Прикосновение тьмы

Она бы объяснила подруге, что Джонатан просто проверяет, не съели ли двоих ее друзей заживо, но почему-то не смогла подобрать подходящих слов.

–  У него… э-э… было дело.

–  Да, я понимаю.
– Констанца махнула рукой девушкам из группы поддержки, которые гордо шагали по стоянке.

Все больше и больше машин отправлялось в путь, и Джессика окончательно приходила к выводу, что Джонатана нигде нет. Почему они с Десс не вернулись? Значит ли это, что все в порядке? Или худшие опасения оправдались? Могли бы и поставить ее в известность, сказать, что с Рексом и Мелиссой все нормально. Если только, отказавшись поехать с ними, она не выставила себя трусихой и маменькиной дочкой и они не поставили на ней крест.

–  В чем дело, Джесс?

Джессика обернулась и устало улыбнулась Констанце. Ей очень хотелось поделиться с кем-то своим беспокойством, но она была единственным полуночником, который сегодня не прогулял занятия, поэтому поделиться было не с кем.

–  Просто…

Джессика вдруг поняла, что забыла, о чем они говорили.

–  Проблема в Городке Любви?

Джессика кивнула.

–  Наверное.

–  Тогда скажи мне, что случилось, - улыбнулась Констанца.
– Ты же хочешь поделиться этим.

Джессика поняла, что действительно хочет рассказать. Да ведь никто и не брал с нее клятву хранить в тайне всю свою жизнь.

–  Ну, Джонатан действительно классный, временами. Например, ночью.

–  Но не такой классный на утро?

Джессика подняла глаза к небу.

–  Я не про утро говорю, да и не было ничего такого, кстати. Я говорю о школе. Здесь я не чувствую той связи.

–  А, поняла. Он боится ВЧНЛ [16] .

–  Да. Вообще-то, ему трудно это дается - выражать свои чувства на людях или наедине. Разве что ночью. Но это трудно объяснить.

Констанца хмыкнула.

–  Не так уж и трудно.

–  Это не то, что ты думаешь.

–  А о чем, по-твоему, я должна думать?

Джессика невольно улыбнулась.

–  А по-твоему, я неправильно угадала, о чем ты думаешь?

Констанца вскинула брови.

–  Думаю, ты знаешь, о чем я думаю.

На парковке зашипели пневматические двери, и Джессика увидела, как первый в очереди автобус сдвинулся с места.

–  Вот черт, надо бежать.

–  Подожди-ка, Джесс.
– Констанца схватила ее за руку.
– А как же самое интересное? Давай-ка я подвезу тебя домой.

Джессика посмотрела на нее.

–  Правда? Тебе же совсем не по пути.

Констанца пожала плечами.

–  Ну и что? С тех пор как ты под домашним арестом, я тебя почти не вижу.
– Она приобняла Джессику за плечи и повела ее между оставшимися машинами.
– Ты больше не болтаешь с нами в читалке.

–  Ах, да. Извини.

–  Ничего. Твоя беда в том, что ты считаешь, будто бы читальный зал предназначен для чтения.
– Она захихикала.
– Да и как я могу ревновать к мисс Готике, скромно сидящей в уголке?

Джессика вздохнула.

–  На самом деле Десс очень даже прикольная, - сказала она.

Конечно, с Констанцей не поговоришь о том, как Джонатан боится взять ее за руку. И еще. Забыть про Рекса и Мелиссу.

–  Ну конечно. Суперприкольная, - согласилась Констанца.
– Если я не ошибаюсь, она сечет в тригонометрии? Это ведь она ходит в любимчиках у Санчеса?

–  Вроде того.

Констанца открыла сумочку и достала гремящую связку, состоящую из ключей вперемежку с брелоком-фонариком, маникюрными ножничками и кроличьей лапкой.

Одно нажатие на брелок - и зеленовато-голубой «мерседес» впереди приветливо чирикнул.

–  Да кому какая разница? Мы с тобой поговорим о тебе и твоей пассии, мисс Дэй.
– Констанца обошла машину.

Джессика улыбнулась и села на пассажирское сиденье. Она впервые немного расслабилась после контрольной по физике, которая свалилась ей на голову нынче утром. Встреча с Констанцей - первая маленькая удача за весь день. Следующие двадцать минут ей, по крайней мере, не придется слушать дребедень про темняков, ползучек, древнюю кровную вражду, пропавшее знание и даже вечера мороженого.

Сев в машину, Констанца принялась возиться с радио.

–  Так значит, твой парень боится выдавать себя на людях, днем. Он этакий вампир нежности?

–  Точно.

–  Типичный для них синдром. И я знаю, что тебе поможет.

Констанца завела машину, положила обе руки на руль и повернулась к Джессике.

–  И что?

–  Терпение.

–  Терпение?
– Джессика вытаращила глаза.

Уж какого совета она меньше всего ожидала от Констанцы, так это быть терпеливой.

–  Вот-вот. Пусть твоя злость созреет, настоится, как хорошее вино. А когда Джонатан выкинет что-нибудь совсем уж хилое, получит в оба глаза.

Джессика заморгала.

–  Секундочку. А при чем здесь вино?

–  Внимательнее, Джессика. В оба глаза он получит.
– Констанца вздохнула, постукивая пальцем по рулю.
– Видишь ли, парням нельзя всякий раз говорить, что тебя бесит. Будешь жаловаться на каждую секунду, когда Джонатан не держит тебя за руку, выставишь себя слабачкой и нытиком. Так что придется тебе выложить разом про все его пороки. А это значит… - она включила передачу, - надо подождать, пока он не натворит что-нибудь действительно жуткое, а главное - будет это понимать. Тогда и припомнишь ему все грешки. Терпение и готовность - вот мой девиз.

Джессика покачала головой. Машина задом выехала с парковки.

–  Наверное, ты права. В смысле, что не надо его пилить. Если буду приставучей, это его отпугнет. Мне только надо с ним поговорить.

–  Подожди, пока победа будет за тобой. Терпение - это преимущество.

Может быть… Хотя, с другой стороны, Джессика знала много примеров, когда терпение делает человека занудой.

Когда они подъехали к краю стоянки, из-за угла вынырнула машина и резко встала прямо перед ними. Констанца нажала на тормоз, и «мерседес» остановился всего в нескольких дюймах.

Это были Джонатан и Десс, и, судя по их виду, они очень спешили. Машина покрылась какой-то грязью, будто бы они ехали не по дороге. Сам Джонатан, очевидно, был немного не в себе.

Он сердито уставился на машину Констанцы, потом прищурился и увидел через два ветровых стекла Джессику.

–  Вот это да! Кстати о терпении… - начала Констанца.

Джессика проглотила комок в горле. Случилось что-то серьезное.

–  Слушай, я, пожалуй, пойду. У него расстроенный вид. Его дело… ну, из-за которого он ушел… наверное, пошло насмарку.