Приходи на Паддингтонскую ярмарку

–Я сообщу о нашем разговоре старшему инспектору. То есть, я повторю лишь столько, сколько посчитаю необходимым ему услышать.

Голос Трента был тверд и сердит:

– И вы ожидаете, что я соглашусь на это?

– О да,– кивнул Лоуренс. – Думаю, да. Мы уже знаем большую часть истории. Если расскажете детали, это не облегчит нам доказательство. Кроме того, Касл не хочет арестовывать вас за грабеж. Он хочет обвинить вас в убийстве.

Трент тяжело сглотнул. Дрожащей рукой он зажег сигарету:

– Вы очень откровенны.

–Я буду еще более откровенным. Касл знает мой план. Именно поэтому он освободил вас.

–Что?

Лоуренс рассмеялся:

– Не поймите меня неправильно. Касл убежден, что вы убийца, а я – нет. Касл знает это. Но он также знает, что я буду действовать с ним честно. Я не буду скрывать существенные факты.

– И?– Звук повис в облаке дыма.

– Касл думает, что вы будете стремиться доказать несостоятельность его подозрений. Таким образом, он считает, вы станете чересчур разговорчивым.

– Понятно. – Трент вынул сигарету изо рта. – Он считает, что я перехитрю сам себя.

– Да. И так, вероятно, и будет, если вы виновны в убийстве. Вам будет нелегко пройти по границе между правдой и неправдой.

– Теперь ясно. – Голос актера дрожал. – Я пойман в паутину косвенных доказательств. Единственное, что может меня спасти, это полная откровенность. Но если я виновен...

– Вы почти наверняка выдадите себя. – Лоуренс криво усмехнулся. – Таким образом, вы будете дураком, если станете говорить. Ну и как вам?

Трент увидел в глазах собеседника вызов. Он отшвырнул сигарету:

– Я расскажу все, что вы хотите знать.

Глава 20

– Я не собираюсь оправдываться,– негромко начал Трент. Он сидел, положив руки на колени и уставившись на ладони. – Но вы должны понять ситуацию... Моя профессия- одна из самых жестоких в мире. А кроме того – там жесточайшая конкуренция. В нашей стране сейчас приблизительно десять тысяч актеров и актрис. Лишь меньше половины может рассчитывать заработать на жизнь на сцене, и приблизительно пять месяцев в году мы сидим без работы.

Лоуренс молча кивнул. Трент глубоко вздохнул:

– Да! Такова ситуация сейчас. Семь лет назад было еще хуже. Я недавно уволился с флота. Рассчитывал взять театр штурмом. Но нигде не мог бросить якорь.

– Бросить?..

– Получить театральный ангажемент. Не смог даже получить место статиста... Лесли испытывала те же затруднения. Мы не были любителями. У обоих имелся опыт. Но никто не хотел нас брать.

Да! Но нам же нужно было есть. Поэтому Лесли устроилась на временную работу в этом банке. Им нужны были люди, а Лесли была опытной машинисткой. Опекун отправил ее учиться ради деловой карьеры: он не одобрял ее театральных устремлений. Но сцена была для Лесли самой жизнью: она должна была или играть, или умереть... Она хотела вернуться в театр, как только сможет, а пока...

Он пожал плечами:

– Она, конечно, не рассказала о своей основной профессии, и никто в банке не знал о ее отношениях со мной.

– Разве там было чего стыдиться?

Трент внезапно усмехнулся:

– Почтенные банкиры посчитали бы это неприемлемым. Мы не были женаты тогда, это произошло позже... Кроме того, Лесли была скрытной по природе.

– Итак?

– Мы встречались, когда могли. Занимались любовью, когда встречались... Это все.

– Занимались любовью,– повторил Лоуренс. – Вы действительно любили ее?

Трент нахмурился:

– Не знаю,– признался он, с трудом подбирая слова. – У нас были странные отношения. Трудно описать... Возьмем, например Лесли. Она была холодной рыбой при всей ее кажущейся теплоте и очаровании. Мужчины находили ее привлекательной, но они ничего для нее не значили. Она использовала их, но никогда не любила. И все же...

–Да?

– Если она вообще кого-то любила, то меня. Она могла быть достаточно страстной. И я был ее собственностью – с большой буквой «Л», выжженной на спине. – Трент горько рассмеялся.

Лоуренс сухо заметил:

– Нам сказали, что она была собственницей.

– Да,– мрачно подтвердил Трент. – Я дурачился и с другими девушками. Но стоило Лесли свистнуть, как я прибегал.

Лоуренс приподнял бровь:

– Вы не протестовали?

Трент пожал плечами:

– Меня она вполне устраивала. Тогда я был моложе. И спокойнее. Я всегда шел по пути наименьшего сопротивления. И было у нее одно качество – стальная целеустремленность,– которую я считал непреодолимой. У нее были двигатель и сила, которых мне не хватало. Итак, дюжиной различных способов она сделала себя незаменимой. Мне казалось, что я ценю независимость, но не мог обойтись без нее.

Лоуренс медленно кивнул:

–Думаю, что понимаю вас. Но вы не объяснили, почему обратились к преступлению.

Трент явно засмущался. С несчастным видом он продолжил:

– Я был дураком. И мне приходилось нелегко. Я не мог найти ангажемент. Начал пить и играть на деньги... Это сделало все еще хуже. Я загнал себя в угол и пошел за помощью к Лесли... Если бы я знал, что было у нее на уме...

Лоуренс сардонически усмехнулся. Трент вспыхнул и мрачно заявил:

– Знаю, что вы думаете. Я не только преступник, но еще и трус. Лесли мертва и не может оправдаться. Я могу заслониться ее могилой... Но, Бог свидетель, я говорю правду. Это ее мозг стоял за преступлением.

– Я склонен вам верить,– кивнул Лоуренс. – Это она была кукловодом. Вы – куклой.

– Да. Ричард Мервен был другой. Бедняга!

– Действительно бедняга.

Трент прикусил губу:

–Я никогда не прощу себе того, что мы ему сделали. И все же тогда я вообще едва о нем думал. Он не был человеком. Просто марионеткой.

Он вновь замолчал, но затем продолжил:

– Лесли завела дружбу с Мервеном. Некий бандит попытался ограбить его на улице: она сказала Мервену, что он заслуживает награды за то, что спас деньги банка. Когда он не получил ее, она сыграла на его естественном негодовании. И, конечно, она заставила его влюбиться в нее.

– Мы знаем, как она заманила его в ловушку,– тихо произнес Лоуренс. – Давайте послушаем ваш вариант истории.

Трент пробормотал:

– Я не принимал большого участия в этом деле. Должно быть, Лесли, планировала его несколько месяцев. Бухгалтер по имени Сперлинг заронил в ней эту мысль – неумышленно, конечно. Он приставал к ней. Она его использовала.

Однажды вечером она привела его в свою квартиру, когда ключ от сейфа был при нем. Она добавила в напиток наркотик. Когда он отключился, она сняла отпечатки с ключей.