Прерванная игра

– Поэтому я и хочу, чтобы вы говорили на эту тему более серьезпым тоном.

– Готов молиться. На вас тоже, Памелл. Вы человек искренний, верите во все, что говорите. Верите, что несете спасение Земтеру.

– А разве это не так!?

– Так.

– Вы чего-то не договариваете.

Я заметил, что Зиная внимательно слушает наш разговор, удивленно перебрасывая взгляд с Джамаса на меня.

– Хорошо, если вы окажете правы,- сказал Джамас.

– Удивляюсь, как можно сомневаться в том, что есть?

– Можно. Если... Если в ближaйшее время ничего исключительного не произойдет, я охотно признаю вашу правоту.

Когда они ушли, я долго размышлял: что же хотел сказать Джамас своей последней фразой?

Ясно было одно - обстановка на Ларте ненормальная. ИстИнные и праведные живут там бок о бок. Да еще элаты. Эти совратят кого угодно. Не иначе как от них Джамад нахватался крамолы. Если бы я не испытывал к нему невольной симпатии, если бы не желал изо всех сил удачи в поединке с Глебом, я давно заточил бы его в изолятор.

Нужно признать, что и мое поведение не было безупречным : я не имел права принимать в расчет такую ненадежную вещь, как чувство симпатии к кому бы то ни было.

Подошло время, и я по привычке направился в тренировочный зал. За двадцать лет я не пропустил ни одного дня. Без регулярных занятий спортом я не сохранил бы свое тело и мозг готовыми действовать в любой обстановке.

В зале я застал Зинаю с Федой и Пиратом. Все трое вытворяли сложные трюки, немыслимые в обычных условиях.

8 центре клубка алел комбинезон Зинаи. Она включила обогрев, и мигающее свечение озаряло их всех. Заливисто и восторженно лаял Пират, басовито, сдержанно подавала голос Феба. Но решительно все перекрывали звонкие крики Зинаи.

Они и меня завлекли в вертящийся клубок. Я пробовал держаться степенно, с достоинством. Однако отчетливо сознавал, что выполнить это, когда ты кувыркаешься в воздухе, невозможно...

Спустя полчаса устроили короткий перерыв.

– Зиная, верно, что вы постоянно общаетесь с праведными?
– спросил я.
– У вас на Ларте не признают границ, не охраняют их?

– Зачем границы?
– удивилась она.

– Но ведь на Ларте часть территории принадлежит вам, другая часть праведным.

– Ну и что? От кого охранять? Нам чаще приходится выручать Друг друга. Когда они попадают в беду вблизи наших станций - мы спешим на помощь, когда бедствуют наши отряды - выручают они.

М-да, условия у них, конечно, особые.
– И среди праведных много элатов?

– Угу, - подтвердила она.

– Их вы тоже выручаете?

– Почему же нет? Они ведь спасают нас, когда нам плохо.

– Элаты?
– не поверил я.

– Элаты, - подтвердила Зиная.
– Они такие же люди. Ничем не отличаются от нас. Разве что глаза у них голубые, да и то не у всех.

– Они обманщики и хитрецы. Голубые глаза - признак лживости натуры, сказал я.

– И ты веришь в эти басни?!-Она изумленно oкруглила глаза, словно я произнес бог весть какую чушь.

– Это записано в учебниках.

– Но я за всю жизнь ни разу не слышала, чтобы элаты кого-нибудь обманули.

– - Они искусные притворщики.

Невольно я покраснел, мне стало стыдно за глупость, которую я произнес. Что же, они нарочно притворяются честными? Разве можно притворяться честным? Но не этот ли самый довод-элаты притворщики-и лжецы-много раз слышал я еще будучи на Земтере. И ни разу не задумался, не осознал его нелепости.

Внезапно засигналил походный пульт, лежащий у меня в кармане. За двадцать лет не было еще случая, чтобы кто-то беспокоил меня so время тренировочного часа.

– В чем дело?
– спросил я, испытывая невольную тревогу, и поднес к уху динамик, предварительно убавив гром. кость, чтобы не могла слышать Зиная.

– С Земтера передали чрезвычайное сообщение, - объявил связист. Началась война.

Глава четвертая

Из особого отделения сейфа я извлек пакет, со всех сторон облепленный печатями. Он мог пролежать до конца полета невскрытым, и я никогда не узнал бы его содержания. Если бы не исключительные обстоятельства.

Невольно припомнилась фраза из нашего последнего разговора с Джамасом. "Если в ближайшее время не произойдет'"ничего исключительного..."

Но тут же я мысленно одернул себя: "Слишком мнительным становишься, Памелл".

В самом деле, не мог Джамас знать о том, что произойдет на Земтере. Кто вообще мог предположить, что праведные рискнут напасть на нас?

В пакете значилось: "С сего часа на "Гроссмейстере" вступают в действие законы военного времени. Корабль поступает в распоряжение военного ведомства..." Дальше следовали кое-какие подробности: всем нам, мне и четверым постоянным членам экипажа, присваивались воинские звания, все, кто находился на борту, обязаны совершить священный обряд, отныне мы должны перейти на другой шифр...

Я сообщил новость по селектору. Объявил:

– Через два часа всем собраться в тренировочном зале.

Удивительнее всего, что никакого особого волнения я не испытывал при этом, сознавал себя как бы участником представления по чьему-то сценарию.

Поступила первая сводка о ходе военных действий и подробности о начале войны. Войну, конечно, развязали праведные. Не обошлось, разумеется без элатов: это они толкнули праведных на отчаянный шаг. Я был прав - элатам нельзя доверять.

Зинае и Джамасу я велел явиться в мою каюту. Нужно объявить им, что и они, находясь -на борту корабля, поступают теперь в подчинение военного ведомства.

И еще - мне не хотелось в этом признаться самому себе - я не мог упустить последней возможности повидать их обоих до обряда, еще не вступив окончательно в роль военного начальника над ними. Пока еще есть время, нужно предостеречь Джамаса, чтобы впредь он придерживал свой язык. Церемониться с ним я больше не стану.

Джамас и Зиная пришли одновременно. Пират, сломя голову, точно не видел их вечность, кинулся навстречу. Я забыл предупредить Зинаю, чтобы она не приводила Фебу.

И не догадался запереть Пирата в другом отсеке. Собаки испортили торжественность минуты. Мне пришлось ждать, пока они угомонятся.