Приходи на Паддингтонскую ярмарку

– Вы не возражали?

– Конечно возражал. Я сказал, что это может причинить боль Лесли. Но мы поэкспериментировали и доказали, что ей ничего не угрожает. Вы помните, что я стоял на некотором расстоянии от Лесли, когда... когда...

– Когда выстрелили. Да. Продолжайте.

Майкл взял себя в руки:

– Зернышки пороха никогда не долетали до нее. И пыж не долетал. На таком расстоянии я мог спокойно стрелять холостым, даже целя в сердце.

–Как вчера. Но вы не всегда целились настолько точно. Не так ли?

– Ч-что вы имеете в виду?

– Я имею в виду,– спокойно продолжал Лоуренс,– общеизвестно, как вы небрежны с револьвером. Вы редко утруждали себя точным прицеливанием. В пятницу вечером вы нацелили оружие настолько далеко, что,– Лоуренс, казалось, цитирует,– если бы в барабане был боевой патрон, пуля попала бы в ложу на стороне, противоположной пульту. Другими словами, куда угодно, но не в тело Лесли. Но в субботу днем, в тот единственный раз, когда под бойком находился боевой патрон, вы прицелились так тщательно, что выстрел пришелся в сердце.

Повисла ужасная тишина.

– О, Боже,– простонал Трент. – Он с усилием взял себя в руки. – Послушайте. Я признаю, что небрежно обращался с оружием. Частично это происходило из-за моего пьянства, а частично из-за инстинктивного возврата к золотому правилу, которое вы упомянули. И верно, что вчера днем я целился особо тщательно. Но это не делает меня убийцей! Я лишь подчинился приказу помощника режиссера.

– Я знаю, что Остин велел вам тщательно прицелиться, прежде чем стрелять,– спокойно заметил Лоуренс. – Он повторил нам разговор с вами в уборной.

– Тогда это оправдывает меня.

– Не обязательно. Вы могли быть сознательно небрежны с оружием на предыдущих спектаклях, зная, что помреж, рано или поздно, должен напомнить вам подчиниться указанием режиссера. Затем вы могла поместить в револьвер боевые патроны. Вам велели тщательно целиться – кто мог бы обвинить вас, если бы Лесли умерла?

– Господь всемогущий!– Трент смотрел на Лоуренса с ужасом в глазах.

Голос Пенни задрожал:

– Вы не можете верить, что Майкл способен... на такую...

– Дьявольскую хитрость?– Лоуренс криво усмехнулся: – Давайте будем откровенны. Я еще не сформировал для себя мнения о Майкле. Но если он невиновен...

–Да?

– Есть только один способ доказать это.

– Как?– Кулаки Трента сжались. – Говорите, или я сойду сума!

– Майкл!– нежно одернула его Пенни. – Она серьезно посмотрела на Лоуренса: – Продолжайте, пожалуйста.

Лоуренс повернулся к Тренту:

– Единственное, что может спасти вас сейчас, это полная откровенность – до мелочей. Вы попытались скрыть правду о своих отношениях с Лесли Барр и потерпели неудачу. Теперь давайте вытрем доску начисто и начнем сначала. Я хочу знать о ней все.

– Но я уже сказал вам...

– Вы ничего нам не сказали. Но не думайте, что мы не знаем о вас и Лесли... и о Ричарде Мервене.

Трент затаил дыхание:

– Не понимаю.

Лоуренс улыбнулся:

– Думаю, прекрасно понимаете.

Майкл посмотрел на девушку, затем вновь на Лоуренса с немой просьбой. Олджи понял. Он дружелюбно сказал:

– Пенни, дорогая. Вы сказали, что доверяете мне.

– Да,– кивнула она.

– Тогда сделайте то, что я попрошу. Оставьте нас сейчас. И не задавайте вопросов.

Глаза девушки расширились. Она молча встала.

Трент протянул руку чтобы ее остановить:

– Пенни! Не уходи!

Она наклонилась и слегка поцеловала его:

– Я должна.

–Но...

– Позвони мне, когда закончите. Я буду ждать у телефона. – Она вышла.

– Замечательная девушка,– заметил Лоуренс.

Трент явно был недоволен.

– Почему вы отослали ее?

– Чтобы спасти вашу репутацию. Она ничего не знает о вашем преступном прошлом.

– Преступном!

– Вы ограбили банк,– ласково пояснил Лоуренс. – Это же преступление, как мне кажется.

Трент попытался рассмеяться:

– Вы бредите!

Лоуренс упрямо продолжал:

– Вы взяли награбленное и сбежали с Лесли. Мервена оставили расплачиваться.

Трент тяжело задышал. Лоуренс насмешливо следил за ним:

– Надеюсь, вы не станете бушевать. Это будет лишь напрасной тратой времени.

Трент постепенно овладел собой. Он ответил легкомысленным тоном:

–Я не собираюсь что-либо отрицать. Нечего отрицать. Вы не можете доказать свои обвинения.

Олджи спокойно согласился:

– Не могу. К тому же, не хочу. Именно поэтому мы будем с вами сотрудничать.

Трент заколебался:

– Вы должны объясниться.

Лоуренс поудобнее устроился в кресле:

– Я не пытаюсь обвинять вас в грабеже семилетней давности. Я хочу раскрыть вчерашнее убийство.

– Тогда почему?..

– Я вытаскиваю скелеты из шкафа? Что ж. Возможно потому, что важный ключ к тайне может лежать где-нибудь в прошлом Лесли. Или, возможно, потому, что,– Олджи широко усмехнулся,– я по-человечески любознателен. Не люблю необъясненных тайн. Не забывайте: Мервен смог рассказать мне лишь половину истории о грабеже. Я хочу услышать от вас остальное.

–Хотите заманить меня в ловушку?– горько заметил Трент. – Хотите, чтобы я оговорил себя.

– Не будьте ослом,– резко возразил Лоуренс. – Я отослал Пенни. Нет никаких свидетелей. Мы одни.

– Вы имеете в виду...

– Я имею в виду,– продолжал Лоуренс,– вы можете сознаться в любом преступлении, не боясь возмездия. Вас невозможно подвергнуть судебному преследованию. Это будет лишь мое слово против вашего. Вы можете даже вчинить мне иск за клевету.

Трент недоверчиво смотрел на него. Он осторожно произнес:

– Это звучит разумно. Но...

– Нет никаких «но»,– отрезал Олджи Лоуренс. – Даю вам слово, я не собираюсь обманывать. Конечно, вы не обязаны мне верить. Можете обыскать квартиру в поисках скрытых микрофонов. Но ничего не найдете.

Трент рассматривал равнодушное лицо молодого человека.

– Я верю вам,– заявил он.

– Спасибо. – Лоуренс потер щеку. – Вы расскажете мне всю историю?

Трент замялся.

– В чем подвох?– прямо спросил он?

Лоуренс ответил совершенно откровенно: