Преподобный Симеон Новый Богослов и православное предание

Эти тексты показывают, что для православного христианина учение об обожении — не предмет богословских спекуляций, но тема постоянного молитвенного размышления

Прежде чем перейти к Симеону, мы должны отметить две важные черты, характерные для учения восточных Отцов об обожении. Во–первых, Отцы Церкви часто говорят об обожении в эсхатологическом контексте, т. е. говорят о конечном обожении человека в Царствии Небесном. Григорий Богослов, в частности, утверждает, что здесь , в настоящей жизни, мы приуготовляемся, тогда как»в ином [мире]« через стремление к Богу достигаем обожения [1498] . Окончательное обожение человека представляется Григорию причастием Божественному свету в Царствии Небесном:«Светом [является] и тамошняя светлость для очистившихся здесь, когда праведники воссияют, как солнце (Мф. 13:43), и станет Бог посреди их, богов и царей» [1499] . Вместе с тем, обожение начинается уже здесь: тот, кто переступил через все земное, — говорит Максим Исповедник, — вступает в восьмой день (т. е. в будущий век, уже предвкушаемый в нынешнем веке) и»вкушает блаженную жизнь Божию… и сам становится богом благодаря обожению» [1500] . Суммируя святоотеческое учение словами М. Л Бородиной, можно сказать, что обожение предвкушается и начинается in via (в земной жизни), но в полноте осуществляется in patria (в небесном отечестве) [1501] .

1498

Слово 38, 11 |126].

1499

Слово 40, 6 [208].

1500

Главы богословские, 1, 54 [1104 AB]

1501

Lot-Borodine. Deification, 21

Вторая характерная черта, на которую мы должны обратить внимание, — представление об участии человеческого тела в обожении: в этом одно из коренных отличий святоотеческого учения об обожении от его неоплатонического двойника — идеи о том, что человек может»быть богом»(эта идея встречается, в частности, у Плотина [1502] ). Макарий Египетский упоминает, что тела святых преобразятся, когда святые окажутся во славе неизреченного света [1503] . Иоанн Лествичник пишет о том, что тела многих святых освятились в течение их земной жизни»и некоторым образом сделались нетленными от пламени чистоты» [1504] . Когда душа становится богом по сопричастию с Божественной благодатью, говорит Максим Исповедник, тело обоживается вместе с душой [1505] . Святые суть боги, господа и цари; они стали жилищем Бога, вселившегося в их тела, подчеркивает Иоанн Дамаскин, рассуждая о почитании мощей святых. Ссылаясь на 1 Кор. 6:19 («тела ваши суть храм живущего в вас Святого Духа»), он пишет, что тела святых — это»одушевленные храмы Божий, одушевленные жилища Божий» [1506] .

1502

Ср. Плотин. Эннеады, 1, 2, б [57]:«Стремление [человека] — не только быть вне греха, но и быть богом». Плотин воспринимал материю и тело как нечто изначально дурное: материя остается дурной даже тогда, когда она причащается интеллигибельной реальности: ср. Deck. Nature, 79

1503

Духовные беседы, 5, 8–9 [60–61]: тела христиан будут прославлены Божественным светом; ср. 15, 38 [149–150]: «все члены тела… становятся светом, бывают погружены в свет и огонь и преображены».

1504

Лествица, 30 [1157 В].

1505

Главы богословские, 2, 88 [1168 А]. Ср. также Амбигва [1088 С].

1506

Точное изложение православной веры, 4, 15, 13–34 [203–204].

Сделав эти необходимые замечания, мы можем вернуться к Симеону. Не случайно самые первые строки»Жития Симеона»Никита посвящает обожению:

Добродетель есть нечто исполненное теплоты, и не только угли желания способна раздуть, но и саму душу превратить в пламя, окрылить ум, отторгнув его от земли, вознести к небесам в духе и всего человека сделать богом. [Таков был] и этот великий Симеон… [1507]

Никита пишет о своем духовном отце как о человеке, достигшем обожения еще в земной жизни:

1507

Житие 1,1–5

Под воздействием энергии Божественного огня становясь ежедневно весь словно огонь, весь словно свет, он становится богом по усыновлению и как сын Божий странным образом уже здесь беседует с Отцом и Богом, подобно Моисею, с непокрытым лицом… [1508]

В творениях самого Симеона Нового Богослова учение об обожении занимает центральное место: он говорит об обожении часто и много [1509] . Можно сказать, что идея обожения — сердцевина всей богословской мысли Симеона, вокруг которой различные ее элементы выстраиваются в стройную систему. Нам уже неоднократно случалось говорить о том, как повлияло это учение на основные богословские, антропологическое, экклезиологические, аскетические и мистические идеи Симеона. Теперь же мы попытаемся обобщить его учение об обожении и сделать вывод о том, насколько оно соответствует традиционному учению, выраженному предшествующими Отцами Церкви.

1508

Житие, 111, 10–13. Ср. Исх. 31:18

1509

Согласно указателям SC, в Гимнах более тридцати мест, где говорится об обожении (см. , , в SC 196, 258–259), а в Словах Богословских и Нравственных — не менее двадцати (см. , , , в SC 129, 496–497). В Главах и Словах Огласительных терминология обожения тоже постоянно присутствует.

Симеон почти слово в слово повторяет формулу. Афанасия, когда на вопрос»Для чего Бог стал человеком?«отвечает:«Чтобы человека сделать богом» [1510] . Обожение для Симеона и традиции, к которой он принадлежал, неразрывно связано с Боговошющением [1511] : это изначальное христологическое измерение можно увидеть во многих текстах Симеона, где речь идет обобожении.«Бог хочет соделать нас из людей богами, — пишет Симеон. —…Бог так сильно желает этого, что… выйдя из недра благословенного Отца Сврего, сошел и пришел ради этого на землю» [1512] . В другом месте Симеон говорит от лица Христа:«Я — Бог, ставший человеком ради тебя, и вот, как видишь, я сделал тебя богом и буду делать» [1513] . Подобно Ефрему, Симеон говорит о»чудесном и новом обмене»между Богом и человеком: Бог воспринял Свою человеческую плоть от Присноде–вы Марии и дал Ей взамен Свое Божество; ныне Он дает Свою плоть святым, чтобы обожить их [1514] . Симеон усматривает этот обмен не только в Богородице и святых, но и в самом себе:

1510

Eth. 5, 31–34

1511

Pelikan. Spirit, 260

1512

Eth. 7, 598–604.

1513

Eth. 5, 314–316.

1514

Eth. 1, 10, 118–122. Ср. Eth. 4, 549–552:«Христос… для того сошел на землю и стал человеком, восприняв на Себя и нашу земную плоть, чтобы нас сделать сущностно причастными Его Божеству…»

Оставшись неизменным по Божеству, Слово

Сделалось человеком чрез восприятие плоти;

Сохранив неизменным человеком по плоти и по душе,

Оно меня всего сделало богом ,

Восприняло мою осужденную плоть

И облекло меня во все божество,

Ибо, крестившись, я облекся во Христа…

И как не бог по благодати и усыновлению

Тот, кто с чувством, знанием и созерцанием

Облекся в Сына Божия?..

Если же в знании, на деле и в созерцании

Бог стал всем человеком,

То надо по–православному мыслить ,

Что и я весь чрез приобщение Богу,

В чувстве и знании, не по сущности, но по причастию

( :, )

Сделался, конечно же, богом [1515] .

Симеон, таким образом, считает веру в обожение человека непременный составляющей православного образа мыслей. Симеон следует терминологии, выработанной более ранними Отцами, когда подчеркивает, что обожение человека происходит не по природе или сущности, но по причастию, по благодати [1516] и по усыновлению [1517] . Вслед за Дионисием и Максимом, Симеон видит залог обожения через Христа во святом Крещении («сознательном»Крещении, как он нередко уточняет); достойное принятие Евхаристии — еще один залог обожения, как уже было указано выше [1518] . Обожение происходит \ («сознательно и ощутительно») — это выражение Симеон широко использует во многих случаях, в разных контекстах и говоря о самых разных предметах [1519] .

1515

Hymn 50, 184–202

1516

Ср. Eth. 5, 459; Eth. 6, 200–201; Hymn 8, 12; 19, 56; 30, 485; 54, 135, и др

1517

Ср. Cat. 15, 98; Theol. 2, 314; Eth. 1, 12, 309; Eth. 2, 7, 196; Hymn 7, 40; 44, 269; 52, 77, и др

1518

См. разделы о Крещении (Глава VIII) и Евхаристии (Глава II)

1519

Ср. Krivocheine. SC 96, 151–159

Подобно многим своим предшественникам, Симеон: говорит об обожении человека по смерти и окончательном восстановлении и преображении всего творения после второго пришествия Христова [1520] . Эсхатологическое измерение темы обожения человека развивается, в частности, в Гимне 27–м, где Симеон описывает посмертную славу святых:

Ибо хотя Бог почивает во святых,

Но и святые в Боге живут и движутся (ср. Деян. 17:28)…

1520

См. особенно: Eth. l, 4

О чудо! Как ангелы и сыны Всевышнего

Будут они после смерти богами, пребывающими с Богом:

С (Богом] по естеству — [боги], уподобившиеся Ему

по усыновлению [1521] .

В других местах Симеон говорит о мощах как свидетельстве окончательного обожения святых, чьи тела, будучи соединены с обоженными душами, сохраняются на протяжении многих лет нетленными, сберегаемые для завершающего восстановления и нетления [1522] . Приводя эти аргументы, Симеон следует Иоанну Дамаски–ну, который, как мы видели, тоже утверждал, что святые становятся богами по усыновлению, и ссылался на нетление их останков.

1521

Hymn 27, 90–95

1522

Eth. l, 3, 112–119

Хотя окончательное воскресение человеческого естества наступит в будущем веке, процесс обожения начинается в настоящей жизни. Предвкушение»восьмого дня», опыт рая и залог Царства Небесного даруются здесь [1523] , и лишь те, кто стал»небесным и Божественным»во время земной жизни, войдут в это Царство по смерти [1524] . По Симеону, обожение включает в себя и человеческую инициативу и Божие снисхождение: по его учению, тот, кто забыл весь мир и совлекся всего земного, приобретает первозданную цельность ума, после чего Сам единый Бог соединяется с ним и через это соединение полностью обоживает его [1525] . Чтобы описать, как такое обожение изменяет человеческое естество, Симеон использует традиционный образ железа в огне, которым в этом же контексте пользовался Иоанн Дамаскин (см. цитату выше): как огонь сообщает железу свои свойства, не воспринимая темноту железа, так Святой Дух дарует людям Свое нетление и бессмертие, преображает их в свет и дарует полное уподобление Христу [1526] . Следовательно, обожение — это восстановление в человеке его изначального подобия Богу, Который, по словам Симеона,«не завидует тому, чтобы смертные через Божественную благодать являлись равными Ему… но утешается и радуется, когда видит нас… такими по благодати, каким Он был и остается по природе» [1527] .

1523

Ср. Hymn 1, 73 и далее; 17, 851–854; 19, 107–146. и др

1524

Hymn 44, 405–424

1525

Hymn 29, 254–285

1526

Hymn 44, 365–383

1527

Hymn 44, 384–393