Природа плакала в тот день...

А потом все началось сначала…

Билл объяснил, кто он и зачем приперся под утро. Попросил найти Юри Лойера, который в списках постояльцев не значился. Потом они долго искали Луизу Марию Сьюзен как-то так и фон чего-то там, которая так же не оказалась заявлена в числе приехавших. Совсем отчаявшись, Билл попросил менеджера показать ему списки. Он не знал, кого искать. Но ведь приехал же сюда Том к кому-то!

Он пару раз пробежался по десятку фамилий. Устало потер глаза и обиженно поджал губы. Дурацкий Том! Идиотский Юри! Чертовы педики!

— А это кто? — ткнул он пальцем в набор каких-то имен. — Альберт Отто Юрген Руппрехт Оскар Бертольд Фридрих Фердинанд Кристиан Людвиг. Язык сломаешь, пока прочтешь.

— А, — махнул рукой менеджер, зевая. — Это молодой отпрыск из семьи Вельфов. Они там все через одного то князья, то принцы, то кронпринцы. Плюнуть нельзя, чтобы в какого-нибудь короля не попасть.

— Он надолго? — Билл вчитывался в длинное и нелепое имя.

— Завтра уезжает.

— А приехал сегодня? Днем? Ближе к вечеру? — зачем-то спрашивал он. Глаза настойчиво цеплялись за слово Юрген.

— Угу.

— Один и без охраны? Инкогнито?

— И снял самый большой номер.

— Меньше, чем на сутки… — Юрген… Юрген… сокращенно Юри! — А давайте-ка мы позвоним ему в номер! — расцвел Билл.

— Да что вы с ума сошли?! — подавился зевком мужчина.

— Если я ошибся, то… то… то можете сделать мне что-нибудь плохое, — улыбнулся Билл жалобно-жалобно.

— Я не могу. Наш гость, скорее всего, спит…

— Что-то я сильно сомневаюсь, что он спит. Какой телефон-то? — Билл нетерпеливо стучал ногтями по аппарату.

Как он и ожидал, трубку взяли быстро для четырех часов утра — на третий длинный гудок.

— Алло? — выдохнул ему в ухо родной заспанный голос.

— Неожиданно, правда? — насмешливо хмыкнул он в ответ.

Перед глазами ясно встала вытягивающаяся физиономия близнеца, широко распахивающиеся глаза и открывающийся рот, потом в груди все рухнуло в пятки и похолодело. Билл зло улыбался, презрительно морща нос.

— В общем, слушай меня внимательно. У нас завтра на телевиденье прямой эфир в каком-то ток-шоу. Поэтому из гостиницы мы выезжаем в половине восьмого. И, надеюсь, ты понимаешь, чем закончится для тебя неявка на программу? А я прикрывать твою задницу не буду, так что разрабатывай ее как следует, братишка. День у тебя завтра будет долгий и сексуально весьма насыщенный. — И бросил трубку.

Сердце не стучало, а дрожало от напряжения. Хотелось истерично хохотать. Он как-то резко обмяк и плюхнулся на стул менеджера.

— Меня уволят, — простонал дядька.

Билл с удивлением обернулся, чтобы увидеть, кто это так противно скулит. Он и забыл, что не один.

— Не уволят, — мрачно произнес он.

Внутри все поделилось на два лагеря. Первый — эмоциональный — говорил, что он все-таки очень зря добрался до Тома, и совершил еще одну непростительную глупость — позвонил. В голове истерично билась страшная мысль, что теперь их и без того поганые отношения прекратят свое существование. А потом он понял, что подписал себе смертный приговор — теперь точно придется свалить из Гамбурга в Берлин, причем в максимально короткие сроки, и это все при условии, что Том убьет его не сразу. Второй — рациональный — сообщал, что все сделано правильно. Ведь если бы не Билл, то завтра у Тома были бы очень серьезные проблемы с менеджерами. Тут он очень некстати вспомнил, что натравил на брата службу безопасности… Черт… Теперь-то Тому точно не избежать проблем. Билл вдруг испугался. Если бы он никому не сказал, что брат ушел… Том доверился ему… Пусть не полностью, пусть совсем чуть-чуть… А он опять его подвел и подставил…

— Не уволят, — повторил Билл. — Он не станет на вас жаловаться. Я попрошу. Никто не будет знать о произошедшем.

Руки и ноги неприятно тряслись. Слабость во всем теле. Билл закрыл лицо ладонями и сжался. Какого черта он сначала делает, а потом думает? Надо что-то сочинить, чтобы отмазать брата от завтрашних разборок с командой. Идиот… Какой же он идиот! Надо будет взять удар на себя, сказать, что ошибся, что показалось… Хотелось застрелиться.

— Сделайте мне кофе, — повернулся Билл к менеджеру. — С коньяком. Хороший крепкий кофе.

— Может тогда и коньяк отдельно принести? — подозрительно смотрел на него мужчина.

— Да. И побольше. — Протянул ему двести евро: — Сдачи не надо.

И Билл остался сидеть за стойкой в гордом одиночестве.

Прошло минут пятнадцать. Может быть немногим больше. Менеджер, видимо, уехал за кофе в Бразилию, и Билл уже отказался от идеи выпить чего-нибудь крепкого и горячего. Он встал, потянулся и направился к выходу. К черту кофе! Сейчас надо сделать так, чтобы у Тома не было утром проблем.

Проходя мимо дверей, ведущих на лестницу, он услышал тихие шуршащие шаги. Кто-то спускался.

Том!

Встреча с братом в данный момент не сулила ему ничего хорошего.

Билл мгновенно оценил расстояние от себя до двери и понял, что не успеет. Заметался, пытаясь найти хоть какое-то место, где бы он мог спрятаться. Рванул обратно за стойку и затаился за высоким фасадом, пристально уставившись в зеркало, в котором отражалась лестница.

Секунду спустя на ней показался хмурый Том. Он неторопливо переставлял ноги по ступеням. Заметив собственное отражение, приосанился, поправил одежду, чуть приподнял козырек кепки и… взгляд вдруг стал шкодливым, улыбка счастливой, а сам внешний вид довольный до безобразия.

— Кошатина драная, — прошипел Билл.

Том кокетливо подмигнул себе и неожиданно легкой походкой отправился к входной двери.

— Том! — вдруг откуда ни возьмись в холл выскочил полуголый парень. Из одежды на нем были только оборванные джинсовые шорты (до середины бедра), держащиеся на честном слове, потому что пуговица и половина молнии расстегнуты (Билл покраснел до кончиков пальцев на ногах, заметив, что под шортами нет трусов — тонкая полоска рыжеватых волос притягивала взгляд), и какой-то медальон на черном шнурке на шее. — Том! Дьявол! Стой! Я не то имел ввиду!

Билл, изогнувшись, чуть не вывалился в проход в попытке его рассмотреть. Смазливый. Лощеный. Худой. Под золотистой кожей едва различимо выделяются мышцы. Движения плавные, как у кота.

Дальше он ничего уже не слышал. Юри что-то тихо, но очень эмоционально говорил брату, размахивал руками, то и дело метался из стороны в сторону, пытаясь что-то доказать. Том скрестил руки на груди и отвечал односложно. Иногда выдавал что-то более длинное, начинал точно так же размахивать руками и топтаться на месте.

Руки у Юргена красивые. Породистые. Аристократическая кисть — это про него. Пальцы такие, что… Билл посмотрел на свои кисти и пальцы и почувствовал себя деревенским уродом. А у Тома ладонь-то еще шире…

Они попрощались. Обнялись, как старые добрые друзья. Улыбнулись друг другу. Том пошел к двери, Юри — к себе в номер. Когда оба скрылись из виду, Билл вылез из-под стола и уселся на стул. Облегченно выдохнул. Вот и увидел… А парень хорош, это даже он готов признать. И регалии такие, что ему и не снились. Надо будет посмотреть в Интернете про него. Наверняка же что-то пишут…