: — Прошу вас, герцог, не обращайте внимания на реплику моего сына. Он лишь хотел выразить свою обеспокоенность здоровьем нашего замечательного, мудрого короля, волнуясь о том, чтобы тот не перенапрягся ночью с юной девой. Мой наследник просто неудачно выразился.

— Тони?.. — судорожно выдохнула я, посмотрев на мужа с мольбой: — Ты же не отдашь меня?

На скулах супруга ходили желваки.

Натянув на лицо маску невозмутимости, он повернулся ко мне:

— Как сказал герцог Дюран, нашей семье оказана великая честь. Каждый из нас прежде всего подданный его величества, и уже потом семьянин.

— Ты шутишь? — с болью в голосе сказала я.

— Ты не понимаешь, Энни. Королям не отказывают! — уверенно заявил мой супруг.

— Но ты же сам говорил, что я твоя истинная пара! — попробовала я зайти с другой стороны.

Махнула на его татуировку.

— Всё так и есть, — кивнул Тони. — Но, к превеликому счастью, наша связь является незавершённой. На твоём запястье метка так и не проступила. Значит, я легко и без боли перенесу интимную связь истинной пары с кем-то другим.

— А обо мне ты подумал? Каково будет мне??? — возмутилась я.

— Предлагаешь мне выступить против короля? — аж дёрнулся супруг. — Это же государственная измена! Не слушайте её, герцог Дюран, моя жена слишком переволновалась на свадьбе, а вчера и вовсе упала с лошади и сильно ударилась головой. Она даже потеряла память, и теперь совершенно утратила понятия о рамках приличия.

— Какое несчастье, — равнодушно отозвался герцог.

— Вот именно: я сильно ударилась головой и теперь плохо себя чувствую! И не могу никуда ехать! — озвучила я ещё один аргумент, цепляясь за соломинку.

В глазах большинства гостей светилось любопытство, у некоторых — сочувствие. А во взгляде некоторых дамочек, включая соседку Арину, было неприкрытое злорадство.

Свёкр со свекровью поглядывали на меня с раздражением. Они явно желали, чтобы я прекратила упрямиться, перестала их позорить и поскорее отправилась в королевскую опочивальню.

А в светлых очах Ромуса я видела поддержку: подросток был возмущён всей этой ситуацией не меньше меня.

— Не говори глупостей, дорогая. Помни о том, что ты удостоена величайшей чести, как и весь наш род. Король всегда бывал щедр с теми невестами, которым повезло попасть на первую брачную ночь в его покои. И вознаграждал их мужей и других родственников, — привёл убедительный, как ему казалось, аргумент, Тони.

— Король не вспоминал о праве первой ночи лет десять! — звонким голоском заявил Ромус. — Это всё слишком странно! Зачем ему понадобилась наша Энни?

— Может, потому, что она красивая, в отличие от других невест? И если она забеременеет, то королевский отпрыск будет обладать не только мудрым характером от отца-короля, но и красотой? — повёл плечами Джон Ламор и в очередной раз одёрнул сына: — Но всё это нас не касается, Ромус. Это дело короля. Кто мы такие, чтобы обсуждать его решения? Право первой ночи — это официальный закон, и мы обязаны его исполнять. Тони прав: королям не отказывают.

— Полагаю, вы всё уже обсудили, — подвёл итог Дюран. — Чтобы даме не трястись в седле, предлагаю выделить ей карету. Иначе посажу её на коня перед собой.

— Конечно-конечно, мы сейчас организуем карету! — затряс головой мой супруг.

— Не отдавай меня им, слышишь? Тони! Не отдавай! — взмолилась я, но меня никто не собирался слушать.

— Не хочу всю дорогу выслушивать дамскую истерику. Особенно от ушибленной на голову, — заявил Дюран и неожиданно нажал на точку на моей сонной артерии.

Сознание моментально уплыло в туман, ноги подкосились и последним, что я ощутила, было то, как меня подхватывают сильные руки герцога.

И голос Ромуса: