Приказ Императрицы

– Пошла прочь!
– указала на дом Татьяна и проследила её спешный шаг, пока та не исчезла из вида.

– Случайно услышала ваш спор сейчас и не смогла терпеть сего обмана, - пояснила Татьяна.

– Ты... с Владимиром... Александровичем?
– удивилась Настя.

– С Протасовым?
– добавил не менее удивлённый Иван.
– Он же предатель, враг...

– Он раскаялся во всём и желает помочь. Жаль мне его, - виновато смотрела Татьяна, собравшись уйти в дом.
– Да и вы простите его,... меня. Чуть счастье вам не сломалось...

Татьяна ушла в дом скорее, оставив влюблённых наедине, и те, ничего больше не говоря, прижались друг к другу крепче, осознавая вновь, как хрупко счастье и как надобно его особенно охранять...

* - Г. Р. Державин, 1770 г.

Глава 43

– Чудесный мир искусства открывается здесь!
– с восхищением говорила Татьяна, когда карета, в которой она с Иваном и Настей приближалась к театру.
– Декорации, шум, антракты, а самое главное — труппа. Актёры самые лучшие, поверьте! И спектакль особенный.

– Особенным был и прошлый спектакль, - строго заметил Иван, поймав удивлённые взгляды обеих спутниц.

– Что?
– пожал он плечами.
– Были в театре позавчера. Зачем снова сюда? Какая-то интрига плетётся?

– Я письмо получила от Владимира Александровича, что надобно быть здесь в театре, что здесь решиться может судьба, - призналась с волнением Татьяна.
– А спектакль особенный... Расстроенная семья острожками и подозрениями. Эту пьесу написала наша государыня не так давно. Актёры старались. Будет интересно.

– Интересно, зачем нас позвал сюда этот предатель?
– выругался в сторону Иван и взглянул за окно, где у театра уже было множество карет и людей.

Там же остановился и их экипаж. Так же они прошли в фойе. Проходя мимо богато одетых кавалеров и дам, Настя несмело опустила взгляд, следуя за Татьяной, держась под руку с возлюбленным. Только позади послышались недобрые слова:

– Это ещё кто такая?
– послышался голос молодой особы, что стояла с подругой и молодым человеком в стороне.

Они проводили наблюдательным взглядом проходящую мимо Настю с её спутниками и тут же принялись обсуждать...

– Говорят, невеста Салтыкова Александра, - усмехнулся кавалер.

– Совсем уже... Какая кукла... Выбор пал на столь невзрачную, - нахмурилась другая девушка рядом.
– Получше не могли выбрать?

– Салтыковым грозит немилость, так что выбирать ему..., - сказал кавалер, и дальше Настя не слышала.

Она прошла со своими спутниками за бордовые шторы на балкон. Сразу открылся прекрасный вид на большую сцену и зал внизу, где уже почти все кресла были заняты зрителями. У каждого имелся свой бинокль и восторг от предстоящего спектакля...

– Как всё же здесь красиво! Не устану говорить, - с восхищением молвила Настя, сев в кресло, что придвинул возлюбленный и встал рядом, но за радостью от красоты вокруг Татьяна замечала встревоженность.

Настя достала из сумочки, что свисала на запястье, амулет отца и прижала к груди.

– Прошу прощения, - тут же к ним на балкон вошёл прибывший Владимир.
– Добрый вечер!

Он одарил ручки дам поцелуями и кивнул гордо взирающему в ответ Ивану.

– Я не один, если позволите, - улыбнулся он и взглядом указал в сторону балкона напротив, где только что устроились сидеть Бецкой и некая юная особа.

– Что,... и он? Не устал следить за нами?
– усмехнулся Иван.

– Я смотрю, ты стал более смелым. Остришь, - прошептал Владимир.

– Надоело всё, а так же, надоело быть актёром в дворцовом театре, - улыбнулся Иван.

– Твой тёзка, - кивнул он в сторону Бецкого.
– Здесь ни при чём, но его волнует тихое разрешение сих дел не меньше нас. А прибыл он сюда со своей воспитанницей. Иван Иванович, человек твёрдый, бескорыстный, что очень ценит государыня да к советам его прислушивается. Вы должны будете благодарить и Её Величество, и его, если всё закончится сегодня благополучно. Как я слышал, сказал однажды Потёмкин, пером Бецкого водит человеколюбие...

– Что-то Вы темните, господин Протасов, - смотрел с подозрением Иван, и Владимир пригласил его покинуть балкон, пока вышедшие на сцену актёры заняли всё внимание зрителей...

– Пусть, - прошептала Насте Татьяна и взглядом указала на начавшееся представление.

Только Насте было не до выступления актёров, как бы те ни старались, а зрители бы ни смеялись...

– Говори немедленно, в чём дело, - с недовольством шипел Иван, выйдя за Владимиром в коридор.

– Тише, дорогой, - прошептал тот, несколько раз оглянувшись вокруг.
– Не спеши. После спектакля на улице может появится моя сестра. Я ей послал записку в деревню. Думаю, она ещё там. Если она ждёт своего капитана, когда он вернётся с Турции, то он прибудет именно туда. Кто-то в деревне скрывает её. Да и известна способность моей сестрёнки подчинять себе людей, влюбить их в себя.

– Заплатила, поди, им хорошо... Что ж тебе-то сестру не отыскать? Или ты же и прикрываешь её?
– усмехнулся Иван.

– Ты крайне раздражён, чем раздражаешь меня, - колко ответил Владимир.
– Ступай-ка досматривать спектакль, а там всё и увидим.

С этими словами Владимир ушёл дальше по коридору, а Иван, ещё некоторое время смотрел вслед. После этого он вернулся на балкон к возлюбленной. Она казалась единственной, кто не смеялся с остальными зрителями...

– Моя судьба решилась счастливо для меня и согласно вашей волей... Вот моя невеста, - прозвучали слова со сцены.

Иван осторожно положил руку на плечо любимой, и она, одарив его тёплым взглядом улыбнулась, сжимая в руке амулет отца...

Глава 44

Когда спектакль в театре был закончен, Иван с Настей и Татьяной не спешили на выход. Взволнованный тем, что может произойти, Иван просил немного обождать. Дождавшись, когда большая часть народа покинет театр, они наконец-то отправились к выходу.

На улице ещё стояло несколько экипажей и в стороне с кем-то из офицеров беседовал сам Бецкой, поддерживая под руку свою воспитанницу. Ничего подозрительного не наблюдалось, и Иван пригласил спутниц пройти к карете...

– И что он увидел?
– донёсся голос одной из дам, беседующей с парой кавалеров да пожилой женщиной у соседнего экипажа.
– Он же слеп?

– Слеп, слеп... Хромой, больной, - подтвердила пожилая дама.

– Паралич вскоре убьёт Иван Иваныча, - вздохнул с жалостью один из их кавалеров, и Настя вздрогнула.

Надвинув шляпку чуть на глаза, она тут же тихо спросила Татьяну:

– Неужто о Бецком речь?

– Увы, Настенька... Ты же видишь, не так и здоров он, - подтвердила та.
– Но не сдаётся и помогает всем да каждому, чем может. Он верит, что человек от природы не зол, а добр.