Признания в любви кровью написаны

Вещь поник и виновато опустился на крайние фаланги, как на колени, а после стал извиняться, что не мог помочь.

— Да я же тебя не виню, — хмыкнул Ксавье. — И, может, расскажешь свою историю? — Вещь ответил положительно.

И бегом устремился эксцентрично ведать о пережитом, увлекательнее и эмоциональнее, чем многие люди могли бы, используя как речь, так и жестикуляцию совместно. Очень быстро движения Вещи превратились для Ксавье во вполне ясную и насыщенную, пускай и иногда сбитую от переизбытка эмоций, речь.

— Для меня всё началось, когда Уэнсдей пропала. Все были так взбудоражены, а как я нервничал! Я не знал, куда себя деть, строил тысячи теорий, где её можно найти. Я не мог оставить её умирать, я не мог этого допустить! В первое время я помогал всем вокруг в её поисках, но это не принесло смысла. Я удрал и стал её искать самостоятельно, исследуя все труднодоступные места. Я бы их все перечислил, но не суть важно.

Потом пришло отчаяние — моей хозяйки, моей маленькой хмурой и злой хозяйки нигде, нигде не было! Оставалось логово, где Торнхилл, а точнее, Лорел Гейтс, держала Тайлера, и дом Гейтсов. Я счёл эти места логичными и пошёл на поиски. Тогда уже вечерело. В логове, оказалось, поселился медведь. Я быстро удрал.

Исследовал поместье Гейтсов — но ничего. И только потом я попробовал через окно пробраться в подвал. Окно-то я открыл, а там появилась решётка — раньше её не было. Потом я через неё перелез — но сначала я остолбенел. Я видел… видел… о, Аддамсы… я видел, как Тайлер ножом рассёк её живот! И пальцами зачем-то расширял рану! Я понял, что ничем не помогу, что уже поздно… ощущая себя полным разочарованием, я бы даже сказал, что дерьмом, я скользнул через решётку и скрылся в тени, думая, как всё-таки спасти Уэнсдей! Но пока я думал, Уэнсдей очнулась, а Тайлер произнёс, что кому-то нужен я. И тогда я всё понял. Понял, что не могу просто так вылезти, иначе попаду в лапы убийц…

Но Тайлер вдруг убежал. Я сидел в тени ещё минуту, а после побежал к Уэнсдей. Я придерживал край самой глубокой раны, пытаясь остановить кровотечение. Но она уже была без сознания. Так я и сидел, держа края раны, пока не услышал шум. Сразу после я затаился. Не вышел даже тогда, когда увидел тебя.

Ушёл я только наутро. Я знал, что зачем-то нужен убийцам. И решил, что благоразумно не показываться. Я бы и дальше сидел в том подвале, но его стали осматривать полицейские. А я не хотел, чтоб хоть кто-нибудь знал, что я остался жив. Понимал, что если вернусь, могу подвергнуть вас опасности. Но я должен был знать, что с вами…

Я стал следить за Аяксом. Иногда. От его разговоров я всё узнавал. Также, когда он уходил в душ, я читал его переписки. А после я возвращался в дом Гейтсов. Его оцепили, и никто туда не приходил. Там я был в безопасности. И вас не подвергал риску. Также я следил все эти дни за сектантами, но ничего не происходило у них. Вообще. Только всякие собрания. А иногда их не было дома… но я вне дома ни разу их не находил. Только иногда, в кафе. Но и там чисто.

Я всегда возвращался в особняк ни с чем. До одного дня. Позавчера в особняк пришли люди в капюшонах и лыжных масках. Я не видел их лиц. Только одна девушка, кажется, сняла с себя солнцезащитные очки, как только зашла. Они говорили немного. Они что-то искали. Потом, прислушавшись, я понял, что — они искали меня и кулон Уэнсдей. Ничего им найти не удалось.

Тогда они стали шептаться. Они сказали, что их планы изменились, и что некие они, возможно, что мы, всем им мешаем. Что все планы пошли под откос. Упомянули также какого-то погибшего парня. Сказали, что не ожидали, что предатель и двойной агент — он. Думали, что это Галпин идиот. И что осталось не так много вариантов, как исправить произошедшее. Они сказали, что на днях выкрадут Уэнсдей из больницы, а тебя, чтоб не мешал, убьют. И что им она нужна живая, как они и хотели изначально. На этих словах я сразу запутался. Но, кажется, я понял одно: этим убийцам не была нужна никогда смерть Уэнсдей, а тебя они не против убить, просто как лишнюю часть пазла. Вот! Бред же, да?..

Ладно… сразу после я убежал. Нашёл ближайшую автобусную станцию, посмотрел расписание, потом запрыгнул в багажное отделение нужного автобуса и прибежал сюда. Предупредить. Вы снова в опасности.

Ксавье просто схватился за голову, не в силах переварить услышанное. Яснее ситуация от рассказа Вещи не стала. И всё же он вымученно улыбнулся преданному придатку и поспешно стал отсылать сообщения о пробуждении Уэнсдей и опасности всем подряд.

Вскоре в панике пребывала вся больница.

Комментарий к Глава 31: История Вещи

Хочу сразу предупредить, что это последняя глава в этому году. Завтра я, по понятным причинам, буду занята другими делами (праздник сам себя не отпразднует, шампанское само себя не выпьет, а мандарины сами себя не съедят)

Поэтому я всех поздравляю с наступающими (а кого-то, кто прочитает на днях, уже с наступившим) Новым Годом) И желаю здоровья, счастья, поменьше проблем и всего наилучшего в 2023 году!

всех обняла)

*да-да, автор, который описывает убийства, страдания и прочие прелести очень любит обниматься)

========== Глава 32: Неизбежный крах ==========

Комментарий к Глава 32: Неизбежный крах

О да, новая глава, которая несколько выделяется на фоне остальных. Надеюсь, вы уже привыкли к постоянным страданиям и это чтиво не сведёт вас с ума)

На следующий день после кровавого полнолуния

Донован Галпин ненавидел свою жизнь. Ему претила только мысль, что его сердце продолжало биться, невзирая на все несчастья. Каждую ночь, напиваясь дешёвым пивом и проваливаясь в сон, он всем сердцем надеялся на резкую его остановку: больше никогда не пришлось бы вставать с постели и тонуть в пучине злостной яви. Он искренне молил о милости в облике смерти. Но никакая высшая сила не одаривала его желаемым. Гнусная жизнь, утопленная в бесконечно тёмных водах, как где-то на дне океана, не желала оборваться.

После кровавого полнолуния он не хотел больше молить о смерти, полагаясь на внезапную милость богов. Понял — мученически ждать прихода своего естественного конца — прямой путь к затхлой темнице безумия. А ему хватило и Тайлера, любимого и единственного сына, ставшего узником сего страшного феномена. Сумасшествие и звериное нутро сделали в сущности замечательного подростка страшным убийцей и чудовищем даже в человеческом облике. А финал всё равно один — смерть.

Донован решился не терзать собственную душу безумием, — она и без него истекала нездоровой густой кровью, — а умереть в частичном здравии. Его рука уже наловчилась приставлять холодный корпус пистолета к виску. Единственное, он ждал похорон сына. Решил — как только прах зароют, он отыщет укромное местечко и умрёт.

Исполнит прихоть души, не даст ей совсем растерять связь с реальностью и избавит мир от себя — чтоб не сделать новых ошибок. Безграничная любовь к сыну уже окропила его руки кровью, но понял он это чересчур поздно. А в итоге всё равно остался без отпрыска. Возможно, так высшие силы руками Ксавье Торпа покарали его за непростительные ошибки.

И Донован был за это благодарен мальчишке. Как и всем неверморцам.

Ожидая смерти от собственных рук, он наконец принял изгоев. Всех, вплоть до Уэнсдей Аддамс, этой маленькой хмурой занозы, которой не посчастливилось пострадать частично от его рук. Но он же не знал, что её похищение чуть не закончится смертью… ему обещали иное. Но вины его это не лишало. Из-за него пострадала странная, но по-особому очаровательная девочка.