Приходите за счастьем вчера

– Замолчи… – Кет вдруг в красках представила асфиксию бывшего мужа, и взвизгнув от смеха прижалась ещё ближе: – Так тебе и надо!

– А у тебя тушь потечёт!

– Ты самый гадкий…

– Прости. – Лёгкое прикосновение к щеке обдало скулу жаром. – За ту недопощёчину. Обещаю, я больше никогда тебя не трону, кошечка.

– Ты не был так уверен раньше, – вытянув шею, прошептала Кет. Когда больно, расслабиться и не думать ни о чем вроде не может быть возможно, но она ощущала себя уютно, разговаривая с ним.

– Теперь – да.

– Почему?

– Позже.

– Тогда я хочу вернуться в пару.

– Как пожелаешь.

Пара минут формальностей, и расслабленность и комфорт объятий Элайджи покинули тело Кет. И снова она была статна, уверенна и горела той же лихорадкой успеха и собственной красоты. Невольно обращала на себя внимание, что даже Дени, этим вечером влюблённая лишь в одну невесту в белом, разрешившую себя наряжать только ей, Ванессе и Кетрин, почувствовала энергетический напор их пары. Дёрнула мать за рукав, заставив Ребекку скосить взгляд на Локвуда и бывшую невестку, танцевавшись так, словно мир кружился вокруг них. Бекс тут же бросила быстрый взгляд на Елену со Стефаном – но та наоборот была счастлива фактом перетягивания одеяла сестрой, потому что едва не падала от усталости и незаметно прикрывала рот тыльной стороной ладони для зевка.

– Недурно танцуют, – голос брата рядом с собой заставил Ребекку улыбнуться. Элайджа подхватил Дени на руки и чуть подбросил – всегда крайне привередливая и церемонная с женщинами и чужими малышка обожала такое обращение со стороны своих мужчин и разулыбалась, требуя сделать это снова. И снова. И снова.

– Просто восхитительно, – согласилась блондинка, в глазах появились хитрые искры. – Только мне жаль беднягу.

– Он танцует с настоящей красавицей, что его жалеть?

– Он – лопух, – на ухо Элайдже прошептала Бекс, забирая девочку и ставя её на пол. – Потому что всё это торжество не для него, братец, а для тебя. Впрочем, подозреваю, никто больше об этом не догадается.

– Кроме тебя?

«Да, кроме нас с тобой…»

– Пойдёшь со мной танцевать, моя радость? – не успев ответить брату, Ребекка увидела спешащую к ним Елену, склонившуюся к Даниэлле с вопросом.

– Конечно, пойдёт. Поздравляю, милая, ты такая красавица сегодня! Ведь правда, Эл?

– Думаю, Елена – красавица всегда, – он улыбнулся девушке, – но сегодня она удивительно нарядная красавица.

– Ну, тут есть безусловная заслуга мисс Сальваторе, – звонко засмеялась Елена.

Обменявшись приветствиями и отпустив дочь с невестой, Бекка не стала отвечать – поняла, что не открыла Элайдже секрета, в его глазах не было ревности. Кет хвасталась собою в руках другого мужчины, и брат это знал. Но почему тогда Эл так спокоен? Третий, заключительный вальс Штрауса, лёгкий и светлый…

– Не составишь мне пару, сестрёнка?

– С удовольствием.

– Кажется, всё прекрасно, – Керолайн подлетела к мужу и Нейтленду, что-то обсуждавшим. У неё хватило ума занять Мейсона Локвуда, пока Элайджа забрал Кет, мгновенно погрузив мозги давнего знакомого в сумбур приветов, пожеланий и воспоминаний об их семьях и юности, исторгавшимся с невероятной скоростью из её очаровательного ротика: – Самая счастливая свадьба, из всех, что я помню. Какие Елена со Стефаном милые, я чуть не расплакалась. И ещё посмотрите как Кетрин снова увлечена, и Элайджа тоже не выглядит огорчённым. Я очень переживала, что что-то может пойти не так у нас в семье. Но… Мейсон и Кет – восхитительная пара. Кто бы мог подумать, да? Я прямо не узнаю своего бывшего соседа, он обычно весь из себя мачо, а тут… Прелесть же!

И она замолчала, блестящими глазами гладя на мужчин и искренне ожидая подтверждения выпаленному.

– Потрясающе смотрятся, – сухо прокомментировал Дик эти восторги, – прошу прощения, Керолайн.

– Чем он недоволен? – недоуменно подняла на мужа смеющиеся голубые глаза Керолайн. – Слава Богу, всё у нас устроилось!

– Наверное, отсутствием у Элайджи спутницы.

– Временное.

– Разумеется, – Клаус подал жене рюмку с хересом. – Только речь идёт об отсутствии спутницы в постели. Годичной давности.

Она взяла паузу, отпив глоток и взглянула на деверя, танцующего с Ребеккой.

– Со временем он переживёт это, просто нужно время, чтобы привыкнуть, что с ним не Кетрин. Это нормально.

– Нет, Керолайн. Это нормально для женщины, но никогда не станет нормальным для мужчины.

– Мужчины переживают всё настолько проще? – она усмехнулась.

– Так же, любовь моя, но ему бы найти себе какую-нибудь «малышку», и забыться. Потом другую и в итоге…

– В итоге начинает меняться только цвет белья и позы, – вдруг, сильно покраснев, перебила его Керолайн и, одним махом выпив вино, отдала пустую рюмку официанту, – потому что даже разнообразия в размере груди и цвете волос среди подбираемых твоим братьям шлюх нет, слишком много у вас денег.

– Ты слишком цинична. Нет, наоборот, эмоциональна.

– Наверное. Ну, конечно, я не права – позы тоже одинаковые, именно те которые нравятся заказчику, ведь девицы одинаково ретиво стонут цепляешь точку G или нет. Это что стоит того, и этого ты хочешь для брата?

– Это естественно, чтобы забывать, – он мягко подхватил её под руку, уводя из общей залы на воздух, – новизна для любого человека появляется только при условии постоянства.

– Раньше так у него всегда было?

– Раньше всегда у него, как у всех. Происходящее с Элом сейчас ненормально.

– У него совсем никого нет?

– Подозреваю, что совсем, если не считать несколько минетов и то за компанию. А вероятнее всего и их нет.

– И как же...

– Загоняет себя на работе до того, что хочется только выспаться.

– Он не выглядит высыпающимся.

Клаус помолчал в ответ на замечание.

– Это всё красиво для романтиков, Керолайн, но противоестественно для него, Элайджа ведь – живой человек. Ещё эта девочка, София... – Николаус поморщился. – Ты же всегда умеешь принимать жизнь, какая она есть.

– А для тебя тоже? Хочется новизны?

– Когда-то да, сейчас уже нет. У меня всегда есть и будешь ты, потому что… Потому что так.

Керолайн нахмурила брови, ей многое хотелось спросить у мужа, но она молчала. Скоро был должен начаться обед – три вальса, открывавшие праздник окончились, и она увидела выпорхнувшую на улицу из стеклянных дверей Кетрин, разгорячённую и весело смеющуюся чему-то сказанному Локвудом. Ей многое хотелось спросить, многое сказать, но в конце концов вся её преданность семье вырвалась только в одном, едва слышно выплюнутом:

– Стерва, – в адрес бывшей невестки, и она не стесняясь заблестевших слезами глаз прижалась виском к плечу Николауса. Вся романтичность, желание спорить с Ником ушли из её головы, как ни бывало.

Праздник был в самом разгаре, когда Елена увидела, что её чулки как-то порвались, и быстро шепнув Стефану, что отойдёт в дамскую комнату, лавируя между столиками, прошла внутрь здания. Чуть освежив макияж термальной водой, она принялась переодевать бельё и только распечатала новую упаковку чулок, как в дамскую комнату вошёл мужчина. Вспыхнув от неловкости, Елена быстро прикрыла ноги подолом.