Приключения иммигранта - Алистер

Фиорт, кивнув, отошел в сторонку; его лицо приняло отрешенное выражение. Когда он не улыбался, начало казаться, что он то ли давно не ел, то ли расстроен... это так действует контакт с машиной?

– Какой агрегат имеется в виду?

– Катер.

– А что, это неприятно, вот так его... водить?

– Нет, с чего ты взял?

– Как-то он, - Алистер мотнул головой в сторону пилота, - неважно выглядит.

– Не бери в голову, у него напарник в госпитале, - объяснил Найли.
– И он бы там сидел, за компанию, но Дейви велел ему развеяться.

– У меня было впечатление, что Дейви командует второй линией.

– Дейв командует всеми, до кого дотянется, - спасу уже никакого нет. Окунемся пока?

"Пока" было недолгим - они и в воду толком войти не успели, как блестящий в солнечном свете несимметричный диск заложил вираж над пляжем и сел в мелкую прозрачную воду. Найле нырнул; Фиорт побежал к катеру, исчез в люке и через минуту вернулся с небольшим серым мячиком. Найле вынырнул как раз в этот момент и окатил приятеля водой - Фиорт швырнул в него мяч... в следующую секунду в воде стало тесно от барахтанья и громко от восторженного визга. Алистер предусмотрительно отошел поглубже, но ребята успокоились сравнительно быстро. Мяч закончил свои приключения в руках у Риэла, Райни приглаживал волосы, Алли промывал глаза, а Фиорт и Найли - Алистер несколько раз смигнул, чтобы удостовериться, что не спит, - отфыркивали воду из щелей в шее. За ушами.

– Что это?
– спросил он, когда вся компания с интересом уставилась на него. Эмпатия, ее мать...

– Что именно?

– Вот эти... дырки в шее.

– Жабры. Ты еще не видел?
– удивился Алли.
– Фиорт, покажи!..

Пилот оттолкнулся от дна и скользнул по воде в сторону Алистера.

– Ну, смотри. Можешь потрогать, только не три сильно.

Алистер осторожно прикоснулся к... мембране? Что это вообще такое? Кожа как кожа, на ощупь... Такая складочка. Сами жабры внутри, наверное.

– Это мутация такая?

– Нет, эти приживленные. Мы с Найли слишком взрослые для мутации.

– Зачем?

– Для развлечения.

– У вас же есть... респираторы. Алли, ты мне говорил вчера.

– Есть. Мы ими пользуемся из профессиональных соображений, - уверил Риэл.
– К вам с лишними органами особо не сунешься. Но жабры, конечно, интереснее.

– А.

– Что-нибудь понял?
– удивился Алли, взбивая ладонью брызги. Вот же настырное существо!

– Потом пойму, - отрезал Алистер, которому после прикосновения к Фиорту хотелось вымыть руки и отключить мозги.
– Давайте пока играть.

"Вышибалы" имперцы освоили быстро, но вскоре эта игра им наскучила (то ли из-за обилия правил, то ли потому, что координация глаз-рука у них была поставлена слишком хорошо). Фиорт поволок мяч обратно в катер, за время игры уползший поглубже в воду, а все остальные подтянулись к мокрой полосе песка у воды. Измученный беготней Алистер сел и с удивлением заметил, что уже вечер, и огромное красное солнце почти опустилось в воду. В Федерации сейчас зажигались бы огни, город же совсем рядом...

– Умотался?
– спросил Алли.

– Нет.

– Врешь.

– Не вру.

– Поклянись чем-нибудь!

Алистер усмехнулся, отворачиваясь от заката.

– Ты еще скажи "положи руку на огонь".

– А это что?

– Старая легенда.

– Расскажи, - попросил Райни, присаживаясь рядом.

– Я сам не очень помню. Во время какой-то войны посол одной страны в другой положил руку на жаровню и держал ее там, пока она не сгорела, чтобы доказать стойкость и непреклонность своих товарищей. Противники были так этим поражены, что битва не состоялась.

– А когда это было?
– полюбопытствовал Алли.

– Скорее всего, вообще не было. Легенда - она легенда и есть.

– А почему противники были впечатлены?

– А ты бы не был?

– Подумаешь, большое дело. И вообще, для победы в сражении надо иметь не лишнюю руку, а голову. И кстати, если кто считает, что рука лишняя, это как раз хороший показатель, что головы нет. Или у них уже была регенерация?

– Регенерации не было, - возразил Алистер. Почему-то пренебрежительный тон имперца его задел.
– Были стойкость и сила духа. Считаешь, они для победы не важны?

– Соображение важнее, - отмел Алли.
– А силы духа там много не надо.

– Это ты просто не знаешь, о чем говоришь.

Имперцы заулыбались; вернувшийся и прислушивавшийся к разговору Фиорт закусил губу.

– Спорим?
– завелся Алли.

– О чем?

– Что я знаю, о чем говорю!

– И как ты будешь это доказывать?

– Легко. Разведем костер, и я подержу там руку. Костер подойдет или обязательна жаровня?

– Хоть духовка.

– Так спорим?

– Ну, спорим. На что?

– На поцелуй.

– Кого будем целовать?
– поинтересовался наполовину разозленный, наполовину раззадоренный и полностью заинтригованный Алистер. Не может же Алли не понимать, что несет? Или это его несет? Без дороги. А что, может быть. Ну, пусть выкручивается.

– Победитель выбирает.

– По рукам.

– По рукам, - торжественно подтвердил Алли, пожимая протянутую ладонь.
– Фиорт, ты не против мидий набрать? Раз уж все равно разводить костер, зажарим что-нибудь полезное вместе с человечиной.

Пилот, не возражая, плюхнулся в мелкую воду, подняв тучи брызг. Разведчики разбежались по пляжу, собирая сухие водоросли и выброшенные прибоем ветки. Как только, по мнению Алли, набралась достаточная куча, а Фиорт вернулся с полной рубашкой серо-сизых моллюсков, Райни высек искры из своего ножа каким-то камнем. Сухие водоросли затрещали со второй попытки, ребята с энтузиазмом раздули их, пересортировали хворост, и на пляже зажегся немного дымный и почему-то разноцветный, но вполне милый костерок. Алли плюхнулся рядом, скрестив ноги, наклонился поближе, критически разглядывая пламя. Начал думать той самой разрекламированной головой, похоже. А нечего трепать языком ради пустого выпендрежа. Тем более что по прошлому опыту уже хорошо известно, какой он любитель...

– Все равно какую руку?
– спросил имперец, не отрывая взгляда от разноцветных языков. Жарко было даже в трех шагах.

– Все равно, - злорадно разрешил Алистер, ожидая, когда Алли придумает причину, по которой не подходит ни одна.

– Тогда правую; я там на днях порвал сухожилие.

Разведчик поерзал, устраиваясь поудобней и - Алистер чуть не вскрикнул от ужаса и неожиданности - сунул правую ладонь в самое яркое пламя. Никто больше, похоже, не удивился, хотя ребята разулыбались, наверняка почувствовав, если не увидев, его реакцию. Алли единственный сохранил, точнее, приобрел, каменное выражение лица - вот кому точно было не до смеха... Фиорт высыпал на другой край костра мидии и разровнял их палочкой. Рука Алли начала менять цвет, потянулся дымок, и запахло паленой кожей. А ему-то всю жизнь казалось, что хуже запаха жженой резины быть не может...