Про что щебетала ласточка Проба "Б"

Она выпустила Гретхенъ, и схватилась руками за лобъ.

– - Мама! Мама! закричала Гретхенъ и принялась громко плакать, когда Готтгольдъ повелъ шатающуюся Цецилію къ ближайшему стулу.

– - Что такое съ моей женой? спросилъ Брандовъ.

Готтгольдъ не слыхалъ, какъ тотъ вошелъ. Цецилія при первомъ звук его голоса высвободилась изъ рукъ Готтгольда и стояла теперь между нимъ и своимъ мужемъ, безъ опоры, прижавъ къ себ ребенка, блдная какъ смерть; но лицо ея выражало страшную ршимость, а въ тихомъ голос слышалась твердость, когда, поднявъ глаза на мужа, она сказала:

– - Онъ знаетъ и сдлаетъ все.

Она обратилась къ Готтгольду.

– - Неправда ли, Готтгольдъ, ради нашей старой дружбы, ты это сдлаешь?.. Прощай, Готтгольдъ: мы больше не увидимся.

Она протянула ему холодную, какъ ледъ, руку, взяла на руки Гретхенъ и не оборачиваясь вышла изъ комнаты: а Гретхенъ, протянувъ черезъ ея плечо свои рученки Готтгольду, кричала: "принеси мн сегодня что нибудь хорошенькое, дядя Готтгольдъ! Слышишь, дядя?"

XVI.

– - Какъ это женщины изъ всего длаютъ трагедію! воскликнулъ Брандовъ.-- Да это просто мука! сама вызвалась, а теперь -- впрочемъ разв отъ нихъ можно требовать послдовательности?

– - А чего ты требуешь отъ меня? спросилъ Готтгольдъ.

Онъ слъ къ столу, а Брандовъ между тмъ безпокойно ходилъ но комнат взадъ и впередъ, хватаясь то за то, то за другое дло.

– - Требуешь! какъ ты странно выражаешься! требуешь! еслибы мн было что отъ тебя требовать, я бы такъ долго не молчалъ; но мн кажется, моя жена все теб сказала, или она...

– - Она все сказала, кром суммы какую теб нужно!

– - Кром суммы! отлично, превосходно! совершенно по женски! Кром суммы! Разумется, стоитъ ли придавать значеніе такимъ второстепеннымъ вещамъ!

Брандовъ попробовалъ засмяться, но смхъ вышелъ какой-то хриплый.

– - Однимъ словомъ?

– - Гмъ, однимъ словомъ! надюсь, что и ты тоже ршишь однимъ словомъ! мн нужно двадцать тысячъ талеровъ.

– - Къ какому времени?

– - Вотъ въ томъ-то и штука, чортъ возьми! десять тысячь, которыя я долженъ Попечительному Совту за истекшій срокъ аренды, надо внести въ главную монастырскую кассу въ Зюндин завтра, раньше полудня,-- а не то Селльенъ, если только онъ прідетъ сегодня, хотлъ тотчасъ же отвезти ихъ; разумется, это не боле какъ любезность съ его стороны, да и меня тоже ничто не обязываетъ къ этому. Значитъ, дло терпитъ. Остальное, то есть пятнадцать тысячъ -- долгъ на честное слово, и я долженъ заплатить его сегодня вечеромъ, если не желаю потерять своего гндаго и всю собранную въ ныншнемъ году пшеницу, которые играютъ въ этомъ случа роль заклада. Между нами будь сказано, мтили-то собственно на гндаго; они, то есть оба Плюггена и Редебасъ, просто заставили меня взять деньги и назначить срокъ на сегодняшній день, потому-что знали въ какихъ я тискахъ по милости моей аренды и были уврены, что я ни въ какомъ случа не буду въ состояніи заплатить, и гндой-то достанется имъ! Плуты! мерзавцы! Отдать имъ гндаго, тогда какъ на него у меня въ книг ужь теперь записано на пятнадцать тысячъ пари, и онъ наврное выручитъ мн свои тридцать тысячь; это также врно, какъ то, что меня зовутъ Карлъ Брандовъ!

Онъ длалъ видъ, будто въ сердцахъ не помнитъ что говоритъ, билъ хлыстомъ но воздуху и по отворотамъ своихъ сапоговъ, а самъ украдкой взглядывалъ на Готтгольда, который все еще неподвижно сидлъ у стола, ноднеревъ лобъ рукою.

– - И эти деньги долженъ доставить теб я? Какъ это это пришло теб въ голову?

– - Да вотъ какъ, приблизительно. Жена сказала мн, что ты сегодня же удешь отъ насъ. Разумется, я весьма сожалю объ этомъ; но у тебя конечно есть свои причины, достойныя, въ моихъ глазахъ, всякаго уваженія, хотя я и не знаю ихъ. Такъ можетъ быть ты захочешь воспользоваться экипажемъ, который я сейчасъ посылаю за Селльеномъ въ Прору. Я дамъ теб Генриха Шееля, на него я вполн полагаюсь, и Генрихъ могъ бы тотчасъ же и привезти пятнадцать тысячь, которыми мн надо угостить моихъ милыхъ гостей. Теб не для чего пересчитывать деньги; твой превосходный Вольнофъ, этотъ безукоризненный израильтянинъ, не обочтется. Селліеновскія десять тысячь могутъ пока оставаться тамъ; Селльенъ можетъ взять ихъ и завтра, вдь все равно ему надо же будетъ хать опять черезъ Прору. Напиши мн только строчку или скажи Генриху, что у Вольнофа лежатъ деньги, переведенныя на мое имя; онъ тотчасъ же доставитъ мн сюда квитанцію или же она останется у Вольнофа, а я при случа возьму ее самъ.

– - А если Вольнофъ не согласится дать мн этихъ денегъ?

– - Какъ не согласится? но вдь мн кажется у тебя на немъ пятьдесятъ тысячь?

– - Всего десять, ни гроша больше!

– - Но Земмель уврялъ меня, что...

– - Земмель ошибается.

Брандовъ такъ и остановился на мст съ поднятымъ хлыстомъ. Неужели этотъ господинъ хочетъ еще торговаться? Не думаетъ ли онъ отдлаться какими-то жалкими десятью тысячами?

По его рзкому, сегодня необыкновенно блдному лицу пробжала презрительная усмшка и хлыстъ снова засвистлъ въ воздух.

– - Ба! такъ у тебя есть кредитъ на пятьдесятъ тысячь. Кредитъ -- это деньги; никто этого не знаетъ лучше меня, потому-что я уже давно живу кредитомъ. Но, твоя воля! Я прошу не за себя -- я сдланъ изъ крпкаго матеріала, я вынесу и эту бурю. Бдную Цецилію жаль мн. Она такъ крпко разсчитывала на твою дружбу, такъ убждала довриться теб...

Готтгольдъ долженъ былъ собрать вс свои силы, чтобы не выйти изъ себя во время этой отвратительной сцены и не показать своему противнику, какъ жестоко онъ страдалъ. Вдругъ въ глазахъ его потемнло, въ ушахъ послышался звсъ, ему казалось что онъ лежитъ на полу, а Карлъ Брандовъ стоитъ надъ нимъ и собирается нанести ему второй ударъ. Тутъ онъ сдлалъ страшное усиліе, чтобъ освободиться отъ угрожавшаго ему обморока, и, поднявшись, сказалъ:

– - Хорошо, Цецилія не напрасно разсчитывала на мою дружбу, ты не ошибся въ своемъ разсчет.

Бранеовъ испугался выраженія смертельно-блднаго лица Готтгольда: онъ невольно отступилъ отъ него. Ему хотлось отвтить шуткой, что, когда дло касается его долговъ, онъ не иметъ привычки ошибаться въ разсчет; не Готтгольдъ оборвалъ на середин фразы презрительнымъ: "довольно" и ушелъ отъ цего, чтобъ собираться въ дорогу.

Четверть часа спустя экипажъ, управляемый Генрихомъ Шеелемъ, катился, туманнымъ утромъ, черезъ пустошь въ Прору.

XVII.

Въ маленькой уютной гостиной госпожи Вольнофъ въ верхнемъ этаж, съ выходившей на балкон дверью, только-что отпили кофе; мужчины ушли внизъ, въ контору, выкурить по сигар. Дамы еще сидли за столомъ, съ котораго молоденькая миловидная горничная убирала кофейный приборъ; трое дтей въ восторг отъ перемны въ домашнемъ порядк -- кофей обыкновенно пили внизу -- шумли и развились вокругъ, къ величайшему удовольствію госпожи Вольнофъ, между тмъ какъ Альма Селльенъ съ недовольнымъ видомъ приложила къ блому лбу нжную, тщательно лелемую руку.

– - Не можешь ли ты выслать отсюда дтей?

– - Выслать дтей! воскликнула госпожа Вольнофъ, съ изумленіемъ взглянувъ своими круглыми карими глазами на своихъ темноглазыхъ любимцевъ.

– - У меня всегда поутрамъ немножко разстроены нервы; а сегодня мн еще придется хать за городъ, стало быть я должна быть вдвое осторожнй.

– - Ахъ, извини, милая Альма! Я совсмъ забыла, что ты къ этому не привыкла. Впрочемъ не думай, что у меня всегда такой гвалтъ; но вотъуже третій день, съ тхъ поръ какъ отъ насъ отошла Стина -- Господь съ нею, я не хочу осуждать ее; бдная старушка собирается замужъ, дк къ тому же еще за молодаго человка, который почти могъ бы быть ей сыномъ, такъ конечно ей нельзя терять времени. Она похала къ своимъ родителямъ; не дальше какъ черезъ дв недли будетъ свадьба. Ей тяжело было разстаться съ дтьми.

– - Ты вдь хотла выслать дтей, милочка!

Дтей выслали; Альма Селльенъ въ изнеможеніи прислоннилась въ уголъ диванчика и сказала, закрывая, словно въ полудремот, свои нжные голубые глаза: "Я уврена, что намъ не миновать разочарованія".

– - Что ты хочешь сказать, милая Альма? спросила госпожа Вольнофъ, все еще думавшая о своихъ дтяхъ.

– - Мой мужъ просто бредитъ имъ; а онъ вчно восхищается такими людьми, которыхъ я нахожу потомъ просто отвратительными.

– - На этотъ разъ ты ошибаешься! воскликнула госпожа Вольнофъ, которая, увлекшись такой интересной темой, не разслышала даже крику своего меньшаго ребенка на лстниц;-- твой мужъ сказалъ скоре слишкомъ мало, чмъ слишкомъ много. Онъ не только красавецъ -- чему я, положа руку на сердце, не придаю особенной важности -- высокаго росту, съ изящными, очаровательными манерами, чудно гармонирующими съ нжнымъ и вмст съ тмъ ршительнымъ выраженіемъ липа, съ кроткимъ и между тмъ твердымъ взглядомъ большихъ темно-голубыхъ глазъ, съ мягкимъ, но тмъ не мене звучнымъ голосомъ...