Привал странников

– Вы куда меня хотите увезти?
– опомнился Денис, когда Казарян, открыв дверцу, стал настойчиво усаживать его на сиденье. Опомнился, но сопротивлялся вяло: Казарян его все-таки усадил. Тронувшись не спеша, он продолжил свой монолог:

– Сейчас я отвезу тебя в надежное место, где они тебя не достанут. Не из-за твоих красивых глаз и усов, не из-за какой-то моей особой привязанности к тебе. В принципе ты мне сильно не нравишься, особенно после того, как обидел моего лучшего друга.
– Казарян говорил и говорил, не давая Денису сосредоточиться.
– Но ты по-прежнему очень нужен этому моему другу, вернее, не ты, а то, что ты знаешь. Мы сейчас приедем, попьем чайку, если хочешь, я тебя даже коньячком угощу, и ты мне, как доктору, все-все расскажешь...

По набережной Яузы, мимо Котельников они выехали на набережную Москвы-реки и вдоль Кремлевской стены, задами бассейна подъехали к знакомому переулку и повернули в него.

– Нет, нет!
– закричал Денис.
– Я туда не пойду.

– Туда ты не пойдешь, дурашка, - успокоил его Казарян, тормозя у подъезда.
– Мои друзья вот здесь живут, ты что, забыл?

Расслабившийся от того, что не придется смотреть на трупы, Денис послушно проследовал за Казаряном в лифт.

В квартире был один Алик.

– Махов тебя все время спрашивал. Будет еще звонить, - доложил Алик.

– Свиреп?

– До невозможности. От Демидова, который Саньку упустил, только перья летели. А когда я ему передал, что Санька рекомендует ему, Махову, советоваться с Казаряном, он аж до потолка подпрыгнул. Орал: "Пожилая шпана! Бандиты-пенсионеры!"

– Тебе-то досталось?

– Еще как! Он ведь сразу сообразил, кто у Саньки на подставе с машиной был.

Денис стоял смирно, слушал и не слышал, ожидая своей участи. Казарян наконец вспомнил про него.

– Узнаешь, Алик?
– И после Алькиного утвердительного кивка обрисовал перспективу: - Перед нами молодой человек, обеими ногами вляпавшийся в дерьмо. Для того чтобы выбраться из вышеупомянутого дерьма, ему надо очень сильно стараться. И сейчас он будет стараться - рассказывать. Приготовь, Алик, чайку, можешь коньячок выставить, я ему обещал, и начнем слушать нашего дорогого бармена. Надеюсь, очень надеюсь, что он будет правдив.

На последнюю фразу Казарян нажал, но, посмотрев на Дениса, понял, что и нажимать-то особенно не надо. Как поплыл во дворе, так и плывет до сих пор. Подтолкнув в спину, Казарян тем самым указал Денису, куда ему сесть. Денис сел в кресло и выдохнул:

– Господи!

– А совсем недавно было так хорошо! Да, Денис? Иностранцы с конвертируемой валютой, щедрые перекупщики с большими пачками советских денежных знаков, девочки, у которых глаза становятся квадратными при виде как инвалюты, так и обильных червонцев. Живи - не хочу! Почему же ты не захотел жить, а Денис?
– Казарян трепался, ожидая возвращения Алика. Играть таким мячиком, как Денис, следовало с партнером.

Пришел Алик с большим подносом, на котором - чайники, малый и большой, чашки, початая бутылка коньяка, рюмки и по мелочи кое-что к чаю и коньяку. Расставил все на столике, сам уселся на диван и поднос на диван кинул. Спросил у Казаряна:

– Что он тут тебе без меня говорил?

– Пока ничего. Мы ждали твоего прихода. Ты пришел, и мы начинаем. Справка для моего юного клиента: хозяин дома, сидящий напротив тебя, так же, как и я, мастер спорта по боксу в тяжелом весе. Я только в полутяже. Конечно же, давным-давно прошло то времечко, когда мы выступали на ринге. Но ударить по-настоящему еще сможем.

– Вы меня бить будете?

– впервые заговорил в этой квартире Денис.

– Если понадобится. А если не понадобится, не будем, - дал соответствующие разъяснения Казарян.
– Засим приступим. Вопрос первый, ты видел, как их убивали?

– Нет, - мгновенно ответил Денис.
– Они меня отпустили до этого.

– Но ты знал, что их будут убивать?

– Откуда? Откуда мне знать?!

– Но ты только что сказал, что тебя отпустили до этого, - встрял в разговор Алик.
– Значит, знал, что это будет.

– Логично, - похвалил Алика Казарян.
– Что ты, Денис, на это ответишь?

– Ну, не знал, честное слово, не знал! Только потом стал догадываться!

– Так.
– Казарян потер уже заросший стальной армянской щетиной подбородок.
– Уже теплее. Стал догадываться. Но для догадок нужны какие-то основания. Какие же основания у тебя были?

– Да вроде не было никаких оснований. Просто показалось.

– Что же тебе показалось?

– Вспомнил, что ребята, которые вместе со мной центровых обслуживали, были вооружены. Я у двоих пистолеты под мышкой заметил, когда в подсобке все вместе суетились. Правда, подумал сначала, что раз они милиционеры, то, может, им положено. Может, операция какая...

– А они - милиционеры?
– тихо спросил Казарян.

– Ну конечно же! Меня с ними Покатый познакомил. Они из особой группы.

– Покатый - кто это?

– Да капитан Покатилов, у нас в гостинице сидит.

– Что ты его слушаешь, Рома?
– вдруг взбесился Алик.
– Он тебе бесстыдно врет, туману нагоняет, турусы на колесах разводит, чтобы только в главном не признаться, что он тоже убивал!

– Не убивал я, не убивал!
– тоже закричал Денис.

Ах, как удобно, когда партнер тоже чувствует ситуацию! Пугай его, Алик, пугай! Долби одно и то же: "Ты убийца, ты убийца!" - и пучь истеричные глаза, тогда для клиента любой другой вопрос, не относящийся к убийству, - отдушина, освобождение от ужаса, и ответ на него он будет давать сразу, не задумываясь, и даже, может быть, искренне.

– Кто же вот так, сразу, возьмет на себя убийство? Даже если он убивал, он сейчас не признается, конечно. Будет проведена экспертиза, снимут отпечатки пальцев, проверят его на детекторе лжи - вот тогда, с фактами в руках, можно будет заставить его заговорить.
– Казарян нес хренотень, прикидывая, когда повыгоднее перейти на вопросы о связях.

– И ничего ваша экспертиза не установит!

– Рома!
– опять закричал Алик.
– Видишь, он и это знает! В перчатках работал!

– Да что вы говорите?!
– плачуще ахнул Денис.
– Какие перчатки?!!

– Резиновые! Ты их уничтожил?
– продолжал орать Алик.

– Ничего я не уничтожал!

– Уже хорошо. Тогда где они?

– Не было у меня никаких перчаток!

– Убью, паскуда!!!
– невменяемый Алик вскочил, за грудки поднял Дениса, затряс.

Вскочил и Казарян, растащил их, раскидал по местам. Отдышавшись, сказал спокойно:

– Ладно, Денис, успокойся. Может, ты и правда никого лично не убивал.

– Не убивал я, не убивал я!
– как за соломинку, схватился Денис за последние казаряновские слова, глядя на Казаряна как на звезду надежды.