Приходите за счастьем вчера

– Что именно?

– Путешествие нам с Элом. Оплачу я сама, но… – она начала загибать пальцы, – самолёт, визы, ряд вещей, которые я перешлю по почте, найти лучшего проводника и всё остальное. Это на тебе, и, считай, что дело жизни и смерти.

– Вообще, ты итак ничего не скажешь Элайдже, я в этом уверен, – он вновь устроился на своём стуле. – Но что ты доверяешь лузеру, меня изумляет.

– Не изумляйся. Так, идёт?

– Идёт.

– Тогда давай завтракать. И Дик… – Он поднялся, Кет смотрела серьёзными глазами: – Элайджа не лузер, вас всего лишь обокрали. Обокрасть могут любого.

– Нет, Катерина, не обокрасть. Нас ограбили. – Он не удержал горьких ноток. – А мы не в силах дать сдачи.

– Пока не в силах, – холодно уточнила женщина и принялась за варёное яйцо. – Рейнолдс ещё будет обивать пороги приёмной Эла.

Нейтленд смотрел, как, больше не отвлекаясь на разговоры, она быстро чистит яйцо, жуёт и что-то заинтересованно просматривает на экране, и подумал, что Элайдже, возможно, повезло. С верой в него, по крайней мере, точно. Дик задумчиво оперся подбородком на руки, с неожиданной нежностью разглядывая фигуру женщины напротив. Элайдже здорово повезло.

Дальний Восток. Кластер заповедника Джугджур.

– Зачем мы берём тёплые вещи, если по твоему утверждению там жара?

– Погода может поменяться, когда мы отправимся выше к западу.

Он кивнул и начал рассматривать синевшуюся даль, потому что смотреть что-то там, где они были, смысла не имело никакого. Сказать, что Катерина привезла его в медвежий угол – было ничего не сказать, притом медвежий не только в переносном смысле – медведи тут встречались относительно часто, по словам Энтони, их гида, с которым предполагалось идти наверх по склону. Перевалочный пункт Аян, названный в честь бухты Охотского моря и являвшийся районным центром, оказался самым крупным населённым пунктом на километры вокруг с количеством зарегистрированных жителей меньше, чем положено и для дремучей цивилизации, однако, учитывая плотность населения в регионе в целом то ли два, то ли полтора человека на километр квадратный, это был местный светоч с отделением связи, школой и поликлиникой. По-английски население не говорило, если не считать нефтяников, крайне редко бывавших тут со времён разработки BP* на шельфе.

Как позже пояснила Катерина – от одного из них, пересекавшегося с отцом и гостившего у них, она и узнала об этом месте. Впрочем, до самого Хабаровского края изъяснялась на счёт грядущего путешествия Катерина с таким знанием дела, уверенностью и апломбом, что тот факт, что она тут никогда не бывала и только слышала рассказ знакомого лет пять назад, читала о местном заповеднике и промышленности, Майклсон вытряхнул из неё, когда они очутились на месте и деваться было некуда. Неудивительно, что после этих подробностей Элайджу экзотическое место совершенно не прельщало, и только данное слово сдержало от того, чтобы не развернуться и уехать сразу после того, как из-за осадков они просидели в аэропорту двое суток в ожидании рейса.

Антон Черноухов, или Энтони, как они его называли между собой, встретивший их в аэропорту Хабаровска, не был классическим гидом – «туристов» ему посадило на хвост начальство артели, в которой он работал, только потому, что он вскоре собирался подняться по восточному склону Джугджура и неплохо владел английским. Его профессиональной задачей было проинспектировать пути к зимнему сезону и обновить карты местности. Это был хмурый мужчина не самого высокого роста с тёмными волосами и глазами, с неприятным сиплым голосом, одного возраста с Элайджей, но из-за иссечённого морщинами, обветренного лица и сухопарого сложения, он казался гораздо старше.

Поначалу Майклсон в полной мере ощутил неудовольствие и холодок, с которым их встретили, сразу дав понять, что особо возиться с ними никто не будет, чем привели в растерянность и рассердили Катерину, давно привыкшую, что люди падают ниц перед деньгами её супруга. Впрочем, ей хватило ума не показать этого начальству артели и молча проглотить неудовольствие Энтони, когда по прибытии их разместили во временной гостинице, не претендовавшей ни на сколько звезд.

Ситуацию спас Элайджа, сам к этому совсем не стремясь – прекрасно поняв и разделив логику связиста, да и не испытывая особого восторга, он не стал намеренно искать приветливости, а просто занялся изучением карт и маршрутов, и сам того не ведая, за три дня снял напряжение к себе именно отсутствием энтузиазма туриста, прибывшего в экзотическое место.

Их первый более-менее приятельский диалог состоялся, когда они с Энтони встретились в столовой и обсудили, какие продукты стоит взять с собой в дорогу:

– Возьмите побольше вяленой оленины. Она не занимает много места, питательная и хорошо хранится. Катерина, вы сможете её есть две недели или стоит взять побольше разных консервов?

Но за девушку ответил Элайджа:

– Не стоит, тем более это деликатес. Хотя не думаю, что все вы в таком уж буйном восторге, когда его нужно есть семь дней в неделю месяц в рейсе.

– Какое там… – Неожиданно улыбнулся мужчина. – Бывает полтора, а то и два.

– Получается, вы делаете двухмесячные рейсы в год? – всё же вступила в диалог Кет.

– Не в год. Мы делаем по три рейса в зимний сезон, если удаётся, а летом идёт прокладка путей на зиму.

Брюнетка не нашла, что сказать, обводя медленным взглядом собравшихся в столовой мужчин.

– Но как вижу, никто не умер на оленине, – заключил Элайджа. – Меня интересует другое – оружие, как быть с ним? Вы ещё в Хабаровске сказали, что тут достаточно медведей. У меня есть разрешение на ношение, но достать его здесь – сомневаюсь.

– Оно и не слишком нужно, но, конечно, есть. Вообще, медведь – зверь умный, с пути человека всегда старается уйти первым. Есть исключения, медведицы, поэтому оружие нужно держать при себе, но они редкие и достаточно хорошенько шуметь, – посерьёзнев принялся объяснять Черноухов. – Это решаемо – дадим вашей девушке связку пустых консервных банок, будет идти и греметь.

На щеках Катерины выступили алые пятна злости, прежде, чем она поняла, что над ней подшучивают и расхохоталась.

Устроившись за столом, они проговорили до позднего вечера, и Катерина, которая всё больше слушала рассказы связиста – а послушать было что, про себя поражаясь выносливости окружавших её людей, совсем забыла, что посчитала Энтони неприятным губителем её романтических планов. Романтичности переходы не предполагали. Она отправилась ночевать, оставив Эла в компании Энтони и ещё подошедших мужчин из его артели.

Утро встретило её храпом ненаглядного супруга, громыхавшим на всю комнатушку. После соответствующего трудного похмелья они позавтракали, и Элайджа опять исчез. Правда больше никаких питейных подвигов никто не совершал, а собирались, и это было совсем не так легко, как Катерине представлялось из Англии. На Севере каждая мелочь оказалась важна: забудешь, потом достать уже негде.

Уже позже она поняла, что Энтони, решив узнать подробно, какими навыками обладает его попутчик, вытянул из её мужа историю про Амазонку, по каким-то одним ведомым ему признакам поверил ей – при этом сама бы Кет ни за что не посчитала это правдой, – но тут она слышала о таких событиях, что руки холодели, а окружающие их и за подвиг-то не считали. Элайджа был как-то молчаливо принят в среду своих. Её тоже теперь не избегали – были бы интерес посмотреть и желание трудиться, а интересных дел вокруг было столько, что она едва доходила до постели и рушилась на неё, встречаясь с Элайджей лишь за столом. То ли в обоих проснулся энтузиазм охотников, то ли они просто устали от жизни в Англии, но каждому хотелось узнать, как можно больше, а из-за того, что язык был чужой и долгие рассказы были невозможны, то это означало увидеть и попробовать сделать самой.

Впрочем, потеплевшее отношение к ней не поменяло мнения Энтони, в первую же ночевку после выдвижения из Аяна увидевшего, как она перебинтовывает мозоли, и высказавшегося достаточно бескомпромиссно и не считаясь с нежными чувствами гостей: скитания по Северам – не женское дело. Кет фыркнула, но спорить не стала и отвернулась, чувствуя, как предательски немеют ноги. Мокрота вокруг тоже не придавала оптимизма, да и Элайджа хотя не жаловался, но особого веселья не демонстрировал.

На следующее утро дождь прекратился, ветер с моря разогнал туман, и они снова шли быстро, но с остановками на еду, потому что за лиственником, когда равнина уходила вверх, шёл черёд стланника, и нужно было быть осторожными и аккуратными. Мало того, что через стланник идти было трудно и порой приходилось обрубать ветки ножом, но основной опасностью были медведи. Однако здесь им их не встретилось, хотя Энтони и говорил, что они обязательно должны быть неподалёку, а встретились совсем не там, где ожидалось.