Принуждение к миру

Аглая засмеялась, сообразив, что он шутит.

– Ты несерьёзный человек, Гордей Буй-Тур. Но идея мне нравится – насчёт школы. Меня никто вязать не учил. Ну, всё, зови учёных мужей, а то остынет ужин.

Буй-Тур послушно двинулся к Опухоли.

Через полчаса они ужинали, с удовольствием уписывая рисовую кашу с тушёнкой и картофельное пюре с грибами.

Пинский, наевшись от пуза, отвалился от костра с кружкой горячего чая.

– Здорово как! Спасибо, хозяйка. Всё было очень вкусно, как дома. Вообще мы попали на курорт: тепло, сухо, комаров нет – цимес! А как вам этот водянистый пузырь? Ничего не напоминает?

– Каплю, – простодушно пожала плечами довольная похвалой Аглая.

– Пирамиду! Разве что её не строили, а слепили из воды.

– Слепили? – фыркнула девушка. – Кто?

– Энелобы.

– Кто?!

– Создатели НЛО. Я пишу монографию о неопознанных летающих объектах, которые являются техническими системами криптоцивилизации. Ни одна из прежних цивилизаций, считая легендарные Атлантиду и Гиперборею, с Земли не ушли и уходить не собираются. Они и сейчас живут рядом с нами, только параллельно. Их объекты мы и видим как НЛО. И этот водяной пузырь – тоже их объект.

Строев, допивавший чай, молча поднялся и ушёл к берегу реки.

Буй-Тур и Гамаюн переглянулись.

– Классная идея для романа, – улыбнулся Гордей, подмигивая старику.

– Монография – не роман, – пренебрежительно махнул рукой Пинский. – Закончу, Нобелевку получу.

– Значит, Опухоль, по-твоему, – пирамида атлантов?

– Или гиперборейцев.

Аглая посмотрела на деда.

– Насчёт цивилизаций не знаю, – отозвался на её взгляд Анурий Фокич, – а древние живут с нами бок о бок, это точно.

– Кого вы имеете в виду? – озадачился Буй-Тур.

– Лешие, домовые, бабаи, болибошки, вазилы.

Лейтенант хохотнул.

– Ну, это сказки.

– Вовсе не сказки, – тихо возразила Аглая. – У нас домовушка живёт, хитренький и весёлый.

– Ты серьёзно? – удивился Пинский.

– Она любит с ним разговаривать, – усмехнулся Гамаюн.

– Шутите.

– Ты человек городской, потому и не знаешь природы.

– Почему же не знаю? Каждый год на природе, всю географию изучил.

– Костя, подойди, – раздался голос Строева.

Пинский лениво повернул голову, потом всё-таки поднялся и, ворча что-то под нос, поплёлся на голос начальника с кружкой чая в руке. За ним последовал и молчаливый капитан Няндома, за всё это время не обронивший и трёх слов.

Буй-Тур понизил голос.

– Не удивляйтесь, Анурий Фомич, они люди подневольные, на государевой службе, им многое не позволено.

– Я уже понял, – кивнул Гамаюн.

– А на самом деле, вы верите в гиперборейскую версию наших предков?

– Вера – дело хорошее, если голова не способна к размышлению, а я не верю – знаю. Борейцы жили там, на севере. – Старик бросил взгляд за спину. – Последние из них ушли на наш материк одиннадцать тысяч лет назад, стали истинно волохами, знатоками волшбы.

– Волхвами?

– Волхвы появились позже. Кстати, в Гиперборее был матриархат, что и послужило основой правильного развития цивилизации. Те, кто не хотел подчиняться Матери Сва, ушли на юг, образовали…

– Атлантиду!

– Верно. Атланты создали оппозицию учению Материнского Покоя, боготворили Бездну, Тьму, Вихрь-стихию. Основой их энергетического могущества был экстаз, внезапные порывы. Главным же занятием наших предков были странствия по Мирам Вселенной. Они создали…

– Храм Странствий.

Анурий Фокич пожевал губами.

Буй-Тур сконфузился.

– Прости, отец, больше не буду перебивать.

– Да, Храм Странствий. Который лежит сейчас на дне морском, закупоривает жерло Водоворота.

– Вы его видели?

– Храм? Нет, к сожалению, не видел, хотя знаю, что он существует.

– А Ключ, который ищут эти варнаки? – Буй-Тур кивнул на каменистую гряду, за которой скрывался лагерь «этнографов».

– Ключа два. Один инициирует Водоворот, второй открывает двери Храма.

– Я не знал, – удивлённо произнёс Гордей. – Князь говорил об одном Ключе.

– Имеет ли это какое-нибудь значение?

Буй-Тур задумался, ощущая токи открытого расположения, соединяющие Аглаю с ним. Встрепенулся.

– Ты прав, Анурий Фокич. Я знаю то – что достоин знать. Не нужно торопить время, чтобы достичь вершин знаний за один день, хотя и останавливаться нельзя. Моё от меня не уйдёт.

– Приятно слышать такие речи.

– От простого воина?

– От человека, способного задумываться. – Гамаюн хлопнул себя по коленям, встал. – Пойду пройдусь перед сном.

Скрылся за деревьями.

– Давай помогу посуду помыть, – предложил Буй-Тур.

Широко раскрывшиеся глаза девушки сказали ему всё, что она думает о предложении.

Он засмеялся.

– Ты что? – не поняла она.

– Вспомнил шутку: женщина может всё. А мужчина – ещё и вынести ведро с мусором.

Аглая прыснула.

– Хорошо, помоги.

Он взял у неё пластиковое ведёрко с посудой, руки их соприкоснулись. Оба замерли, глядя друг на друга. Неизвестно, чем бы это закончилось, не появись Пинский.

– Не хотите посмотреть на пузырь? Солнечные лучи так красиво в нём преломляются. – Он подозрительно вгляделся в лица пары. – Что это вы какие-то заторможенные?

– Мы составляли план. – Буй-Тур понёс ведёрко к реке.

– Какой?

– План дежурств. Завтра твоя очередь.

Аглая прошла мимо растерявшегося лейтенанта, кусая губы, чтобы не рассмеяться.

– Почему я? – жалобно возопил он им вслед.

– Не хочешь дежурить, – оглянулся Гордей, – будешь мыть руки не перед едой, а вместо еды.

Аглая не выдержала, засмеялась.

– Это нечестно, – попытался возразить Кока, но они его уже не слушали.

Полюбовались на крохотные радуги, вспыхивающие за горбом Опухоли, спустились к реке, поглядывая на противоположный берег, на текущую воду, отнюдь не вызывающую желание искупаться. Ни Строева, ни капитана на берегу видно не было, поэтому местность казалась пустынной и безжизненной. Не летали даже чайки, которые всегда селились в прибрежных скалах.

Гордей тронул воду рукой.