Проклятая Мангазея

И всё же за две недели и два дня успели достичь Туруханского зимовья. Значительно раньше, чем можно было ожидать. Это поселение было меньше Мангазеи, зато через него шли караваны судов и нарт во всё стороны Сибири. Здесь даже воевода был, склады, амбары и таможня со стрельцами. Таким образом, перевалочная база оказалась значительной. И народа здесь было уже много. Всякого.

И наши путники, истомлённые и перемёрзшие до костей, мечтали лишь о тепле из­бы и горячей пище. Смущала Айсе. И Таган предложил ей переодеться приблизите­льно в мужской наряд. Лицо её, обветренное и обмороженное ветрами, мало походило на женское. Ей пришлось согласиться. Путники ещё боялись погони. А без женщины эта троица уже не вызывала бы подозрений. Во всяком случае, на пер­вое время. А за это время можно как-то обезопасить себя.

– Прикинешься больной, – приказным тоном говорил Тимошка. – Волосы никогда не показывай и вообще поменьше бывай на людях.

Ещё в дороге Айсе начала шить что-то похожее для себя, и в Туруханском зи­мовье оказалась в страшном виде. Это никого не удивляло. Множество людей бро­дили по зимовью после промысла и попоек в ещё худшем виде.

Они с трудом нашли помещение в избе. За хорошие деньги хозяин позволил им дней на пять-шесть пожить одним. За это Тимошка отдал соболя, но получил много провианта. Особенно муки ржаной и сала с мясом. Благо морозы ещё стояли. Зато день значительно прибавился. Это радовало и беспокоило одновременно. Больше света и больше возможностей признать беглецов. А они всё ещё не могли себе по­зволить свободно без опаски шастать по городку.

Близился конец четвёртого дня их здесь пребывания, когда Таган с испуганным лицом вломился в избу к друзьям. С порога чуть не закричал:

– За нами приехали! Казаки с сотником! Человек семь! Точно не знаю.

– Как узнал? – вскрикнула в ужасе Айсе, расширив глаза.

– Зашёл в кабак подкрепиться и выпить для сугрева и услышал их разговор.

– Об нас говорили? – спросил Тимошка.

– Спрашивали целовальника про нас. Я сразу догадался. Что ответил целоваль­ник – не расслышал. Зато потом услышал твоё, Тимошка, имя. Так что сомнений нет!

– Вот настырные волки! Догнали всё же! – Тимошка не знал, что теперь предпри­нять и вопросительно оглядывал подельников. Те помалкивали, сбитые с толку та­ким событием. А была надежда, что пронесёт и им удастся скрыться бесследно.

– И что теперь нам делать, мужики? – спросила подавленно Айсе. – Думать надо побыстрее. Хорошо бы сегодня ночью исчезнуть из городка. Пока не поздно. Всё у нас готово. И олени отдохнули и подкормились. А у них всё намного хуже.

– Они легко обменяют своих усталых оленей на свежих, – заметил Таган. Но ухо­дить следует немедленно. Пока они не перешерстили весь городок. Им это ничего не стоит. Они – государевы люди и им все карты в руки.

– Так и надо поступить! – распорядился Тимоха. – Таган, иди готовь оленей, я с Айсе собираю вещи и всё остальное. Уже почти темно и никто нас не заподозрит,

Не прошёл и час, как нарты уже двигались по льду Енисея. Олени бодро семени­ли по накатанной уже дороге. Нарты легко скользили по почти голому льду. Суг­робы и намёты попадались нечасто и те уже были укатаны множеством полозьев. И пер­вые десять вёрст ни одна живая душа не попалась им по пути.

А страх продолжал гнать троицу всё дальше вверх по Енисею, пока олени сами не остановились и не легли на снег. Бока их вздымались тяжело, а пар струями вырывался из их ноздрей.

– Всё, милые! – печально изрёк Таган. – Хоть час, да надо дать олешкам отдох­нуть. Иначе можно вовсе их потерять. Вы спите, а я посторожу. Тут нечего боять­ся. Казаки раньше завтрашнего утра в погоню не пустятся. И то в случае везения, отмахали более двадцати вёрст. Чуть олешек не загнали. Им нас не дог­нать. К тому же их много. Они обязательно разделятся. А это тоже потребует от них время. И вряд ли им удастся ехать быстрее нас.

– Тебя послушать, так нам вовсе ничего и ничто не угрожает? – зло ответила Айсе. Она торопливо укладывалась хоть немного поспать. Тимошка молча помогал ей, сам тоже спешил вздремнуть.

Таган с трудом проборолся час и тихо тронул Тимку.

– Пора, – чуть слышно молвил он и кивнул на оленей. – Отдохнули уже. Поехали. Девку не буди. Пусть спит. Нам она не помощник.

Тимка не стал говорить – боялся помешать Айсе. А Таган поднял оленей и тронулся шагом дальше. До рассвета было ещё далеко. Над ними чернело бездонное непонятное небо. Обиталище богов.

На следующий день беглецы остановились под крутым берегом реки. Левый берег с трудом просматривался в дымке. В воздухе ощущалась влага. Даже Тимка заметил, что с полудня идёт потепление и даже снег.

– Если начнётся снег, ребята, а он обязательно будет, – проговорил Таган, – то нам стоит свернуть в речку, что впадает сюда с восхода. Иначе нас вполне можно выследить и взять тёпленькими. Решайте, а я всё сказал.

– Таган дело говорит, – высказалась Айсе. Нам обязательно надо запутать сле­ды. Без этого мы вряд ли сможем уйти. Там люди тоже опытные мужики.

После некоторого молчания, Тимка ответил, как старший;

– Раз так, то поднимаем оленей. Ещё неизвестно когда мы отыщем ту речку. В темноте трудно что-либо высмотреть, а у берега снег слишком глубок.

Речку отыскали лишь утром, когда стало хорошо виден берег. То была неболь­шая речка, и беглецы с сомнением некоторое время стояли, раздумывая.

– Не подходит, – заявил Таган решительно. – Узкая и завалена снегом. Наши следы легко заметят. А снег идёт мелкий и редкий. Едем дальше.

Часа через два речку обнаружили. Довольно широкая и почти чистая от снега.

– Проедем часок и станем на отдых, – распорядился Таган. Может и снег уси­лится. Олени притомились изрядно. Однако, пусть потерпят часок.

Место для отдыха выбрали с учётом оленей. Им позарез нужна еда. И в том ме­сте было чем набить брюхи животным.

До вечера отдыхали, а в темноте опять пустились в путь. Дорога легко прос­матривалась благодари высоким берегам речки.

Перед рассветом остановились на берегу. Олени искали корм, а путники жаждали еды и сна. Правда Айсе несколько больше спала, однако усталость просто валила её с ног. Изнемогал по молодости и Таган. И он же предложил сделать длительную стоянку.

Два дня спустя на берегу увидели стойбище. Единогласно всё согласились по­жить в нем и разузнать о положении дел в этом районе.

– Это же мои сородичи! – воскликнула Айсе, услышав разговор людей. По той же причине их приняли весьма радушно. – Таган! Иди сюда быстрее!

В чуме старейшины с ними говорили на их родном языке. Было трудновато, зато беглецы получили мешок гостеприимства, а его так им не хватало для отдыха. И всегда можно рассчитывать на содействие.

– Никак не могла представить, что так трудно вспоминать родные слова! – жаловалась Айсе, и слезы выступили на её глазах.

Больше двух недель они прожили в стойбище. И всё же пришлось срочно уезжать. Два молодых охотника прибежали на лыжах и сообщили страшную весть. Трое каза­ков с погонщиком самоедом ищут беглецов по всему краю.