Принцесса и её зверь

— Я могу дойти и сама.

Клара, даже если бы захотела, не догнала бы меня, потому что я почти бежала прочь по коридору. По всему дворцу меня преследовали поклоны и пристальные взгляды, но реагировать на них не было желания. Теперь эту вынужденную надменность и я могла себе позволить.

А Элиот между тем и правда тренировался в большом зале с другими мужчинами, среди которых был также Мэв. Видимо, не мне одной предстояло собирать информацию о душах и магии.

Чтобы мужчина раньше времени не увидел меня, я встала за колонну, внимательно за ним наблюдая. И, казалось бы, издалека Элиота вполне можно было спутать с Вэйлом, но нет. Он и двигался, и смотрел иначе. Даже волосы по-другому поправлял. А прежде я не замечала этого лишь потому, что по прибытии во дворец мы не так много времени проводили вместе. Да и кто бы догадался, что в человеке сидит не единая душа?..

Это был не Вэйл. По крайней мере, пока. И хотя мне снова хотелось плакать, я сдерживалась изо всех сил, понимая, что кроме нас с Мэвом никто волку не поможет. Поэтому, когда мужчины закончили тренировку, и Элиот увидел меня — не сбежала. Я дождалась, когда он подойдёт, и даже позволила поцеловать свою руку.

— Доброе утро.

— Доброе, Тэа, хотя для тебя оно очевидно не такое. Хочешь прогуляться?

— Наверное, — отозвалась я сдержанно.

— Тогда подожди немного, я переоденусь в сухое.

Он снова поцеловал мою руку, и я выдавила улыбку, так как на нас смотрели. С этого мгновения вся моя жизнь превратилась в бесконечный спектакль, играемый для окружающих. Я хорошо знала роль, она была простой, но давалась сложно, а Элиот ещё и нарочно провоцировал меня на прикосновения. Противоречивые чувства сводили с ума: это ведь было то самое, любимое тело любимого мной человека, но чужая улыбка, взгляд и магия. Элиот и касался, и говорил иначе, отчего вскоре у меня разболелась голова.

— Позволь, я провожу тебя в покои, — тотчас предложил он. — Ты ещё не восстановилась после путешествия.

Пришлось взять его под руку, и шагать следом, преодолевая в молчании многочисленные галереи и лестницы. Одно такое путешествие сквозь замок могло утомить кого угодно, особенно если и мысли были тяжёлыми. Только спустя двадцать минут Элиот завёл меня в комнату и проводил в спальню.

— Тебе стоит поспать, Тэа. Не надо сейчас переживать о том, что подумают люди. Отдохни, побудь одна. Надеюсь, это поможет тебе понять важную истину: я тебе не враг.

Говорить о том, что знаю о планах его брата, было нельзя, поэтому мне оставалось только промолчать. Я действительно легла спать, и в себя пришла только утром следующего дня. Не сказать, чтобы этот отдых помог мне избавиться от боли, но я смогла спрятать её глубоко в сердце, понимая, что слёзы Вэйлу не помогут.

В течение последующий трёх дней я делала, как велел Мэв: присматривалась, вслушивалась, пыталась почувствовать все самые тонкие энергии. Но, к сожалению, пока что не могла даже краем колдовства ощутить в знакомом теле знакомого человека. Не было и волка, такого упрямого и жёсткого. Правда, Элиот тоже был жёсток, но по-своему. Я почувствовала это на своей шкуре, когда на третий день к вечеру он рассердился из-за моей длительной беседы с бывшими зверями. Просто Элиот хотел проводить меня в покои и что-то обсудить, а я куда больше хотела остаться и разговаривать с Бэддиком и Мэвом, которые были хорошими знакомыми, и сообща поддерживали меня. Бэддик не знал о случившемся, но, как и многие, не мог не заметить перемены в поведении королевского волка.

— Тэа, нам пора, — не выдержав спустя ещё полчаса, сказал Элиот. — Завтра рано вставать.

Этими словами он заинтересовал меня, к тому же мужчина весьма чувствительно сжимал мою руку, и пришлось подчиниться. И, стоило нам оказаться в коридоре, где никого не было, как Элиот довольно грубо рванул меня к себе:

— Что это было?

— В каком смысле? — подняла брови я.

— Какого демона ты весь вечер меня игнорируешь?

— Я разговаривала с друзьями, только и всего.

— А должна быть рядом с мужем! — сказал он, больно сжимая моё плечо.

— Неужели брат короля боится слухов? — не удержалась я.

— Я не боюсь ничего, Тэа. И ненавижу, когда женщина ведёт себя нагло.

— А, то есть тебе высокомерие и наглость позволены?

— Мне позволено всё, — сказал он. — И мы сейчас идём ко мне в покои.

— Ты идёшь туда один, Элиот.

Он усмехнулся, притягивая меня ближе.

— Назвала по имени наконец-то. Я уж думал, никакого прогресса не намечается.

— Ты убил моего мужа. Я никуда с убийцей не пойду, — холодно и спокойно сказала я. — Мне противны твои прикосновения.

— Не усложняй, Тэа. Тебе должно быть достаточно того, что это тело принадлежало Вэйлу. Он упокоился, и ты успокойся. Ты считаешь себя взрослой, так веди себя по-взрослому!

— Спустя несколько дней забыть о любимом человеке? — отозвалась я. — А, умри твой брат, ты бы когда перестал о нём горевать? Через недельку-другую?

Он и не подумал отвечать на этот вопрос.

— Магия дана тебе не для того, чтобы слёзы лить. Волшебство избирает достойнейших. Но если оно в тебе разочаруется — ты и для нас станешь неинтересна.

— Вот это и есть главное отличие тебя от Вэйла. Он никогда не относился к людям с пренебрежением.

— Сказала та, которая знала его пару месяцев.

— Жэрх говорил о Вэйле гадости. Видимо, ты ничем не лучше него.

— Неужели? — усмехнулся Элиот. — А, может, это ты по наивности не способна понять, что в людях есть не только хорошее?

— Это ты не понимаешь, что для меня Вэйл лучший в любом случае, что бы он ни совершил! Отпусти.

— Можешь начать кричать, и пусть все сбегутся посмотреть, как Вэйл жену воспитывает.

Ненависть моя была настолько обширна, что я ударила его — впервые так сильно и злобно. Но Элиот, кажется, был только рад этой ярости, потому что рассмеялся и обнял меня.

— В отношениях должна быть острота, не считаешь?

Я резко мотнула головой, и долбанула его по носу. И снова мужчина рассмеялся, а потом, перехватив меня покрепче, в двух руках понёс прочь. Кричать я и правда не могла, но брыкалась отчаянно — так, что он чуть не уронил меня на лестнице. В памяти всплыло, что именно советовал ему сделать брат, и стало страшно. Уже в полутёмном коридоре, ведущем в покои Элиота, я вспомнила о магии, и попробовала хотя бы руку ему обжечь.

— А вот и страсть подоспела, — отозвался мужчина. — Горячо, милая.

— Пошёл ты к злым духам!..

Я знала, что его покои станут для меня ловушкой, но, оказавшись взаперти, предприняла ещё одну попытку Элиота вразумить. Здесь было, за что схватиться, но первым мне попался под руки небольшой кинжал, кстати лежавший на столике у окна. Я схватила его тотчас, стоило Элиоту поставить меня на ноги.

— Неужели думаешь, что получится меня ранить?

Я приставила лезвие к шее.

— Мне будет достаточно ранить себя, чтобы потом все гадали, как мог муж допустить подобное.