Пробужденный

гробниц, но мы попали в храм.

– Ясно, - доктор Хассан поднял свою шляпу и взлохматил рукой белые волосы, перед

тем как водрузить на голову шляпу. – Вы шли из верхнего святилища Анубиса.

– Вы правильно поняли.

– Затем вы отнесли юную леди вниз на первый двор. Там есть колонны, - сообщил он.

– Да, - легко ответил Амон.

Глаза доктора Хассана сверкнули, когда он услышал ответ Амона, и я поняла, что он

разгадал ложь Амона.

– Вы мне не поверили, - сказал Амон.

– Нет, - ответил доктор Хассан с любезной улыбкой. – Я работал на верхней террасе, когда заметил, что следы из красной пыли идут из святилища царской семьи. Эта секция

была закрыта, там не могло быть посетителей, и я все же надеюсь, что вы расскажете мне

правду.

– Я сказал вам то, что вам нужно знать.

Я вздрогнула внутренне, ожидая, что улыбка исчезнет с лица доктора Хассана. Я уже

представляла, что в гневе на наше проникновение он вызовет начальство, и нас бросят за

решетку, предназначенную для таких похитителей важных исторических реликвий.

Вместо этого египтолог со своим помощником сели, и он сменил тему.

– Храм, в котором вы побывали, возможно, самое известное здание в Египте. Его

построили для женщины-фараона Хатшепсут. Вы о ней знаете?

Амон покачал головой.

– Не особо. Я вообще не знал, что были женщины-фараоны.

– Их было несколько, но так долго, как Хатшепсут, они правили редко. Ее

царствование длилось около двадцати двух лет, она помогала развитию искусства и

появлению красивых построений, но после ее смерти фараоны решили убрать все

признаки ее правления. Статуи разрушили, а здания стерли с лица Земли.

– Многие думают, что это сделали, чтобы запугать людей, помнивших о женщине, Хатшепсут, что успешно правила Египтом, но я уверен, что ответственность за это лежит

на культе Сетха.

Я могла поклясться, что это заинтересовало Амона.

– У вас есть доказательства? – спросил он.

– И да, и нет. Многие египтологи отрицают идею того, что мог существовать культ, служащий богу хаоса, Сетху, но они согласны с тем, что у Хатшепсут было очарование

львицы. Говорят, она даже родилась в логове львицы.

– Как сходство с львами может быть связано с богом хаоса?

– Ах, - глаза египтолога сверкнули. – Это вопрос, да? – загадочно ответил он, перед

тем как продолжить, не обратив внимания на вопрос Амона. – Мои исследования

показали, что она вступила в тайную группировку, вернувшись из путешествия на север

Африки, где она посетила царя Пунта [1]. Она вернулась с множеством даров, среди

которых были слоновая кость, золото, мирра, ладан и эбеновое дерево. Но я думаю, что

причина посещения была другой, не политической. Видите ли, когда она собиралась

уезжать домой, ей подарили маленьких львиц, которых она растила, как своих питомцев.

– Она была храброй женщиной, но я не понимаю, как это привело вас к мысли, что

было что-то необычное, - сказал Амон.

– Совершенно верно. Я бы согласился. Хатшепсут явно была не первой и не

последней из правителей Египта, что сопоставлялись с опасными созданиями. Но на этом

история не закончилась.

– Как так? – холодно спросил Амон.

– Это спорный вопрос, но я нашел несколько знаков, указывающих на то, что у

Хатшепсут была связь с сфинксом. Мы знаем, например, что была целая аллея сфинксов, что вела в ее погребальный храм. Точные записи, найденные в Африке, говорят, что

Хатшепсут подарили львицу, но в одной из записей точно записано, что «Львица» пришла

из Африки. Это отсылает нас к загадочному лидеру Ордена Сфинкса, о котором редко

говорят, этот вопрос спорен, а многие ученые считают его сказкой. Я же думаю, что орден

не только существовал, но и Хатшепсут стала их лидером во время поездки к царю.

Амон потер щеку.

– Интересно. А почему вы решили, что она – лидер, а не просто участник?

– Ладно, огромное количество статуй на аллее сфинксов могло быть ее уважением к

этому созданию. Но есть точный факт, что ее храм был окружен миррой и ладановыми

деревьями, что доказывает, насколько важной для нее была та поездка в Африку, - доктор

Хассан посмотрел на меня. – Статуя ее сфинкса есть у вас в США в музее искусств

Метрополитен.

Я с всхлипом вздохнула. Желание ударить Амона и сказать ему, что нам нужно

бежать из этой палатки, только росло, но я смогла только выдавить негромкий стон. Амон

пожал мою руку и спросил, больно ли мне. Я покачала головой, мысленно крича на него, что мы в опасности, но даже если он это уловил, то не обратил внимания.

Мое рациональное сознание твердило мне, как плохо то, что доктор Хассан знает о

том, откуда я. Конечно, это могло быть простым совпадением, что он назвал Мет, но мои

подозрения лишь усиливались. Казалось, что он знает о нас больше, чем мы знаем о нем, и

это заставляло меня чувствовать себя неуютно.

– Прошу, продолжайте, доктор, - попросил его Амон.

– Статуя в музее Нью-Йорка изображает Хатшепсут как сфинкса – ее прекрасное

лицо отмечено церемониальной фальшивой бородой, а головной убор символизирует ее

величие, но у нее тело львицы. Она была могущественной и прекрасной девушкой. Одна

из надписей в храме гласит: «она была прекраснее всего, ее великолепие и облик были

божественными. Она была прекрасной и цветущей девой».

– А теперь она, - перебил Амон, - под стеклом?

– Ах, вы хотите знать, можно ли взглянуть на нее?

Амон кивнул и сглотнул. Он, похоже, даже не был уверен, хочет ли он слышать

ответ.

– Зависит от того, кого вы об этом попросите, - ответил доктор Хассан. – Ее

финальное место погребения должно было находиться рядом с ее отцом, Тутмосом І, но ее

переместили. Многие египтологи считают, что ее нашли в гробнице ее кормилицы, но не