Приключения во времена Людовика XIII продолжаются (II книга)

– Я не знаю! Они еще оставались… когда я… когда меня… И дону де Мендон не удалось узнать, куда делись наши друзья! Ах, сударь, мои мысли так мучают меня! Я так боюсь, если б вы только знали! Мне так страшно!

– По-моему, это слово я слышу от вас всего второй раз в жизни!
– кротко сказал он. – Первый раз, если мне не изменяет память, это было в день нашей встречи. Разговор шел о Бастилии, не так ли? В остальных обстоятельствах – и радостных и жутких, - я не видел на вашем милом личике страх. Так что же вас страшит больше - Бастилия или восточный торговец травами? Ответьте мне, прошу вас!

Изабелла невольно задумалась. Увидев, как она нахмурила красивые темные брови, де Арамисец грустно улыбнулся. Она, как все, с легкостью поддалась чарам его бархатного голоса и, слава богу, задумавшись, перестала жалобно причитать.

Они вдвоем, не спеша, прячась в синей тени от домов, двигались по многолюдной улице. Никто и внимания не обращал на богато одетую женщину, ее слугу и раба.

– Я положу на это жизнь, но вызволю ее из плена! И что бы ни случилось со мной, г-жа графиня, клянусь, он умрет!
– вдруг вырвалось у де Арамисец. Он не боялся быть услышанным, ибо кругом было очень шумно: разговоры, смех, крики детей, шепот гадалок, лай собак; громкоголосые менялы предлагали свои услуги, уличный заклинатель змей жалобно играл на флейте, зазывалы приглашали в свои роскошные лавки и кофейни, откуда плыли одуряюще сладкие запахи кардамона, шоколада и кофе. Но над всем этим многоголосием царствовал глухой свист кнута над головами несчастных пленников или нерадивых рабов.

Де Арамисец замолчал, посмотрел на сгорбившуюся спутницу и взял ее за руку.

– Он жив, дорогая! – голос его прозвучал уже ласкающее.
– Вы не знаете графа де Силлек хорошенько.

Она сделала быстрое движение.

– Нет, сударыня, не знаете! Вы наблюдали его только дома. Но он воин – человек суровый, сильный, закаленный, опытный! Он вернется к вам, милая графиня, иначе и быть не может.

– Я могу умереть до его прихода.

– Вы не умрете, потому что вы и меня не знаете. Я никоим образом не дам вам умереть.

– Вы давно ходите на базар для вашей хозяйки? Вы знаете, как отсюда можно вырваться?

– Город обвивает крепостная стена, моя дорогая! Ворота в него закрываются после вечернего намаза. И для отчаявшихся спутников остается лишь один путь – через крошечную дверь в одном известном месте под названием “Угольное ушко”.

– Что это?

– О, очередная шутка неверных! Войти в город или выйти из него можно только раздевшись и сняв с себя оружие. Не говоря о том, что вывезти через калитку ничего с собой нельзя! Если нам повезет, и мы освободим наших друзей, мы ничего не сможем взять с собой – ничего, кроме самого тощего бурдюка с водой. Как вы относитесь к возможности оказаться в пустыне без лошадей и оружия?

– Тогда остается один путь – выйти днем? Да? Но как!? Сударь, в городе должны быть христиане, и не только рабы! Мы должны найти способ написать французскому королю и передать ему письмо!

– Я встречал христиан - рабов, - кивнул де Арамисец. – Даже один раз я разговорился на базаре со старым маркизом де Санти из Испании. Он привез сюда французские гобелены.

Изабелла остановилась, будто споткнулась.

– Я опасаюсь его, - покачал головой де Арамисец. – Честный пират, готовый бескорыстно помочь французским пленникам? Фи! Да он перепродаст и вас и меня в Алжире, черт подери его и его шайку!

– И он не выкупит нас?

– Боюсь, что нет! И, думаю, это к лучшему!

– О боже!

– Увы, похоже, нам придется полагаться только на свои силы, милая сударыня! Кроме того, единственные кто может нам помочь нам - прочие несчастные пленники. Но как сговориться с ними, ума не приложу!

– Мы можем положиться на лекаря Хуана де Мендона.

Де Арамисец внезапно остановился у лавочки ювелира, откуда струился приятный запах зеленого чая и мяты.

– Вы сказали, лекарь отпустил вас на базар?

– Да!

– А что вы хотели купить, припомните, прошу вас!

– Травы… Но также я могу приобрести что –нибудь для себя лично.

– Золото?

– Да. золото!

– Отлично!
– Изабелла удивилась, и де Арамисец поспешно продолжил:-Вы сказали, ваш дон Мендон - богатый человек? Значит, золотых украшений вы можете купить много?

Изабелла испугалась. Ей подумалось, что де Арамисец от горя внезапно помешался.

– О, не волнуйтесь! Я здоров!
– воскликнул он возбужденно. – Нам нужны деньги, г-жа графиня, чтобы купить лошадей. У меня таких денег нет, а у лекаря дона Мендона – есть. Он – ученый, и не знает стоимости золотых подвесок и колец хорошенько. Мы купим вам два дорогих украшения. Один станете носить вы, другой заберу я и найду, как его продать. У нас будут деньги на лошадей, одежду, воду. Ведь, в конце концов, мы сбежим отсюда и желательно все- таки, чтоб мы добрались до побережья живыми. Вы согласны со мной, не так ли? Кроме того, нам нужны золотые, чтоб заплатить за плаванье до Марселя.

– Я не подумала о деньгах…

– Идемте в эту весьма приятную лавку! Но прежде объясните вашему слуге, что нам нужны самые дорогие и красивые колье. Попросите его сослаться на вашего уважаемого господина.

В лавке к де Арамисец бросился слуга, начал предлагать кофе и зеленый чай. Предоставив другу объясняться, Изабелла вытерла пот со лба и присела на низкий диван. Прохлада ласкала ее тело, мягкие подушки и низкие столики с пиалами с чистой водой – зрение, тишина давала отдохновение слуху от суеты шумной толпы. Через овальные окна под потолком в лавку струились щедрые потоки солнечного света, ярко играли на золотых украшениях, искусно разложенных на алом бархате, отчего казалось, что в лавке стоит желтая дымка. Наверху в золотой клетке уютно ворковали три голубя.

Изабелла, почти не глядя, выбрала из множества предложенных массивное колье из изящно переплетенных золотых цветов, длинные серьги к нему и крупные браслеты. Де Арамисец даже умудрился выторговать роскошную мелкую золотую сетку ей в волосы. Сетка была украшена невиданными крупными жемчужинами, одна из которых – с матовым отливом, редкой грушевидной формы, спускалась ей прямо на лоб.

Изабелла перебирала драгоценности. Как же нравилась ей восточная бирюза чудесных атласных оттенков, лиловые бисерные цветы, серебряные бусины! Да еще и хозяин лавки старался, рассказывал загадочные истории, хвалил красоту прекрасной покупательницы.

– О, какие изумительные глаза у моей гостьи! – шептал он сладко. – Они сияют и переливаются как изумруды! Госпожа! Я однажды собрал редчайшие жемчужины на берегу, они рассыпались, а одна осталась! Так и вы, госпожа, единственная жемчужина для любого господина!

Изабелла чуть не плакала. Как она может наслаждаться всей этой изумительной красотой, когда ее друзья, быть может, страдают в это самое время! Поймав себя на этой горькой мысли, Изабелла выронила из обессиленных пальцев изумительной формы жемчужный браслет. Задыхаясь, она выбежала и села на ступени лавки.

Де Арамисец вышел вслед за ней. Он протянул ей мешочек из мягкой кожи теленка, в которые ей положили купленные драгоценности.

– Повернитесь, прошу вас, - велел он. Он надел ей на шею чудесное длинное колье из бирюзы и серебра, от которого она только что не могла оторвать глаз.

– Зачем, о сударь! – вскричала она возмущенно. –Я не должна носить это проклятое золото! О де Арамисец! Неужели вы столь бесчувственны, что не ощущаете весь ужас нашего положения!?

– Вам, как никому, необходимо смирение перед деяниями господа нашего, - мягко возразил де Арамисец. – Смирение, сударыня, не значит смирение перед злом. Не чувствуйте себя побежденной, иначе у вас не будет сил жить дальше. Смиритесь, но будьте готовы действовать в любую секунду. В противном случае вы впадаете в грех гордыни, г-жа графиня! Я хочу, чтоб вы носили это украшение, как напоминание: каждый раз, как вы начнете ругать свою судьбу или красоту, дотроньтесь до него, вспомните мои слова и вам сразу станет легче!