Профессия

– И теперь ты начинаешь те же движения. А любовь не может быть самоцелью. Я тебе это как друг говорю. Сейчас у тебя очень хорошее положение. И я прикрою твою задницу – во всем. И ты мне нужен.

Но я тебя не держу. Уходи. Завтра твоя любовь кончится, и ты поймешь, что потерял не только чувство, но и работу, и свое дело, и свое положение, и себя самого. Тебе тридцать восемь лет – и ты будешь искать себя заново, будешь начинать с нуля. В городе, где ты уже был на нуле...

Я сделал все, чтобы дать тебе время подумать. Я нашел ей работу, жилье, обеспечил ее, чем мог. Я не давил на тебя в твоих решениях. И сейчас – не давлю. Хочешь уйти – уходи. Нет проблем. Почему ты решил, что это меня очень расстроит? Потому что я прощал тебе твои выходки? Твою инфантильность? Думаешь, я влюблен в тебя? Да таких, как ты, – валом. Море гастарбайтеров! Можно выловить все, что угодно.

Да, кое-в-чем ты мне очень... подходил, так скажем. Но я – не замок с секретом – подойдет кто-то еще. Понял меня, «два вопроса»? Я ответил на твои «два вопроса»?

– Ответил, – я поднимаюсь.

– Вот такой вот фэн-шуй, брателло.

– Прощай, Ген.

– Ну, прощай.

Никифоров отворачивается к окну.

– И этих мне позови – из приемной.

Я еще медлю.

– Это все, – говорит он мне. – Иди.

И я ухожу. Это все. Действительно. Чего я ожидал? Что Генка – суровый и расчетливый стратег – будет умолять меня остаться? Я играл по его правилам и заигрался. А он четко указал мне на выход из этой игры. Вот он простой и ясный ответ на мой вопрос: «У-хо-ди».

И я ухожу.

17. ПРОЩАНИЕ С МОСКВОЙ

Почти ночь. И в эту ночь я прощаюсь с Москвой. Тут было классно, драйвово. Немного даже жаль, что никто не удержал меня здесь. Может, подсознательно, я хотел именно этого... И если совсем откровенно – я не хочу уходить. Хочу работать в бюро и хочу, чтобы наше бюро работало честно, чтобы у нас не возникало проблем ни с законом, ни с собственной совестью, чтобы ничего не угрожало нашим близким, чтобы все было хотя бы относительно прозрачно. Но Генка решил, что причина в женщине. И я не стал с ним спорить. А теперь – отполировать бы только эту недосказанность. Я звоню Ивану.

– Иван?

– Да.

– Заказ из Вавилона.

– Чай с мятой?

Я не понимаю их кодов, быстро отвечаю: «Как обычно» и называю свой адрес. Он звонит в дверь через час. Это молодой парень, аккуратный, ухоженный, в темных очках на русых волнистых волосах. С виду – студент-международник. Входит и осматривается с любопытством.

– Думал, Гена с тобой.

– Не, я сам.

Он отдает мне пакетик анаши и называет цену.

– Больше ничего у тебя нет? – спрашиваю на всякий случай.

– Ты ж не заказывал. Я с собой просто так не таскаю. Откуда Гену знаешь?

– Друг мой. А ты откуда? – усмехаюсь я.

– Клиент.

Я расплачиваюсь. Парень смотрит на меня с любопытством. Не торопится покинуть мое холостяцкое жилище.

– И часто будешь брать?

– Нет, не вноси меня в смету. Я скоро свалю, – улыбаюсь я.

– За границу?

– Ну, да. В Италию. У меня там бабушка.

– Ты не похож на макаронника.

Иван садится на диван и закуривает.

– Интересный ты чел. Я тебя раньше с Геной не видал.

– А кого видал?

– А клиентов нельзя обсуждать, – скалится он.

И я думаю, почему он не уходит. Общаться с дилером – не особо интересно, но парень рассматривает меня и никуда не торопится.

– Попробовать траву не хочешь? – кивает на пакетик.

– Попробую потом. Я при посторонних стесняюсь.

– Да? Ты стеснительный?

Хренотень какая!

– Э, Ваня, спасибо. Давай – на выход, – говорю без церемоний.

Но на парня мой тон не производит должного впечатления.

– Хочу посмотреть, как ты куришь, красавчик...

– А как я нос тебе сломаю, не хочешь посмотреть?

– А ты злой, – он смеется. – Ты какашечный. Такой красивый и такой какашечный. Телки тебе этого не скажут. Ты просто суперовый мальчик... такие руки...

– Мальчик, мальчик. Давай, Ваня, вали.

Я беру его за шиворот, и едва не отрывая от пола, выпихиваю за дверь.

– Какашка! – говорит он мне на это.

Прощание с Москвой выходит такое перекошенное, что я спешу выпотрошить сигарету и набить ее новым содержимым. Падаю поперек дивана и закуриваю. И в тот же миг в голове становится легко, чисто и сухо.

И разговор с Генкой, и заигрывание этого студента смешат меня. Я красавчик? Да я просто супер! Кто сказал Супермен? Игорь сказал. Нет, Колян. Неплохие ребята. Я мог бы с ними работать. Но я даже не попрощался...

В руке оказывается мобила, и я набираю номер Лары. Потом отшвыриваю телефон. Лучше приехать. Просто взять и приехать – навсегда. Умываюсь холодной водой, но не очень освежает.

Прыгаю в авто и несусь. Наконец, прощание с Москвой дарит успокоение: ночная трасса, свежесть и ветер. Я открываю окна. И уже на повороте к дому Лары натыкаюсь на машину патруля ГИБДД. Точнее, едва не влетаю в патрульную машину – жму на тормоз и оглашаю визгом весь спящий район.

– Нарушаем, товарищ. Превышаем и нарушаем, – привычно обращается ко мне старший сержант.

Ночь, тихий перекресток. Откуда тут взялась патрульная машина?

– Ваши документы! – продолжает он гнуть свое.

Я протягиваю в окно зеленую бумажку. Инспектор берет деньги и присматривается ко мне. Оборачивается в сторону своей машины.

– Павлик, а ну, глянь. Кажется, твой клиент. Мы сегодня проводим совместный рейд с отделом по борьбе с наркотиками, – скалится в мою сторону.