Признания в любви кровью написаны

— Мне бы хотелось, чтоб ты снова была живой, Уэнсдей. Чтоб я мог видеть тебя не только во сне, — он обречённо закрыл глаза, прикусив губу. Боль за неё изъедала сердце изнутри. — Было бы хорошо, если бы я мог тебя разбудить так, как пообещал во сне, — он хрустнул костяшками, надеясь переломать себе пальцы — это не сравнилось бы с мукой видеть ту, кого он любил, полумёртвой.

И всё же он расцепил руки, оглянувшись — камер видеонаблюдения в палате не было.

— Но попробовать ведь можно? — спросил Ксавье сам у себя, вставая.

Ни на что не рассчитывая, парень вспомнил, как пообещал ей её пробудить. Неуверенно дотронулся пальцами до ледяной щеки и чуть увереннее провёл ими по коже, вложив в этот жест всё тепло и ласку, таившиеся в его душе.

Ничего не произошло — чуда не свершилось. Только мурашки защекотали его тело от кончиков пальцев рук до ногтей на ногах. А Уэнсдей спала дальше, никак не реагируя на его глупые попытки пробудить её сказочным методом.

Прикусив губу, он вновь погладил её по скуле, но уже всей ладонью. Ксавье невольно задрожал — от нездорового холода, страха и детской надежды. Уэнсдей же продолжала спать. Только единожды её зрачки скользнули вбок, а в левой руке дрогнула какая-то мышца, но она не открыла глаза.

— М-да, это было глупо, — заключил Ксавье и убрал руку, не в силах больше выдерживать мороз, сочащийся сквозь её кожу.

Он едва сдержал истерический смех, но совладал с эмоциями, сосредоточившись на звуках, издаваемых приборами. Но среди них донёсся едва уловимый знакомый стук пальцев. Прислушавшись, Ксавье, совершенно не доверяя своим чувствам, взглянул под койку.

Из её тени неуверенно выползла покрытая шрамами со швами одинокая рука.

— Вещь?! — Ксавье едва не упал со стула, но удержался.

Он несколько раз моргнул, думая, что сбрендил совсем, но живая конечность не исчезла.

— Вещь?.. — минуту спустя вторил ему очень тихий голос Уэнсдей.

Комментарий к Глава 30: В надёжных руках

Да-да, вы ждали возвращения Вещи — он и вернулся. А вы что думали, он такой же лошара, как и люди, что не смог удрать от каких-то там психов-убийц?)

========== Глава 31: История Вещи ==========

Ксавье скосил глаза обратно на Уэнсдей, не доверяя своему слуху. На радостях от неожиданного появления здорового и целого Вещи ему могло всякое почудиться. Осчастливленный мозг был горазд придумать небылицу, чтоб удвоить восторг.

Широко распахнутые немигающие глаза девушки смотрели в потолок, словно прожигая его невидимыми лучами, идущими из глубины двух беспросветно тёмных, лишённых жизни колодцев зрачков и радужки. Синюшные губы медленно сходились и расходились, как бы проверяя работоспособность простых движений. Её грудь стала вздыматься чуть быстрее и заметнее, чем до этого.

— Вещь? — повторила тихо она, не отводя взора от потолка.

Конечность запрыгнул к ней на кушетку с противоположной от Ксавье стороны и поспешил переплести их пальцы. После комы маленькая отёкшая и неухоженная рука Уэнсдей с изуродованными ногтями смотрелась едва ли не хуже, чем сплошь исполосованный шрамами и швами Вещь.

Сначала девушка никак не отреагировала, но пару мгновений спустя, заметно напрягшись, провела большим пальцем по линии шрама. Уголок её приоткрытой губы дрогнул, а веки на полсекунды сомкнулись.

Она и вправду проснулась. Наконец-то пришла в себя после весьма продолжительной комы. И сделала это после того, как Ксавье исполнил то, что пообещал во сне… может, это лишь совпадение, но хотелось по-детски наивно верить, что свершилось чудо и она смогла найти путь в мир живых, ощутив его касания на своей щеке.

А ещё Ксавье хотел от счастья дать волю хотя бы одной слезинке, но сдержался: поостерёгся, что подобное проявление сентиментальности вернёт Уэнсдей в кому, и больше она уже никогда не проснётся. Широчайшую же улыбку и блеск в глазах утаить не удалось, и он по примеру Вещи осторожно взял девушку за вторую руку.

Тогда она скосила бездонные зрачки на него, а на слегка отвисшей челюсти застыл немой вопрос. Вслух же Уэнсдей не произнесла ни слова.

— Твоё обещание очнуться и ударить меня всё ещё в силе? — поинтересовался с улыбкой он, для безопасности отпустив её руку и отойдя на пару метров.

— Какое обещание?.. — спросила она, едва шевеля губами.

Ксавье оторопел, выпучив глаза так, словно собрался выпустить их из орбит на волю. Либо по пробуждении Уэнсдей всё забыла, либо всё-таки у него и не было никаких общих снов с Уэнсдей. И его подсознание просто умело обмануло его…

Но такого быть не могло. Она ведь задыхалась взаправду в тот раз… только её не душили, а отключили от всех приборов жизнеобеспечения. А может, и душили… Ксавье вдруг понял, что не знал, что с ней тогда случилось. Но вполне возможно, что тогда она тоже лежала под аппаратом ИВЛ, только без трахеостомы, но дышать без него не могла.

— Ты ничего не помнишь?..

— Я помню, как лежала на полу, умирая. Потом появился ты, я сообщила про Вещь… и всё, — Уэнсдей говорила очень тихо.

— Ты уже очень долго была в коме. Но… — Ксавье не договорил: разобрал приближающиеся к ним шаги в коридоре.

Их услышал и Вещь: придаток вдруг отпустил руку Уэнсдей и нервными прыжками метнулся к коляске, что стояла за дверью. Вероятно, рука решила спрятаться в ней. Или собралась умчаться куда-то ещё…

— Она очнулась! Очнулась! — закричал Ксавье, чтоб его не обвинили в тупости и утаивании важной информации.

В палату тотчас влетело множество медиков. Явно через сильнейшую боль Уэнсдей кинула Ксавье суровый взгляд, обещающий его мучительную скорую смерть за привлечение столь обширного внимания врачей к её персоне. Но ему было всё равно — главное, чтоб девушка побыстрее пошла на поправку. А желание его убить вполне могло стать для неё отличной мотивацией в кратчайшие сроки встать на ноги.

Одна из медсестёр, не дав попрощаться, увела его прочь, усадив на кресло. Из-под сидения иногда слышались постукивания — значит, Вещь и впрямь прицепился к его средству передвижения. Ксавье улыбнулся, предвкушая скорую беседу с самым необычным своим другом. Хотя Вещь был чуточку менее чудиком, нежели Уэнсдей.

Ксавье вернули обратно в палату, пообещав, что разрешат вновь увидеться с девушкой при первой же возможности. Он благодарно кивнул, вернулся в свою постель, а медсестра увезла коляску. Но Вещь к тому моменту уже предусмотрительно повис на пижамной штанине парня.

Только дверь закрылась, как конечность поспешила перебраться на тумбочку, спешно и радостно перебирая пальцами. Разобрав сказанное, Ксавье расплылся в улыбке.

— О, и я по тебе скучал. И тоже за Уэнсдей очень рад… о, я тоже не представляю, как Энид обрадуется, увидев тебя. Я уверен, она сразу сделает тебе маникюр, — придаток продолжал восторженно рассказывать, насколько он рад увидеться и как предвкушает встречи со всеми остальными, кому полностью доверял. А после перешёл на расспросы. — О, как у меня дела и чего я в больнице? Ну, меня пытались отравить какой-то модифицированной версией газа Циклон Б. А потом я лежал без сознания несколько дней. Потом ещё столько же в состоянии пограничном. А ещё я как бы убил Тайлера Галпина… ну, точнее, он сам себя убил, но моими руками. А ещё… — Ксавье подумал рассказать о своих видениях о его прошлом, но вдруг одёрнул себя: мало ли, вдруг придаток умело притворялся и был вовсе не всеми любимым Вещью, а кем-то иным, очень похожим. Или враги затуманили ему разум… — А ещё меня пытались убить, когда я был уже в больнице. И, кажется, не единожды. Увлекательно, да?