Принцесса-грешница

– Нет! – Джулиана толкнула его, и Йен поморщился от боли и, пошатнувшись, отступил назад.

Джулиана успела схватить его за руку, чтобы он не упал.

– Я так сильно тебя толкнула?

– Как разъяренный бык. Но в меня еще и стреляли сегодня утром.

– Что? Где? – растерявшись, Джулиана выпустила его руку.

– Пуля всего лишь задела плечо, но самочувствие – ниже среднего.

– Кто-нибудь осмотрел, перевязал рану? Снимай сюртук. – Сердце Джулианы колотилось с неистовой силой, ударяясь о ребра, и от страха за ранение Йена, и от понимания того, что это не помешало ему вернуться к ней.

– Если бы я только знал, – криво ухмыльнулся Йен, – что для того, чтобы ты меня раздела, требуется всего лишь огнестрельная рана.

– Все, что для этого требуется, – фыркнула Джулиана, – так это прийти в мою комнату и дать мне пять минут времени.

– Боже мой, – пальцы Йена замерли, коснувшись пуговиц сюртука, – какая порочная принцесса.

– Так, только не надо меня отвлекать, – строго сказала Джулиана, чувствуя, как от его хриплого шепота по позвоночнику пробежала легкая дрожь. – Мне нужно осмотреть твое плечо.

– Рану перевязали. – Йен поднял рубашку над головой. – Кентербери ее осматривал.

– Кентербери?

– Да. Боюсь, что после этого он будет приходить в себя гораздо дольше, чем я.

Джулиана осмотрела повязку. Она оказалась надежной, крови нигде не было видно.

– Ты очистил рану?

– Хорошим французским бренди.

– Повязка отличная.

– Еще бы. Кентербери не выносит раны, но бинтовать он – мастер.

– Ого!

– В чем дело, Принцесса? Мне кажется, ты огорчилась.

Она не огорчилась. Ни капельки. И все же обрадовалась возможности ухаживать за ним, вознаградить его за все, чем он рисковал ради нее.

– Ты хотела быть моей нянькой? – соблазнительным низким голосом уточнил Йен.

Вид чистой белой повязки вокруг мускулистого плеча что-то перевернул внутри Джулианы. Йен – ее воин. Его ранили у нее на службе.

И у нее есть одна ночь, чтобы вознаградить его за это.

– Может быть, ты хочешь, чтобы я уделила чему-нибудь особое внимание?

Здоровой рукой Йен обнял Джулиану за талию и молниеносным рывком притянул к себе.

– Тебе представить список в алфавитном порядке?

– Может, мне просто следует осмотреть тебя, чтобы понять, что можно найти. – Кончиком пальца Джулиана очертила бровь Йена, потом спустилась по щеке к подбородку. – Пока все, кажется, в полном порядке. – Она встала на цыпочки и прижалась к нему губами.

Предвкушение, звеневшее в ее венах, омрачал легкий горьковато-сладкий привкус. Вот она, эта минута, которую они проведут вместе.

Однако потом все закончится.

Но Джулиана пока отказывалась об этом думать. Ведь всего несколькими минутами раньше она думала, что у них с Йеном вообще никогда не появится этой минуты.

Всякого рода сожалениям придется подождать. У нее будет достаточно времени для подобной печали, но позже.

Джулиана обвила руками шею Йена и прижала его к себе. Его губы были ненасытными. Как будто он изголодался по ее прикосновениям.

Джулиана задыхалась от наслаждения, ласкала каждый дюйм его кожи, который смогла нащупать.

– Нетерпеливая такая? – наполовину со смехом, наполовину со стоном поинтересовался Йен. В его глазах горел восторг.

– Я не думала, что ты вернешься, – пробормотала Джулиана, покрывая поцелуями его шею. – Мне нужно было больше верить тебе. Тогда бы я знала, что ты никогда не сделаешься жертвой интриг Соммета.

– Проклятие, – резко выдохнул Йен. И это никак не походило на счастливое восклицание.

– Что? – удивленно переспросила Джулиана.

– Смотри, что ты натворила. Это – твоя вина, – отступил на шаг назад Йен. – Ты должна была заставить меня соблюдать моральные устои. Чертовски неудобная вещь. Вот почему я всегда избегал этого в прошлом, – с осунувшимся лицом потер перевязанное плечо Йен.

У Джулианы упало сердце.

– Если тебя беспокоит мое целомудрие…

– Я провел последние недели, – лицо Йена на мгновение посветлело, – обдумывая десятки способов решения этого вопроса. Но дело не в этом, – помрачнев окончательно, добавил он.

– Если тебя беспокоит плечо, мы не должны…

– Да нет же. Даже умирая, находясь на последнем издыхании, я бы все равно хотел тебя.

Возможно, это были не самые романтичные слова, но в этом и был весь простой и замечательный Йен.

– Но я не могу продолжать, пока не скажу тебе кое-что. – Йен откашлялся и начал ходить по комнате. – Проклятый Соммет. Пусть его труп сгниет в Темзе, но я не позволю, чтобы у этого человека имелось что-то против меня.

Чувственное волнение, которое Джулиана испытала чуть раньше, растворилось в медленном потоке ужаса.

– Если ты имеешь в виду то, что случилось сегодня днем, то это не имеет никакого значения. Я не верю в версию событий, изложенную Сомметом. – Джулиана сообразила, что из-за волнения еще не рассказала ему о том, что предприняла в течение дня. – Мне удалось…

– На чью сторону собирался встать твой отец во время войны? – перебил ее Йен.

Джулиана нахмурилась из-за внезапной смены темы, ей вдруг показалось, что в комнате стало холодно.

– На сторону англичан. – Железные обручи сковали легкие Джулианы и стали сжиматься.

– Я надеялся… – Йен опустил голову, подбородком почти касаясь груди. – Но это было глупое желание. Соммет разыграл меня. Как дешевую колоду карт. Он использовал меня, чтобы убить твоих родителей.

Джулиана, боясь упасть, присела на краешек кровати. Но хотя его слова и звучали жестоко, в них не было ничего нового.

– Ты ведь член «Трио». Ты выполнял приказы.

– В этом все и дело. Не было никаких приказов. По крайней мере настоящих приказов. Я думал, мы действуем от имени британского правительства. Но это оказалось совсем не так. Соммет всех уверял, будто Ленория собирается принять сторону французов. То же самое он говорил нам. Даже подготовил фальшивые документы, чтобы я их нашел. Я – тот человек, который подтверждал ложную информацию, представляемую нам Сомметом. Я – тот, кто поднял людей на мятеж рассказами о тех ужасах, которые обрушатся на них, когда твой отец присоединится к французам.