Профессия

6. ОПЕРАЦИЯ

Когда я прихожу в себя – передо мной белая палата и человек в зеленой одежде. На его лице нет никакого волнения, только усталость. И я понимаю, что прихожу в себя не скоро.

Палата одиночная. Человек тоже один. Это высокий, немного угрюмый черноволосый мужчина лет пятидесяти. Дверь позади него открывается и входит медсестра...

– Андрей Львович, он так и не приходит в сознание, но пульс в норме.

Доктор улыбается ее запоздалому комментарию.

– Приветствую вас, господин Бартенев, на этом свете...

– Очень рад, – пробую сказать я. – Оччччень рад снова быть с вами...

Пробую слова на вкус. Терпковато.

– Вот, Светочка, наш пациент скорее жив...

Лицо Светочки – без макияжа и признаков определенного возраста – приближается и нависает надо мной. Не меньше сорока – определяю я на глаз и радуюсь тому, что чувство реальности возвращается ко мне со всеми его нюансами.

– Что со мной было?

Док делает Свете жест, указывающий на дверь, и садится на стул у моей постели.

– Пришлось доставать из вас пули и штопать пробитый желудок. Это не самое страшное, пожалуй, что могло произойти с вами при подобных обстоятельствах. Но вы потеряли много крови – на месте и во время транспортировки. И поправляетесь вы не очень быстро, иммунитет ослаблен. Не делайте резких движений! – останавливает он мою попытку сесть на кровати. – Ни в коем случае! Лежите тихо, Илья. Мы обеспечим вам хороший уход.

– Как долго я был без сознания?

– Двое суток. К вам приходил Геннадий, но мы пока запретили посещения. Вы сейчас чувствуете боль?

– Да, немного.

– Вас нужно наблюдать, – заключает доктор.

Я улыбаюсь.

– А какие там новости, не знаете?

– Новости такие, что опасности для жизни нет, другие внутренние органы не пострадали. Но операция прошла очень сложно. Не знаю, каких еще новостей вы ждете. Улыбаетесь? Задали нам работы и улыбаетесь?

– Где мой мобильный?

– У Геннадия, скорее всего. Света – ваша медсестра, она за вас головой отвечает.

– А остальные ребята?

Док качает головой.

– Оставьте это. Нет никаких ребят, никаких огнестрельных ранений. У вас была язва желудка.

Я закрываю глаза.

– Спасибо, доктор...

– Пожалуйста. С финансовой точки зрения я уже удовлетворен. Осталось поставить вас на ноги. Так что лежите смирно и не трепыхайтесь.

И я остаюсь один в палате – без трепыханий. Я остаюсь один – наедине со своими мыслями. И это – самое тяжелое. Не хочу думать. И нет телефона, чтобы набрать чей-нибудь номер.

По моей просьбе Света приносит журналы – про автомобили и женщин. Я читаю, но в сознание снова прорываются мысли о том, что я мог погибнуть – впустую – ради дела неизвестных заказчиков, ради энной суммы денег. Мог погибнуть без своей любимой девочки...

И то, что я выжил, ровным счетом ничего не меняет – я остаюсь без нее. Значит, я сам накликал смерть, а она дала мне шанс. Шанс изменить что-то. А я ничего не изменю. Не могу.

Света имеет привычку торчать подолгу в палате с таким видом, как будто других дел у нее нет. Уверен, что следит за мной. То есть «наблюдает», как того и требовал доктор. Наконец, я прошу у нее телефон и звоню Ирине. Хочется, чтобы кто-то отвлек меня от прорывающейся в белую палату черноты, но Ирина – вне зоны доступа.

Мне нестерпимо тоскливо. В желудке что-то болит так, словно пуля осталась там до полного переваривания.

Наконец, открыт сезон посещений – в палате возникает Генка и жмет мне руку.

Генка бодр и весел. Даже его стальные глаза, по обыкновению поглощающие свет, сияют.

– Жив, покойничек?

– Жив.

Он еще трясет мою руку. Падает на стул и косится на Свету.

– Милая девушка, можете нас оставить?

И снова фыркает:

– Фу, перепугал ты меня. Кровищи... сам без чувств...

– А чем там закончилось? – спрашиваю я об «Автодоре»?

– Чем? А, ну как «чем»? Тогда и закончилось – при тебе еще. Больше не стреляли, милиции не было. В тот же день уладили все наверху и добили их документами – все гладко.

– Заказчики довольны?

– Непомерно. Короче, не самое время... выражать благодарность, но ты очень хорошо сработал. Снаружи – бесшумно, внутри – минимальные жертвы. Зарплата твоя выросла, это понятно. Но за такое дело полагается и премия. Думаю, будешь доволен...

Меня разбирает любопытство. Вряд ли существует премия, которой я могу быть доволен.

– Я знаю, что ты поклонник «бумеров». «BMW-Concept» – твоя премия. Доволен?

Я теряю дар речи. Генка прищуривается.

– Доволен, – высказываюсь я. – Спасибо.

– Тебе спасибо – от заказчиков.

– А мой телефон?

Генка достает из кармана мою мобилу.

– Я тут пока на твои звонки отвечал.

– И кто звонил?

– Семакова.

– А Ирина не звонила? Как она?

– Ирина? Все в порядке. Не видел ее сегодня. На меня сейчас дел навалилось.

– Каких дел?

И снова он смотрит странно. Так, словно у него есть для меня еще одна премия.

– Ну, с «Автодором» этим...

И вдруг до меня доходит... откуда такая радость и такая щедрость. Я закрываю глаза, чтобы не видеть «сильного человека», который решил прикарманить такое грандиозное предприятие. Хотя, конечно, без поддержки сверху он не решился бы на такое. Значит, крыша не ниже, чем в кабинете министров.