Призванная для Тёмного

Я невольно сглотнула и пальцами коснулась ее личика.

Боль. Ужас. Паника. В глазах потемнело.

Собаки. Много собак. Голодные. Они зажали меня в переулке и встали напротив.

Один из них зарычал и прыгнул, вцепился в мою руку, которой я попыталась закрыться, и стал жадно грызть. Стая приблизилась. Прижав уши, менее смелые псы шли на меня...

Я даже кричать от боли не могла.

А потом я почувствовала, как что-то обвило мою талию и подняло над землёй.

Я открыла глаза и поняла, что это Мурка завесила меня над полом, а вокруг столпились люди, эльфы, вампиры… Кого тут только не было. И все они тянули ко мне свои призрачные руки…

Глава 12

Эстэр

К тому моменту, когда мы с Рином обсудили все детали нашего плана, на дворе уже стояла глубокая ночь.

Я лениво потянулся в кресле и встал, собираясь уходить, когда в дверь требовательно постучали.

– Кого там принесла нелегкая? – нахмурившись, поинтересовался владыка.

– Меня принесла, – сказала бесцеремонно вошедшая Игнис и скрестила руки на груди. Глянула под стол, где уже красовалась выставка из пустых бутылок, хмыкнула и с ехидными нотками в голосе сказала: – Там ваша Ольга в теплице до сих пор сидит, уперлась, не дала срезать цветок истры, отважно решила остаться и сторожить растение, несмотря на то, что Тайлер предупредил ее об опасности.

Мы с владыкой одновременно вскочили с насиженных мест.

– Стоять, соколики! – в приказном тоне потребовала моя сестра. – Это не единственная ваша проблема. С неповторимой тринадцатой кандидаткой ничего не случится, понервничает немного, может поумнеет.

– И какие, по-твоему, у нас еще проблемы? – Рин вопросительно изогнул бровь и направился к Ис.

– Девятая участница и Шад. – Игнис гордо задрала носик. – Час назад, я застала вашего брата в одной из комнат, в крайне провокационном положении. Повторная проверка на невинность показала, что кандидатка номер девять больше не может участвовать в отборе. Оба они взяты под стражу и ожидают решения владыки! – Ис с вызовом посмотрела в глаза Рину.

Я мог понять ее злость, но и она ведь могла помочь Ольге.

Да, амулет защитит ее от потери рассудка, но не спасет от боли…

Еще и этот Шад – мелкий засранец! Нет, то, что он тоже влюбился в Ольгу – я понял сразу, но вот так бесцеремонно испортить отбор своему брату… Это уже не вписывается ни в какие рамки.

Шад родился спустя год после того, как погибли наши с Ис родители.

Каким-то образом получилось, что второй ребенок в семье правителей, тоже унаследовал часть проклятия. Никаких проблем оно ему не доставляло, кроме того, что по всему телу красовались черные прожилки, а волосы были седыми с рождения.

Едва достигнув осознанного возраста, он возненавидел всех, кто пытался ему помочь. Мы с Рином старались тащить его за собой, но уже к совершеннолетию Шада, поняли, что все наши попытки тщетны.

И сейчас, если он действительно лишил девушку, участницу отбора, невинности – по закону его ждет казнь.

– Рин, ты же не можешь… – начал я, но он оборвал меня.

– Замолчи, Эстэр! Когда он подсыпал перца в горшок и пострадала эльфийка – я его прикрыл. Но это не может продолжаться вечно!

– Он подсыпал?! – удивился я, но мой вопрос так и остался неотвеченным.

– Ты не станешь казнить собственного брата! – вступилась за Шада Игнис.

– Я просто не стану мешать совету вершить правосудие… – Рин быстрым шагом покинул кабинет, а мы переглянулись и помчались за ним.

Внеплановый совет собрали в считанные минуты.

В залу привели Шада и девятую кандидатку.

Это была брюнетка, с красивыми серыми глазами в ободе длинных ресниц, стройная и всегда печальная. И как такая могла привлечь внимание избалованного Шаддайя Эль Даррот?!

Возмущенные советники гомонили, словно пчелиный улей. Шад ухмылялся, а девушка рыдала.

Дав несколько минут на обсуждение ситуации, Рин наконец-то поднял руку и повисла зловещая тишина.

Среди собравшейся толпы из знати и советников, я искал глазами Игнис, но никак не мог ее найти.

– Совет, уважаемые лорды, – обратился Рин к собравшимся. – Сейчас мы должны решить, как поступить с Шаддайей Эль Дарротом, моим младшим братом, вторым принцем и с кандидаткой номер девять, посрамившей честь участницы отбора и потенциальной владычицы Эльрата!

Все снова загомонили. Среди вариантов я разобрал, как кричали, что нужно казнить обоих, что лучше изгнать за стену, что нужно их поженить в принудительном порядке…

Это продолжалось почти четверть часа, а потом Рин снова остановил собравшихся.

– Шаддайя, ты признаешь свою вину в том, что нарушил правила отбора и опорочил девушку? – спросил владыка у брата.

– Не признаю, – с надменной ухмылкой ответил Шад. – Она сама полезла ко мне и уже была обесчещена. Быть может, кто-то из вас был первым? – он по очереди посмотрел на всех судей отбора, а затем скользнул взглядом по советникам и рассмеялся. – Как будете доказывать, что это именно я обесчестил девушку?!

Толпа снова завозмущалась на все голоса.

У меня же, от этого шума, только разболелась голова, да и думать ни о чем, кроме Ольги, я не мог. Приходилось постоянно заставлять себя, слушать то, о чем гудит совет, пытаясь придумать, как помочь мелкому засранцу, не нарушив закон.

В любом правиле всегда есть исключения, в любом законе – лазейка.

Я, как молитву, постоянно прокручивал в голове пункт закона, в котором, как раз, говорилось о нарушении главного принципа отбора – целомудренности участниц.

По сути, найди я эту лазейку – точно так же, я мог бы забрать и Ольгу. И выход наверняка есть, только как его найти?!

– Вы по доброй воле переспали с этим мужчиной? – спросил Рин у девятой кандидатки. – Это первый мужчина в вашей постели?

Девушка смущенно разглядывала носки своих туфель и всё медлила с ответом.

– Я вас слушаю, кандидатка номер девять! – грозно напомнил Рин.

– Да, первый и по доброй воле. Я ведь считала, что это он – властелин! И он так говорил! Я вообще не хотела участвовать в вашем отборе, я не собираюсь умирать! – девушка окончательно разрыдалась, закрыв лицо руками.

– Всё еще будешь отрицать свою вину, Шад? С каких пор ты стал властелином? – поинтересовался владыка у своего брата.

– Я ей такого не говорил, – пожал плечами Шаддайя. – Всего лишь не отрицал ее слов. Разве может быть виновен росток сорняка, что садовник посчитал его цветком?

Ольга

Талия, ноги и руки, за которые меня держала лиана, уже изрядно болели, а призраки уходить явно не собирались.

Руки они опустили, но стояли и смотрели на меня взглядами, полными непередаваемого отчаяния. Почему они здесь? Разве мертвые не должны уходить в мир иной? Что их держит?