Призрачный мост Матиара

— Куда ты смотришь? Я рубашку замазал? — Гораций заметил её взгляды.

В обычном состоянии девушка никогда не призналась бы, но обманчиво лёгкое вино развязало язык.

— … Когда мы были в Саорсе, я часто смотрела на тебя… по утрам, пока вы спали, — вдруг призналась девушка. — Мне хотелось потрогать тебя, понюхать, как ты пахнешь. Это смешно, наверное?

От вспыхнувшего взгляда Горация пересохло в горле, и Даниэль допила вино.

— Так потрогай, — хрипло выдохнул мужчина.

Он понимал, что Даня пьяна, но решил позволить себе маленькую вольность, надеясь, что хмель поможет девушке преодолеть природную стеснительность, и сегодня они станут чуточку ближе. А Даниэль прикусила губу, наблюдая за мужскими пальцами, расстегивающими рубашку. Гораций потянул ткань в стороны, обнажая грудь.

— Сильно отличаюсь от Егора?

— Нет.

Лачев спокойно (кто бы знал, чего это ему стоило!) начал объяснять:

— Ритуал менял только лицо и рост, чтобы не сильно выделяться на фоне други-их…

Дыхание мужчины сбилось, а голос сорвался на хрип, когда ладонь Даниэль прошлась по его груди, зацепив небольшой сосок.

— Тёплый… У тебя волосы… Много…

Гораций молчал. У него срывало башню. Невинные касания любимой девушки оказались действеннее всех ухищрений опытных женщин и его бывших любовниц.

Даниэль чувствовала, как грохочет его сердце, слышала участившееся дыхание, но не могла заставить себя убрать руки. Ей так нравилось касаться тёплой кожи Гора. Ладонь девушки медленно, изучающе ползла вниз. Она ощущала, как пробегает по мужскому телу дрожь, как напрягаются мышцы живота… Пальцы коснулись холодного ремня и опустились ещё ниже. Замерли оба. Даниэль, подстёгиваемая вином и собственным пробуждающимся желанием, не спешила убирать руку. Она не расстегивала ширинку, ничего не сжимала, только провела пальчиками вниз, а потом, развернув ладонь, вверх. А Лачев не дышал, впитывая каждое прикосновение. Наверное, это был тот момент, когда Даниэль поняла свою власть над этим мужчиной.

— Ты большой…

— Тьма-а-а!

Гораций не выдержал. Подхватив девушку под попу, прижал к стене и впился в губы жарким поцелуем. Не невинным, ознакомительным, а настоящим, таким, чтобы разрядом прокатился по телу, собираясь внизу живота, и выпускающим на волю все скрытые желания и мысли. Получилось! Даня застонала. Подол платья задрался вверх, а девичьи ноги обхватили талию мужчины. Колдун толкнулся вперёд, демонстрируя собственное желание. Язык буйствовал во рту Даниэль, чувствуя сладость вина. Горация затрясло, когда девушка обняла его, прижимаясь ещё теснее, хотя, казалось, куда больше?! Он осмелел, или вино ударило в голову не только Даниэль. Мужские ладони не просто поддерживали девушку, они ласкали, изучали, порой проникая под шёлковое бельё. Гораций увлёкся, желание сводило с ума. Пальцы уверенно скользнули по тонкой ткани, касаясь самого сокровенного, чуть надавливая и чувствуя манящую, зовущую глубину…

И наваждение спало. Даниэль вскрикнув, вырвалась из рук Лачева, нервно одёргивая платье.

— Ой!

Хлопнувшая дверь и торопливые шаги по лестнице. Гораций уткнулся лбом в холодную стену, не в силах двинуться с места. Поднёс к носу пальцы, ласкающие Даниэль, вдохнул запах. Кровь с новой силой рванула по венам. В паху болело от неудовлетворённого желания. Мужчина задумчиво посмотрел на лестницу, ведущую на второй этаж и, пошатнувшись, пошёл наверх, следом за девушкой…

От ледяной воды уже стучали зубы, а тело покрылось пупырышками. Немного успокоившись, во всех смыслах, мужчина натянул одежду и вышел из ванной комнаты. Осторожно постучал в дверь спальни.

— Даня, можно войти?

— …

— Даня?.. Ну, не спишь же ты, в самом деле!

Тишина. Колдун постучал ещё раз и, не дождавшись ответа, заглянул в комнату. Никого.

— Не понял!

А потом Лачев услышал тихую музыку. Почти бегом спустился вниз и замер как вкопанный. На террасе стояла Даниэль и медленно покачивалась в такт мелодии. Мужчина облегчённо выдохнул, сунул руки в карманы и шагнул к девушке.

— И что это за пьяные танцы?

Даниэль повернулась к нему. Взгляд отводила, но говорила спокойно:

— У меня сегодня выдался потрясающий день. Я наконец-то увидела море. Попробовала вампирское вино. Чуть не оказалась в постели с лучшим мужчиной на свете… В общем, Даня — молодец!

Гораций несколько мгновений молчал, а потом начал хохотать.

— Ты чудо, девочка моя! Каждый раз ты удивляешь там, где удивить, казалось бы невозможно!.. Потанцуешь со мной?

— Только не до кровати! — сразу предупредила Даниэль.

— …

— Я пьяная! И завтра не буду помнить ничего, — пояснила девушка в ответ на вопросительный взгляд колдуна. — А свою первую ночь с тобой хотелось бы сохранить в памяти!

Мужчина не удивился её откровению. Он знал, что Даня ему доверяет и ценил это. Гораций глубоко вздохнул, протягивая ей руку.

— Позвольте пригласить вас на танец, леди Даниэль!

И она охотно протянула ладошку, вторую положила на плечо архимага. По радио глубоким гортанным голосом пел известный артист, пел о любви, несчастной, опоздавшей на годы, но кружащаяся на террасе пара вряд ли вникала в смысл слов. У них была своя история любви. И она только начиналась.

Глава 16

Выходные удались и настолько понравились Даниэль и Горацию, что в голове мужчины сама собой крутилась мысль: а не повторить ли? Колдун прекрасно помнил, о чём его просила девушка, поэтому о море пока пришлось забыть. Да и вырвать ещё один день из своего напряжённого графика Лачев не мог: за время его отсутствия дел в Канцелярии накопилось предостаточно. Но вот то, что общение с Даниэль свелось к коротким встречам по вечерам, архимагу очень не нравилось. Данька, уставшая за день, он, вымотанный бесконечными заботами. Какая любовь, когда больше всего хотелось упасть на кровать и тупо выспаться? Поэтому в один из дней, после совещания в королевском дворце, Лачев пошёл не в Тайную канцелярию, а сразу домой.

Девушка смотрела какой-то музыкальный канал и не сразу заметила вернувшегося мужчину. Вздрогнула, когда от порога послышалось глубокомысленное:

— Кхм-м! Кхм-м!

Колдун видел, как растерянность на лице Даниэль сменилась радостью.

— Гор?!

Лачев уже давно понял, что нравится девушке, но продолжал упиваться вот такими моментами — пусть мелкими, но настоящими, насквозь пронизанными если не любовью, то влюблённостью точно. Колдун всё чаще тешил себя мыслью, что он не просто знакомый или друг, а мужчина, которому Даниэль отдаст своё сердце. Было что-то судьбоносное в понимании того, что он первый и единственный. И не девственность так будоражила кровь, а осознание факта, что Даня полюбила именно его — Горация Лачева. Что его не будут ни с кем сравнивать и выбирать, кто лучше и кто круче. Что его просто будут любить, не сильнее, не нежнее, не вернее, а так, как умеют, как подсказывает сердце.

А сейчас мужчина с напускной суровостью уставился на Даниэль.

— Веселишься? Песни поёшь?.. А поступать я за тебя буду? Ты уроки выучила?

Девушка раскусила его сразу, не испугалась, а охотно подхватила игру:

— Да, папочка, я всё сделала! Теперь мне можно погулять с друзьями?

— Можно… только не с друзьями, а со мной.

И Даниэль поняла, что Гор что-то задумал. Мужчина подмигнул:

— Я хочу показать тебе город.

Через десять минут они уже стояли перед калиткой. Девушка искоса глянула на Лачева и напомнила: